В кольце твоих рук - Ли Бристол Страница 12

— Просто для женщины, — сказал он наконец, — управлять мужчинами немного неестественно. У тебя сильная команда, и, будь уверена, они по-своему преданы тебе, но все равно они считают, что это не овеем в порядке вещей.

Глаза Сторм угрожающе сверкнули.

— Они что, не знали, что я женщина, когда нанимались ко мне на корабль?! Если им не нравится капитан, путь проведут выборы нового. Но любого, кто посмеет проголосовать против меня, я прежде задушу! — Руки ее непроизвольно сжались в кулаки.

Роджер поцокал языком, пристально глядя на Сторм своим единственным глазом:

— Они это знают, крошка…

— …И полетят за борт, все эти придурки, даже если мне придется целиком набирать новых людей. Уж будь уверен: на этот раз я составлю команду получше!

Сторм произнесла это в полный голос — если вдруг кто-нибудь подслушивает, так пусть услышит, но Роджер лишь пожал плечами.

— Да, — сказал он, — ты отличный капитан, у тебя прекрасный корабль, и ты не трусиха, как многие. Поэтому мужики тебе и служат, несмотря на то, что это обстоятельство все-таки немного унижает их мужское достоинство.

— Мужское достоинство! — Сторм сделала неприличный жест. — Вот им их мужское достоинство!

Роджер, как и всегда делал в таких случаях, отвел взгляд от Сторм и стал смотреть на море. От этого Сторм чувствовала себя ребенком, но она не могла сердиться на Роджера, понимая, что он прав.

Через минуту, немного успокоившись, Сторм снова посмотрела на приближающееся судно в подзорную трубу.

— Похоже, у них трюм битком набит, — с удовлетворением сказала она. — И ветер не в их пользу, так что от нас они не уйдут. Да их корабль просто болтается на волнах, словно беременная морская корова!

С противоположного конца палубы раздались отчаянные крики, означавшие, что протаскивание под килем началось. Сторм нахмурилась, мысленно на чем свет стоит ругая Рафферти и проблемы, которые возникли из-за него. Сторм понимала, что дисциплина необходима и наказание Рафферти — вынужденная мера, но лучше бы ей все-таки не приходилось этого делать.

«Ну ничего, — пыталась она успокоить себя, — немного водички Рафферти не поводит, пусть охладит свой пыл. Будет в другой раз знать, как положено разговаривать с капитаном. Да и команде какое-никакое развлечение, а то что-то все слишком уж заскучали».

Пожав плечами, она произнесла вслух:

— Зачем вообще нужны какие-то помощники? Пользы от них никакой, а сами они спят и видят, как бы прирезать капитана и самому завладеть кораблем!

Роджер молчал. Сторм догадывалась, о чем он думает, и понимала, что разговора об этом все равно не избежать. Поэтому она сама начала без обиняков:

— Ты хочешь сказать, что они потому злы на меня, что я ни с кем из них не сплю?

Роджер снова перевел взгляд на нее. Если он и был удивлен прямотой Сторм, то это никак не отразилось на его обветренном, морщинистом лице.

— Может быть, — задумчиво произнес он. — Может быть, они действительно смотрели бы на тебя по-другому, если бы ты была податливее. Возможно, тогда бы они тебя даже больше уважали.

Сторм вспыхнула:

— Да я скорее останусь совсем одна, без команды, чем лягу в постель с кем-нибудь из этих придурков!

— Да, — согласился Роджер, — стоит тебе переспать с одним, как все остальные тут же встанут в очередь.

— Рауль уже давно хочет затащить меня в постель, — процедила Сторм сквозь зубы. — Свинья! Как будто я не догадываюсь, что на самом деле ему нужна не я, а «Гроза». Как и всем остальным. Все они такие же свиньи! — Сторм яростно сплюнула на палубу. — Пока я жива, не видать им ни меня, ни «Грозы»!

— Ничего не поделаешь, крошка, — вздохнул Роджер. — Видно, и в самом деле пришла пора тебе становиться женщиной. Так будет лучше для тебя самой.

Сторм не стеснялась обсуждать это с Роджером — вопрос был для нее слишком важен. Она немало думала после того разговора с Раулем. В глубине души Сторм понимала, что за последнее время действительно слишком многое изменилось вокруг нее, и ей — хочет она того или нет — придется как-то приспосабливаться к новому положению вещей. Если ее девственность начинает вызывать у нее столь серьезные проблемы, то, видно, ничего не попишешь, надо от нее избавляться. Но тогда нужно каким-то образом добиться, чтобы никто не смел соперничать с ее любовником — до тех пор, пока он ей самой не надоест.

Вот только выбирать-то особенно не из кого.

— Если кого-нибудь из моей команды, — произнесла она вслух, нахмурившись, — то так я, чего доброго, вообще рискую пойти по рукам. А если другого капитана, наверняка попадешь от него в зависимость. Тысяча чертей, да что это за проклятие такое — быть женщиной!

Роджер пожал плечами:

— Твои проблемы, крошка, не в том, что ты женщина, а в том, что ты ведешь себя не так, как подобает женщине. Так уж заведено в нашем мире — нравится тебе это или нет, — что не женщины правят мужчинами, а мужчины — ими, в том числе и в постели.

Сторм все это отлично знала, хотя и не считала справедливым. Что поделать, в мире вообще не так уж много справедливости. Если для того чтобы поднять свой престиж, ей надо с кем-то переспать, — что ж, она пойдет и на это. В конце концов, если она женщина, то и сама должна стремиться к тому, что естественно для женщины. Море навсегда останется для нее самой сильной страстью — но кто сказал, что эта страсть должна быть единственной?!

Итак, она расстанется с девственностью. Теперь это решение, став окончательным, вызывало у Сторм даже какое-то нетерпение исполнить его, смешанное с любопытством. Если все вокруг нее считают секс столь восхитительной вещью, то почему она должна оставаться в неведении? Давно уже пора выяснить, что это такое, а если результат прибавит ей престижа в глазах ее команды, то тем лучше.

Роджер вдруг повернулся к ней и неожиданно заговорил:

— Времена меняются, девочка. Морское дело уже не то, что раньше, а ты теперь взрослая женщина. И скажу тебе, это для тебя — не жизнь. Пора бы уже остепениться, носить юбки, как и все женщины, стать кому-нибудь женой, рожать детей — другими словами, подумать о будущем.

Сторм уставилась на него, не веря своим ушам. Сама идея казалась ей настолько нелепой, что даже не заслуживала сколько-нибудь серьезного обсуждения.

— Ты сошел с ума! — проворчала она, отворачиваясь.

Рука Роджера вдруг сжалась на ее запястье. Это было столь неожиданно, что Сторм вздрогнула. Никто из команды не смел прикасаться к ней, а уж от Роджера этого можно было ожидать менее всего. Даже Помпи, как всегда, стоявший на страже на почтительном расстоянии, был перепуган не на шутку и машинально сделал шаг вперед, но Сторм взглядом остановила его. Роджер, однако, не отпускал ее руки, и Сторм понимала, что на этот раз он не шутит.

— Может быть, я и сошел с ума, — твердо произнес моряк, — но я буду не я, если позволю тебе продолжать и впредь заниматься этими пиратскими глупостями.