Повелители стихий. Книга 4. Наступление бури - Рэйчел Кейн Страница 12

Я отодвинула запор и распахнула дверь.

— Сара?

На пороге стояла моя сестра. Моя сестрица из Калифорнии, замужняя, чуждая какой-либо магии, которая при нашей последней встрече красовалась во всем лучшем, что только можно купить на Родео-драйв, не говоря уж о дизайнерской стрижке. Сара принадлежала к тем девушкам, которые все время посвящают разработке планов поимки в свои сети богатого мужчины, и, вот уж удивительно, ей таки это удалось. В том, что она счастлива, у меня имелись сильные сомнения, но в том, что сестрица будет держаться за своего французского миллионера мертвой хваткой, сомнений не было.

Но, похоже, расклад изменился. Сара была в мятых, мешковатых шортах цвета хаки и просторной футболке с надписью «Солнечный штат».

Шевелюра отросла, так что вместо стильной стрижки на голове красовалось какое-то гнездо, крашеные пряди выцвели и производили неряшливое впечатление. И в дополнение ко всему она была в кроссовках на босу ногу.

— Дай войти, — промолвила сестра. Голос ее звучал устало. Я непроизвольно отступила от входа, и она вошла, таща за собой чемодан.

Вид этого чемодана, большущего, потертого и дешевого, породил во мне очень, очень нехорошее предчувствие.

— Я думала, ты в Лос-Анджелесе, — медленно пробормотала я.

Дверь так и оставалась открытой, и я в конце концов неохотно затворила ее и задвинула защелку, лишив тем самым себя последнего шанса на спасение. Но при этом еще пыталась проявить любезность.

— Соскучилась по мне, да?

Она неуклюже плюхнулась на мою подержанную кушетку, глядя вниз, на свои мягкие руки, которые, похоже, уже не первую неделю не видели маникюра. Вообще моя сестрица была женщиной миловидной, с густыми ореховыми волосами, голубыми глазами, нежной гладкой кожей, которую она старательно поддерживала в надлежащей кондиции, — но сейчас Сара выглядела на свои годы. У нее даже появились морщинки. Боже мой, Сара — и морщины! Как могло случиться, что при первом же намеке на появление она не истребила их с помощью ботокса или пластической хирургии?

Да кто ты вообще такая и куда подевала мою очаровательную сестру?

— Кретьен меня бросил, — сообщила она. — Променял на свою тренершу!

Я пошарила позади себя, нащупала стул и шлепнулась на него, не сводя с нее глаз.

— Он со мной развелся! — продолжила Сара, и голос ее, и без того напряженный, стал приобретать звенящие нотки. — Развелся и пустил в ход брачный контракт. Представляешь, Джо, он забрал у меня «Ягуар»!

Последние слова прозвучали чуть ли не воем: в них слышалось настоящее горе.

Моя сестра, до которой мне всегда было как до неба по части стиля, уверенности и самообладания, ревела, словно девчонка. Подскочив, я сунула ей бумажный платок, которым она с энтузиазмом воспользовалась, и притащила из ванной мусорный контейнер, чтобы было куда отправить мокрую бумаженцию.

По прошествии времени она, зареванная, вся в пятнах, с красным носом, прервала на какой-то срок рыдания и выдала мне подробности семейной драмы.

Кретьен и его личный тренер, женщина по фамилии Горячка (вот так, ни больше ни меньше), встречались каждый вторник якобы для спортивных занятий. Занятия были, и весьма интенсивные, но совсем другого рода. Подозрения у Сары зародились из-за того, что по состоянию тренировочного костюма мужа трудно было сказать, что в нем кто-то тренировался (что и не диво, «тренировался»-то он без костюма). Она наняла частного сыщика, тот понаделал грязных снимков, последовал скандал, шумная ссора и разрыв. И вот тут вступил в действие ужасный брачный контракт, согласно которому Кретьену отошли и все деньги, и дом, и машина — правда, вторая машина все-таки осталась ей, но то был старенький «Крайслер», который она использовала, чтобы отправлять с поручениями горничную. Сара осталась ни с чем, даже без жилья.

Моя сестра, недавняя миллионерша, сделалась бомжихой.

И теперь сидела на моей кушетке с чемоданом, хлюпая носом и взирая на меня покрасневшими, заплаканными глазами.

Я молча смотрела на нее, припоминая между делом все детские обиды. Сара, стоит матушке отвернуться, дергает меня за волосы. Сара рассказывает всем налево и направо, друзьям и недругам, о том, что я по уши втрескалась в Джимми Паглиси. Сара уводит моего первого постоянного парня прямо у меня из-под носа. Мы не были близки. Никогда не были. Начать с того, что мы с ней вообще очень разные. Сара всегда была профессиональной женщиной… именно женщиной, другой профессией тут и не пахло. Она поставила своей целью захомутать миллионера, добилась-таки своего и жила в свое удовольствие, как всегда того и хотела, а на всех остальных ей было наплевать. Этот чертов контракт Сара подмахнула потому, что в ту пору вообразила, будто Кретьен никуда от нее не денется, а если и посмотрит на сторону, то она всегда сможет его удержать своими женскими штучками.

А ведь я могла сказать ей, — черт, должна была сказать ей, — что Кретьен слишком француз, чтобы с ним это сработало.

И вот Сара сидит на моей кушетке: зареванная, униженная, практически без гроша в кармане. Без профессии и каких-либо навыков… тут и говорить не о чем. Без друзей, потому что та компания, с которой Сара водилась до недавнего времени, отвернулась от нее, как только была аннулирована ее платиновая карта «Америкэн экспресс».

Кроме меня, у нее никого не было. И идти ей было больше некуда.

И я, естественно, не могла сказать ей ничего другого, кроме как:

— Не переживай. Можешь пожить со мной.

Потом, вспоминая об этом, я билась головой об стену. И ведь был же на дороге предостерегающий знак, указывающий, что мост закрыт, так нет, я, как последняя идиотка, погнала машину вперед.

Навстречу буре.

Я начала с того, что выделила Саре маленькую свободную комнатушку. Пока я тащила туда ее чемодан, она прямо-таки заливалась слезами благодарности, но стоило ей оглядеться, выражение ее лица изменилась.

— Ну? — сладким тоном спросила я, прочитав в ее взгляде рвавшийся с языка вопрос: «И это все?»

Она сглотнула и, хотя это явно стоило ей грандиозных усилий, выдавила дрожащую улыбку.

— Здорово. Спасибо.

— На здоровье.

Я тоже огляделась, оценивая комнатенку с ее позиции. Оно конечно, у нее в Калифорнии даже кладовки были просторнее. Да и мебелишка стояла явно не «от кутюр»: рахитичная, грязно-белого цвета, прикроватная тумбочка в стиле французской провинции, с перекошенным выдвижным ящиком, и бросовая кровать, слишком жесткая и неприглядная даже для общежития колледжа. А также обшарпанный, невнятного происхождения буфет, у которого недоставало одного ящика, и треснутое зеркало, выуженное из контейнера для крупногабаритного мусора с помощью двух полупрофессиональных футболистов.

Настоящий кошмар в стиле «сделай сам».

Я вздохнула.

— Извини. Ты, наверное, не думала…