Звезды под ногами - Лиз Филдинг Страница 12

Только в конце песни Диана заметила, что они остановились прямо у машины. Больше всего на свете ей хотелось снова ощутить тепло его губ.

Как будто прочитав ее мысли, он поднес пальцы Дианы к своим губам, потом слегка повернул голову, прислушиваясь.

— Слышите? Соловей поет.

Никакой здравый смысл не мог запретить ей ощущать теплое дыхание Захира у своей щеки, его пальцы, сжимающие ее ладонь, руку, лежащую на талии. Слышать нежную песню соловья, наполняющую сердце радостью.

Лишь воспоминание о просьбе Фредди вернуться домой пораньше привело Диану в чувство.

— Нет, сэр, — ответила она чужим голосом. — Думаю, это всего лишь воробей чирикает.

Хрупкая красота момента растаяла, и опасность миновала. Захир сделал шаг назад и с мрачной улыбкой произнес:

— Я забыл, Меткалф. Вы не верите в сказки.

— Как и вы, сэр.

— Точно. — Он снова прижал ее пальцы к губам и вдруг, повернувшись на каблуках, зашагал прочь.

— Сэр! — крикнула Диана. — Куда вы? — И в отчаянии: — Захир!.

Не замедляя шаг, он бросил через плечо:

— Поезжайте домой, Меткалф. Я вернусь в гостиницу пешком.

— Но…

Захир остановился, посмотрел на небо, подсвеченное неоном.

Но — что?

Словно отвечая на ее невысказанный вопрос, он повернулся, и, когда глаза их встретились, она поняла, «что».

Всегда знала.

Суметь побороть себя и сразу же все испортить одним этим коротким «но». Ей нет оправдания. В восемнадцать позволено витать в облаках, но в двадцать три следует думать о своей репутации, обязанностях.

— Но? — поторопил Захир едва слышно.

Без слов она подалась к нему. Рука поднялась, словно моля его вернуться.

Диана попыталась опустить руку, но та неведомо как оставалась воздетой, и Захир сделал шаг к ней.

Возможно, движение разбило чары. Возможно, помог возраст, но она вытянула руку в направлении дальнего угла площади.

— Вы идете неправильно. Вам нужна улица Чарльза. Потом Квин-стрит.

— Сведения из справочника таксиста, да?

— Да. Нет… — Она все не отрывала от него глаз. Едва дышала. — На Квин-стрит движение одностороннее. Я… если на такси… свернула бы на Эрфилд-стрит.

Захир взял ее за руку, открыл дверь со стороны водителя и сказал:

— Увидимся утром, Диана. В десять.

Отец дремал в кресле перед телевизором. Он никогда не ложился до ее прихода. Когда она была подростком, такая причуда бесила Диану. Теперь она тоже ей не слишком нравилась, но, сама будучи матерью, Диана понимала ее.

— Тяжелый день?

— Пожалуй. Фредди не очень тебя замучил?

— Да что ты. Он умница. — Поднявшись, отец похромал в кухню, поставил чайник. — Что будешь? Чай, горячий шоколад?

— Давай шоколад. Мама спит?

— Давно уже. Она тоже сегодня весь день на ногах.

— Отпуск ей не помешал бы. Может, мы все выберемся куда-нибудь на школьные каникулы.

— Тебе следовало бы отдыхать с людьми своего возраста, — нахмурился отец.

— Не думаю, что Фредди хорошо впишется в такую компанию.

— Мы бы присмотрели за ним. Тебе надо иметь личную жизнь.

— Фредди моя жизнь. Скажи маме, что утром я займусь с Фредди. Мне до девяти никуда не надо. И не засиживайся.

В своей комнате Диана открыла шкафчик и вынула коробку со своими сокровищами. На дне лежала фотография с вечеринки. Совсем случайно Диана оказалась на том же снимке, что и Пит О'Хэнлон.

Все, что у нее осталось от отца Фредди.

Снимок она хранила по единственной причине — когда-нибудь Фредди пожелает узнать, кто его отец. Хочется верить, к тому времени воспоминания потускнеют вместе с фотографией, люди разъедутся, и имя забудется. И Фредди будут ценить за то, каков он сам.

Сейчас она достала снимок потому, что пять прошедших лет притупили ее чувство опасности. Потому что ей требовалось вспомнить, сколько вреда может быть от минутной похоти.

Диана уснула, но сон ее был тревожным. Она ехала в сверкающем розовом такси внутри снежного шара. Круг за кругом. Шейх Захир голосовал. Она останавливалась, но он не садился в машину, а только смотрел на нее и говорил: «Поцелуй меня, я принц».

Она целовала, и он превращался в лягушку.

Диана проснулась, сердце в груди колотилось, во рту пересохло. Минуту она не могла понять, где находится.

Сквозь туман сна прорвалось низкое, настойчивое гудение будильника. Со стоном она прихлопнула его рукой, перекатилась на бок и быстрым движением поднялась с кровати. Набросив халат, перебежала через коридор в комнату Фредди, чтобы быть там, когда он проснется, и дать матери дополнительные полчаса поспать. Захотелось максимально использовать нестандартно поздний выход из дома, раз уж ехать за шейхом Захиром надо только к десяти.

Если, конечно, Джек Ламлей еще болеет. Иначе он сразу бросится проверять, не повредила ли она его обожаемую машину. И не дай бог, заметит хоть малейшее пятнышко грязи.

Пусть смотрит. По машине не определишь, выезжала ли Диана вообще со двора. Вот только, когда он сядет за руль: она передвинула сиденье — ноги у нее не такие длинные, как у Джека.

— Плохая девочка, Диана, — погрозила она себе пальцем в зеркало. — Напиши сто раз: «Я должна всегда возвращать сиденье в исходное положение».

— Мама? — Фредди моргнул, проснулся, мгновенно вскочил, схватил свою тетрадь с наклейкой «хорошая работа» и сунул ей поднос. — Смотри!

— Шшш… — она приложила палец к губам, — еще рано. Не буди дедушку с бабушкой.

— Смотри, мама! — прошептал малыш, держа тетрадь прямо перед ее лицом.

— Грандиозно! — прошептала Диана в ответ, хватая его в охапку и таща вниз, предвкушая впереди драгоценное время, когда они будут завтракать вместе. Как потом она проводит его в школу, чтобы маме не пришлось делать крюк, а можно было идти прямо на автобусную остановку.

Отец был прав, подумала Диана, когда они все вместе уже топтались в прихожей, собираясь выходить, мама выглядит усталой. Повинуясь внезапному порыву, она обняла мать.

— За что это? — спросила та подозрительно.

— Ни за что. За все. — И Диана быстро отвернулась, подавив нежданные слезы. — Я позвоню тебе попозже, папа.

— Не волнуйся о нас. Я заберу Фредди из школы. Может, пойдем на реку. Что скажешь, сынок?

— Правда? — лицо Фредди просияло.

Мать Дианы со значением покашляла, глядя на дочь.

— Ты можешь не идти весь путь к воротам. Доведи его только до угла, а дальше он сам добежит.