Рука в руке - Франсуаза Бурден Страница 12

— Мария составит компанию Рафаэль, — сказал он. — Давай поговорим наедине. Расскажи мне немного о себе и своей жизни. Когда ты у меня, мы только и говорим, что о быках. Я плохой хозяин…

Виржиль улыбнулся и зажег одну из своих маленьких черных сигар, которые очень любил.

— Виржиль, когда я у тебя в гостях, мне интересно, что происходит у вас. Я приезжаю узнать новости о Камарге, Васкесах, их сыновьях и быках. Мне нечего рассказывать тебе.

— Ты живешь в Париже. Любовницы, путешествия… Почему ты ничего не рассказываешь? Ты доволен своей жизнью, Жослин?

— Конечно, доволен. Только думаю, что тебе будет неинтересно слушать о ней.

Виржиль налил в бокал немного коньяка, протянул его Жослину и сказал:

— Дай мне представить ее хоть на несколько минут.

— Представить что? Мою последнюю сделку в Виллервиле? Ты знаешь, где это? Нет, и тебе это не нужно. Десять особняков на северном побережье Франции. Довиль, Онфлер, ты слышал о них когда-нибудь? Так вот, это там. Две комнаты, балкон, кухня, море в трехстах метрах. И все это за какие-то десять тысяч евро с предварительной резервацией. Ты все это представляешь?

Виржиль засмеялся и ответил:

— Но девчонки все еще бегают за тобой, не так ли?

— Девчонки! Да мне уже пятьдесят, как и тебе!

Они рассмеялись, как старые заговорщики.

— Мне всегда казалось, что ты зря прожигаешь свою жизнь, — сказал Виржиль. — Ты с детства был таким. Пока ты три года подряд приезжал к нам, я пытался переубедить тебя, неисправимого парижанина, измениться. Стоит признаться, что это было довольно сложно, учитывая, что твой отец даже со мной не здоровался. Я хотел тебя изменить… Смешно! Ты всегда был неисправим… Теперь получил то, что заслужил.

— Да, и я сожалею об этом… Иногда у меня появляются амбиции и желания, но, глядя на тебя, я понимаю, что это ничего не стоит. Ты сам всего этого достиг…

— Ну да! Только этого… Я бы пожалел тебя, если бы ты не был всегда таким довольным. Как тебе удалось так жить и не сойти с ума? Я никогда не понимал… Теперь, когда я добился того, о чем мечтал, я хочу стать на тебя похожим.

— Стать сумасшедшим?

— Конечно!

Улыбка не сходила с лица Виржиля, пока он говорил.

Он любил Жослина со всеми его недостатками.

— Ты — истинный горожанин, — сказал он со своим неподражаемым акцентом, — И ничего с этим не поделаешь.

— А ты витаешь в облаках. Я не согласен с тобой: мы никогда не станем похожи. Тем лучше.

Некоторое время они молчали, внимательно глядя друг на друга.

— Ну а Рафаэль? — неожиданно спросил Виржиль.

— А что Рафаэль? Я привез ее к тебе, этим все сказано. Тебе она нравится?

— Она красивая, даже очень. Утонченная, наблюдательная… Любит развлечься, даже больше тебя. Немного бестактная, но вежливая… И молодая! Очень! Ты на ней женишься?

Жослин покраснел, и как раз этого Виржиль меньше всего ожидал от него. Он расхохотался своим громовым смехом, могучие плечи сотрясались от каждого вздоха.

— Эх, Жослин! Ты такой счастливый! Что еще, если не это, могло бы заставить меня покраснеть в таком возрасте? И так сильно. Конечно, ты женишься на ней, если она этого хочет…

— Как ты думаешь, она согласится?

Виржиль перестал смеяться и внимательно посмотрел на Жослина.

— Как я думаю? Здесь я ничем не могу помочь тебе, старик!

Жослин поднялся и заходил по комнате. Он сказал Виржилю, что Рафаэль не была достаточно счастлива с ним. «Иметь собственную жизнь» — это выражение она использовала довольно часто и с какой-то грустью. Он рассказал, как она заставила его смириться с ее независимостью. Надо согласиться, девушка несколько использовала его. Он признал, что не всегда понимал перепады ее настроения, что она почему-то никогда не рассказывала о своей семье, да и в целом у них было мало общих тем для разговора, и он объяснял это большой разницей в возрасте. Однако считал ее искренней. Рассказал Виржилю о ее недавнем признании в желании иметь детей, и это уже не вызвало смех, как прежде. В своем длинном монологе Жослин поведал другу свои страхи, сомнения и надежды — свою любовь к Рафаэль.

Видя его таким, Виржиль был не в состоянии прервать друга. Обрадовавшись, что наконец-то Жослин устал держать себя в рамках и решил выговориться, Виржиль внимательно слушал его долгое признание и только под конец сделал ему знак сесть.

— Ты прав, — согласился он. — Сделай это сейчас, если ты уверен. Мое время любви и рождения детей прошло с Марией. У меня нет желания начинать все сначала. Ну а ты новичок в этом деле.

— Нуда, как же! Вчерашняя прогулка верхом вымотала меня. Руис, видимо, решил посмеяться над нашим поколением…

— Быстро ты сдался! Нам с ним не привыкать — это наша работа. Не завидуй ему. Ты тоже хорошо справляешься.

Виржиль удивился, почему это Жослин вдруг заговорил о Руисе, но тот продолжил:

— Ты знаешь, иногда я чувствую себя неловко рядом с твоим сыном. Он очень изменился. Зря я так долго не приезжал. Ты знаешь, я видел Пабло и Мигеля в прошлом году, поэтому не заметил большой перемены.

— Руис — особенный, — сказал Виржиль, наливая себе еще коньяка.

Потом он добавил:

— Тебя смущает…

— Он как петух, — прервал его Жослин.

— Что?

— Да, он ходит с торжествующим видом.

— Он всегда был такой! За шесть лет все, что добавилось в нем, так это пятнадцать сантиметров роста и двадцать килограммов веса. Поэтому тебе кажется, что он изменился. В остальном же… Он должен быть таким. Если он не будет считать себя лучшим, бык победит его. Нельзя выходить на арену с чувством неполноценности. Нужно быть отважным. Если не получается, надо верить, что ты такой! Поэтому он старается держать голову высоко и считает себя главным.

— Понятно, ангел смерти, — сказал Жослин.

— Ничего ты не понял, — резко сказал Виржиль сквозь зубы. — Даже я иногда спрашиваю себя, понимаю ли я его… Но я знаю быка! Даже у меня не хватило бы смелости с ним сразиться так, как это делает Руис!

Наступила тишина, которую Жослин не хотел прерывать. Через некоторое время Виржиль, подумав, продолжил:

— Ты знаешь, Руис… Он навсегда останется матадором первого плана. Я думаю, он даже может стать лучшим. У него все для этого есть: и aguante [10] и alegria [11], это зависит от противника. Иногда кажется, что он идет в пасть смерти, но на самом деле это продуманная техника. Он уже знает исход, поэтому играет на всю катушку. Он очень решительный. Я уважаю его за это.