Бандитский причал - Юлия Бузакина Страница 12

Через час подъехал Федор Глушко. Даша вышла его встретить. Несмотря на все игры в кошки мышки с хвалеными психологами от Елены, ей хотелось поговорить с человеком, лично знавшим отца.

Небо затянуло. Ветер порывами гнал желтые листья по идеально ровной мраморной плитке. Усыпанный красными и желтыми листьями фонтан казалось, слился с небом в пепельно-сером цвете.

Даша поморщилась в сторону стремительно ухудшающейся погоды и уверенно застучала каблучками светлых туфель по дорожке.

Психотерапевт выбрался из машины, поправил пиджак добротного серого костюма и выхватил с переднего сидения свой черный дипломат.

— Дарья Васильевна? — окинув девушку внимательным взглядом, заулыбался гость.

— Как вы догадались? — обхватив плечи руками, спросила она. Против воли принялась жадно изучать его. Седые волосы коротко острижены, невысокий рост и излишнюю худобу полностью компенсирует дорогой костюм и пальто. В окруженных сетью морщинок зеленых глазах мерцает неподдельный интерес.

— Глаза вас выдали. Их не спутать. У вашего отца был такой же пронзительно голубой цвет глаз, — усмехнулся он.

— Один ноль в вашу пользу. Цвет глаз действительно достался мне от отца. Добро пожаловать в дом Елены Ховански.

— Разве вы здесь гость?

Внутри что-то сжалось в тугую пружину. Подловил на слове, надо же. Кажется, с ним играть будет намного сложнее, чем с остальными светилами психологии, щедро оплачиваемыми Еленой.

— Да, гость. Кажется, загостилась, — Даша горько улыбнулась и пропустила психотерапевта в просторный холл. — Можем поработать в гостиной. Или в столовой. Дом прослушивается в любой точке, так что все равно, где мы с вами будем беседовать.

— Какой интересный выбор, — потер тщательно выбритый подбородок Глушко. — Что ж, раз нас будут слушать в любой точке этого похожего на музей роскошного дома, предлагаю вам выбрать место, которое нравится лично вам.

— Мне не нравится ни одна точка в этом доме, но как верно вы подметили про музей, — развеселилась Дарья. — Что ж, давайте пройдем в гостиную. Там есть, чем поразить ваше воображение.

И распахнула перед психотерапевтом украшенные мозаикой двойные двери.

Елена Ховански любила роскошь. Ей нравилось восхищать гостей интерьером и дорогостоящим убранством. Само собой, утонченный интерьер ее гостиной вобрал в себя всю респектабельность классического стиля. Богатая резьбой панелировка стен, шелковые обои и сложный многоуровневый потолок послужили шикарным фоном для изысканной мебели и были призваны поражать воображение гостей. Но центром вселенной Елены Ховански являлся широкий камин из белого мрамора. Им восхищались даже самые заядлые скептики.

Федор Глушко с интересом осмотрелся по сторонам.

— Как вам место у камина, Даша?

— Вполне уютно для безжизненного музея.

— Тогда поработаем в этой зоне. Говорят, камин вызывает ощущение гармонии, даже если в нем нет огня.

— Думаете, в этом музее роскоши может возникнуть ощущение гармонии?

— А вы представьте себе, что место у камина — это маленький остров покоя. На этом островке мы и проведем первую консультацию.

— Остров из мрамора — не самое уютное место на земле, но давайте попробуем.

Даша устроилась в небольшом кресле и внимательно наблюдала за тем, как психотерапевт выгладывает на журнальный столик свои принадлежности.

— Что вас беспокоит, Даша?

— Ничего.

— А почему ваша мачеха уговорила меня приехать?

— Потому что ей очень хочется, чтобы я перестала страдать по своему погибшему жениху.

— А вы страдаете?

Даша неопределенно пожала плечами.

— Каким словом вы бы охарактеризовали ваши чувства к нему сейчас?

— Надежда. Несбывшаяся надежда на счастье.

— Не хотите немного порисовать?

— Нет.

— А может, все же нарисуете свои чувства?