Полюби дважды - Элизабет Торнтон Страница 12

Поверенный передал документы Джессике и откинулся назад в своем кресле, предоставляя девушке время для того, чтобы она смогла вникнуть и осмыслить содержание того, что читала. Через несколько минут она подняла глаза и тихо спросила:

— Две тысячи фунтов?

Эта сумма казалась ей целым состоянием. И это было все, что осталось от ее отца, человека богатого, после того, как были уплачены долги и налоги.

— Естественно, деньги вложены в дело, — пояснил мистер Ремпель. — У вас будет небольшой, но постоянный доход, если вы будете осторожны в расходовании средств и оставите основной капитал нетронутым. Думаю, этого вам вполне хватит на скромные нужды.

Он умолк, но вскоре снова заговорил, сокрушенно качая головой:

— Средств должно было 6ы остаться гораздо больше, однако ваш отец не был человеком предусмотрительным.

Джессика вдруг почувствовала такое облегчение, словно у нее с плеч гора упала. Приехав в город после того, как она получила короткое послание от мистера Ремпеля, девушка опасалась, что он вручит ей уведомление о выселении, подписанное лордом Дандасом. Однако с того момента, когда лорд пригрозил, что выгонит ее из Хокс-хилла, прошло уже три дня, а он так и не предпринял против Джессики никаких действий. Теперь же он может делать все, что ему заблагорассудится, — для нее это уже не имело значения. Благодаря деньгам, оставшимся от отца, она могла покинуть Хокс-хилл и снять жилье в городе. Скромное, конечно, жилье, но ее это вполне устраивало — она ведь не привыкла к роскоши.

Когда Джессика входила в контору мистера Ремпеля, она была уверена, что поверенный в делах ей не понравится. Однако за пять минут разговора все настолько изменилось, что она стала смотреть на него совсем другими глазами. Мистер Ремпель оказался маленьким, румяным толстячком — эдаким словно сошедшим с картины деревенским добродушным джентльменом, проводившим больше времени на свежем воздухе, чем за столом в своей конторе.

— Я не ожидала ничего подобного, — сказала она, возвращая ему документы.

Адвокат неправильно понял ее.

— К сожалению, — извиняющимся тоном заметил он, — как я уже говорил, ваш отец не был человеком предусмотрительным. Если бы не Лукас, от состояния осталось бы еще меньше…

Джессика вздрогнула, выпрямилась и невольно напряглась.

— Какое отношение имеет лорд Дандас к состоянию моего отца? — спросила она, изучающе всматриваясь в лицо мистера Ремпеля.

— Когда Хокс-хилл был выставлен на продажу, Лукас купил усадьбу, уплатив за нее гораздо больше, чем она стоила на самом деле, — ответил поверенный.

— Зачем он сделал это? — мрачно осведомилась Джессика.

— Как это — зачем? — Поверенный вертел в пальцах перо, внимательно исследуя его. — Этот вопрос вам придется задать Лукасу…

Она еще больше выпрямилась, гордо подняв голову, и пожала плечами.

— Я знаю Лукаса с раннего детства, — после небольшой паузы заявил мистер Ремпель. — Он всегда был человеком великодушным, даже тогда, когда был беден и жил на содержании у своих родственников. Полагаю, он чувствовал себя ответственным, а возможно, даже виновным в том, что случилось с вашим отцом той ночью. Хотя разумеется, никто его виновным не считал..

— А что случилось с моим отцом? — внезапно спросила Джессика, приводя этим вопросом адвоката в полнейшее недоумение.

Он изумленно уставился на нее.

— Разве вы не знаете?.. — ошеломленно выдохнул он.

Она лишь покачала головой.

— Об этом писали все газеты, — сообщил он, медленно приходя в себя. — И не только местные, но и лондонская «Газетт» тоже…

— Я ничего не знаю… — прошептала Джессика и попросила, умоляюще глядя на мистера Ремпеля: — Пожалуйста, не щадите моих чувств. Я ведь должна знать.

Он опять опустил глаза и принялся разглядывать собственные руки. Поверенный был смущен, крайне смущен.

— Его застрелили, — наконец выдавил он. — Если быть точным, то ваш отец был убит выстрелом в спину, когда возвращался домой из местной таверны. Убийцу так и не нашли.

Девушка вдруг почувствовала, как земля закачалась у нее под ногами, и Джессика оказалась на краю черной пропасти, Она никогда и представить себе не могла ничего подобного.

Все, что она знала, — так это то, что рассказала ей женщина в лазарете: якобы родители Джессики умерли. Миссис Маршал ни словом не обмолвилась об убийстве. Возможно, она и сама ничего не знала, а может, и знала, но не хотела расстраивать сестру, которая за ней столь заботливо ухаживала.

Адвокат наблюдал за Джессикой, ожидая, как она отнесется к новости, которая только что обрушилась на нее. Любая другая девушка непременно дала бы волю своим чувствам, любая девушка разрыдалась бы или же стала бы громко и гневно возмущаться, требуя найти убийцу ее отца. Однако Джессика не была такой, как все. У нее не осталось никаких воспоминаний об отце. Тогда почему новость произвела на нее столь глубокое впечатление? ….

— Мисс Хэйворд, с вами все в порядке? — забеспокоился мистер Ремпель. — Может, дать вам стакан воды? Или глоток бренди?

Адвокат привстал из своего кресла, но она сделала усилие и овладела собой.

— Нет. Благодарю вас, — ей даже удалось улыбнуться. — Я в порядке.

Он опустился в кресло, облегченно вздохнув.

Джессика с трудом проглотила комок, застрявший у нее в горле.

— Кто это сделал? — спросила она охрипшим от волнения голосом.

— Ни у кого даже не возникло предположений на сей счет, — сочувственно глядя на девушку, ответил поверенный.

— Когда это произошло? — задала она очередной вопрос.

— В конце лета 1815 года, — последовал ответ.

— Какого числа? — допытывалась она, уже оправившись от пережитого потрясения.

— Шестнадцатого августа. Я помню дату, потому что это случилось в день рождения моей жены, — тихо произнес мистер Ремпель.

А восемнадцатого, двумя днями позже, ее сбила карета у стен монастыря в Лондоне.

Джессика сидела, безмолвно взирая на адвоката, когда на ум ей пришла еще одна мысль.

— А где тогда была я? — внезапно спросила она.

— Где были вы? — повторил он. — Вы не знаете этого?

Поверенный смотрел на Джессику с любопытством, граничащим с подозрением. И у нее не осталось ничего другого, как сказать ему правду.

— Я не знаю, потому что я потеряла память после несчастного случая, который произошел со иной восемнадцатого августа. Я не помню ничего, что было со мной до того, как я пришла в себя в монастыре сестер Девы Марии. И это случилось три года назад.