Дом потерянных душ - Евгения Кретова Страница 12

Аделия всплеснула руками:

– Это я, что ли зло?

– Вранье зло.

Гадалка медленно выдохнула, постаралась взять себя в руки:

– Вы просто хам, капитан Александров.

Взгляд мужчины на мгновение потемнел, улыбка стала холодной и колючей.

– Я хочу взглянуть на ваши правоустанавливающие документы, – проговорил тихо и тем не менее жестко.

Аделия сняла с полки папку, протянула мужчине.

Тот невозмутимо раскрыл, уставился в копии документов, аккуратно упакованные в хрусткую прозрачную пленку. Просмотрел номер кода экономической деятельности, нашел свидетельство о постановке на налоговый учет. И замер. Усмешка медленно расцветала на губах. Он поднял взгляд на хозяйку салона, воинственно скрестившую руки на груди.

– Значит, все-таки Аделия…

– Значит все-таки.

– …Аделия Игоревна Мымрикова… Хм.

Девушка пришпилила его взглядом:

– Мумрикова. Вы еще и читать не умеете. Понятно, почему у нас преступники по улицам ходят.

Макс согласно кивнул:

– Мумрикова, в самом деле, – он вальяжно поднялся, вернул папку на стол. Задумчиво направился к выходу из салона. На пороге остановился, посмотрел через плечо: – Признайтесь, Аделия, вас в школе дразнили «Мымриковой», верно?

Аделия вздернула подбородок:

– Убирайтесь к черту!

Макс почесал подбородок, скривился. Помедлив еще мгновение, вышел на крыльцо.

– Таисия, больше не пускай ко мне этого человека, – Аделия сверкала глазами, искрилась, бенгальским огнем и, кажется, готова была вцепиться кому-нибудь в глотку.

Помощница беспомощно моргала, но пререкаться не стала: в конце концов иногда безопаснее признать себя виноватой, а Аделия потом сама извинится за то, что накричала. Таисия согласно кивнула и посмотрела в спину гостя: тот еще топтался на крыльце, заматывал шарф вокруг шеи и поправлял вязаную шапку. Спустившись со ступенек, неторопливо закурил и заглянул в окна салона.

«Вот прикопался!» – подумала Таисия и убежала в подсобку – заваривать чай и успокаивать начальницу.

⁂

Едва проводив клиентку, Аделия распахнула форточку, впустила в кабинет сырой и холодный воздух, пропитанный ароматами выпечки из булочной. Осадок после разговора с Максом Александровым никак не улетучивался, колол под сердцем.

Словно желая добить гадалку, зазвонил сотовый – Татьяна.

– Да, Тань, – Аделия прикрыла форточку и устало опустилась в кресло за рабочим столом. – Ты хочешь сказать, что забираешь близнецов и вы едете на свой курорт вчетвером? Кстати, отличная идея, даже странно, что она пришла в голову тебе, а не мне.

Сестра поперхнулась:

– Ты вообще здорова? Я на грани развода, у меня кризис, а она еще шутит…

Аделия откинула голову, уложила ее на подголовник, уточнила обреченно:

– То есть близнецов ты не забираешь.

– Даже наоборот. Путевка оказалась до 14-го. Так что я приеду 15-го вечером. Ваську с Темычем заберу только 16-го.

– Угу, ясно…

– Что тебе ясно? Им 10-го в школу. Они уже приехали домой взяли свои тетради-учебники. Но ты не забудь, ты ответственная за их образование с 10 по 16-е включительно, – сообщила строго, специальным «голосом старшей сестры», разработанным сто лет назад для таких случаев.

Аделия закатила глаза:

– Им отсюда ехать почти час на маршрутке. Можно, у них каникулы дольше будут и закончатся ровно 16-го?

Татьяна отрезала:

– Третья четверть, ты что. Новые темы. Пропустят, потом трояков мне принесут. И годовые оценки испортят. У Васьки еще художка с 11-го, тоже не забудь ей напомнить. А у Темки – английский. Там репетиторша строгая, пропустит и она на его место сразу другого ребенка возьмет.

– Блин, Тань…

Сестра отозвалась строго:

– Не блинкай, Делька, не масленица. – Проскулила жалобно: – Ну, Зая, мы вдвоем с Трушиным с рождения близнецов никуда не ездили. Ну, пожа-алуйста. Ты же самая лучная, добрая, сестра, ты мне нагадала счастливый брак, а сейчас твое гадание летит псу под хвост. Должна же в тебе быть профессиональная этика… – Татьяна замолчала, позвала настороженно: – Адель?

Аделия вздохнула:

– Да здесь я…

– Так что, присмотришь?

– А куда я денусь, скажи мне. Но проведи работу, чтобы слушались безоговорочно, никаких вечерних прогулок, посиделок с мальчиками… и девочками, и чтобы отписывались, где находятся! Я непривычная к их подростковым закидонам, у меня кожа тонкая, а сердце нежное.

Татьяна звонко рассмеялась:

– Обещаю: будут шелковые, как заиньки!

Аделия недоверчиво хмыкнула, но промолчала.

– Куда с Ильей в итоге едете? – спросила все-таки.

– В Роза Хутор. Илья захотел на лыжах кататься.

– А чего не в Альпы какие-нибудь?

Татьяна отмахнулась:

– Да ну их, что мы там не видели… Дель, слушай… – сестра замялась: – А ты можешь раскинуть, как оно там у нас сложится?

– Ты же в это не веришь.

– Ты тоже и что?

Аделия фыркнула:

– Нормально у вас все будет, если ты ему мозг выносить не будешь…

– Я?!

– … и на нервах играть, – закончила фразу Аделия и лукаво усмехнулась.

Сестра недовольно молчала.

– Такое впечатление, что ты не моя сестра, а его.

– Твоя. Потому и говорю. Потому что знаю, как никто другой, как ты умеешь выносить мозг и играть на нервах. Если бы за это дело давали спортивный разряд, ты была бы мастером спорта и олимпийской чемпионкой.

Татьяна цокнула языком, сварливо отозвалась:

– Я вот думаю, может, мне отпуск до конца января продлить?

Аделия рассмеялась:

– Нет уж, фигушки. 16-го чтобы была как штык у моей двери с бутылкой Baylis’а.

Так, племяннички, получается, с ней до 16-го. Чем с ними заниматься все праздники?

Она сверилась с органайзером – первый рабочий день у нее шестого. Там начнутся святочная неделя, масса гаданий и астрономических раскладов, некоторые клиентки записывались с сентября, не перенести. Значит, придется организоваться так, чтобы 6 января уже выйти на работу.

Девушка отодвинула от себя органайзер, посмотрела в окно – там снова начиналась метель, нагоняя предновогоднее настроение и тоску от предвкушения счастья. Дурацкое чувство, что с новым листом календаря что-то изменится, усиливалось с каждым годом. Что это – биологические часы, которые взывали, уверяя, что ей пора влюбиться, остепениться, нарожать деток? Или действовала магия окружения, когда при каждой встрече доставали вопросами – а замуж когда, а детки как же?