Любовный яд - Мэхелия Айзекс Страница 12

– Это я вижу. Но все же, могу я присесть? – Он указал на плетеное кресло.

Отказывать нет причины. Ей придется поговорить с ним, даже если вернется сын. С этим она справится, хотя другого выхода и не было. Надо выяснить все детали. Иначе придется провести следующие месяцы в ожидании кого-нибудь еще.

Поэтому она согласно кивнула головой, глядя, как Дуглас устраивается в кресле. Он скрестил ноги, плотно обтянутые джинсами, и Шарон удивилась, как можно так одеваться в столь жарком климате. Брюки как будто прилипли к его мускулистым ногам, выделяя одновременно мужские достоинства Дугласа...

В горле пересохло от неожиданных воспоминаний, и она отвернулась в сторону.

– Может, хочешь кофе? – поспешила она спросить, пытаясь скрыть волнение. Боже мой, какие глупости она позволяла с ним, когда тот был совсем юношей. Нельзя больше глупить, когда он стал взрослым мужчиной.

– Спасибо, да.

Дуглас не остался в гостиной, а последовал за ней на кухню, оперся о косяк двери, внимательно разглядывая сад и огород, пока она разливала кофе. О чем он думал? О том, что она стала типичной домашней хозяйкой? И как она могла решиться отказаться от карьеры ради сомнительных радостей материнства?

– Очень красиво, – сказал Дуглас и указал на цветок цезальпинии, который она перенесла из сада и посадила в горшке на кухне, – я никогда не думал, что ты так любишь цветы. Ты сама все это вырастила?

Женщина обернулась, держа кофейник в руках.

– Мне кажется, ты многого не знаешь обо мне. Пойдем на веранду? Там дует освежающий ветерок.

Дуглас взял чашку, слегка коснувшись рук Шарон. Как бы она ни волновалась, себя он старался держать в руках.

– А ты не присоединишься ко мне? – В глазах его вспыхнули лукавые искорки. – Или ты готовишься к ланчу, на который меня не приглашают?

Шарон вздохнула и быстро сказала:

– Я... можешь остаться, если желаешь.

Она не могла сообразить, поступила ли благоразумно или совершила глупость. Но ведь он видел Майкла и говорил с ним. Теперь нечего скрывать. Да и как иначе смогла бы она справиться с этой ситуацией?

– Ты разрешаешь? – В голосе Дугласа прозвучала некоторая ирония, но она отреагировала спокойно:

– А почему бы нет? Я не хочу обижать твою мать.

Губы мужчины сжались, но он не стал препираться. Кивнув головой, последовал за Шарон на веранду.

Вернулся Майкл, держа в руках полное блюдо клубники. Губы его были красными от ягод.

– Этого хватит? – спросил он, передавая матери блюдо и поглядывая на гостя. – Я видел вашу малолитражку. А я умею водить машину, мама научила меня. Я ездил на нашей машине по берегу.

– Мистера Ирвина не интересуют твои дела, сынок, – нетерпеливо перебила его мать, непонятно почему раздражаясь. – Посмотри на себя в зеркало и пойди умой лицо. Ты весь измазался клубничным соком.

Мальчик возмущенно посмотрел на мать, а Дуглас неодобрительно покачал головой.

Что ему известно? – с беспокойством подумала она, ставя на стол клубнику. Если бы не Дуглас, она вела бы себя гораздо спокойнее. Не было бы этого напряжения.

– Мистер Ирвин останется на ланч? – спросил Майкл сквозь открытую дверь. Шарон едва сдержалась, чтобы не накричать на сына и не отменить приглашение Дугласу.

– Да, я его пригласила, – натянуто произнесла она, как будто еще сомневалась в содеянном.

Мальчик удовлетворенно кивнул и исчез, прежде чем мать успела остановить его.

В комнате возникло неловкое молчание, и Шарон воспользовалась моментом, чтобы отнести ягоды на кухню. Боже мой, с отчаянием подумала она, положив руки на холодные края раковины, что со мной происходит? После стольких лет относительного спокойствия я начала терять контроль над собой?

Применив приемы, которым ее когда-то научил преподаватель йоги, она постаралась успокоиться. Решив, что нельзя долго оставлять Дугласа в одиночестве, она провела ладонями по волосам и вернулась на веранду.

Дуглас расположился в одном из плетеных кресел, бесцеремонно положив ногу на перила ограды. Он бездумно глядел на море, а Шарон, воспользовавшись тем, что он не знает о ее присутствии, начала внимательно разглядывать его.

Странно, каким знакомым и в то же время незнакомым показалось ей его лицо. Глубоко посаженные глаза с длинными ресницами, с небольшой горбинкой нос, широкий рот, который мог быть и жестким, и чувственным, волевой, мужественный подбородок.

В то же время все в нем сейчас казалось совсем другим. Глаза стали более проницательными, резкие линии прорезали лицо, рот иногда изгибался в циничной улыбке, демонстрирующей знание жизни. Все это было ей незнакомо.

Интересно, женат ли он? Эта мысль возникла внезапно, и глаза ее невольно обратились к его рукам в поисках обручального кольца. Но его на пальце не было, за исключением кольца-печатки на мизинце.

Хотя какое это могло иметь значение, пыталась она убедить себя. Многие мужчины стремятся скрыть свой истинный статус, не нося колец. Почему это должно интересовать ее? Может быть, у него уже куча детей. Какое ей до этого дело?

Но, однако, это ее интересовало, что было удивительно в ее теперешнем положении. Ведь она сделала выбор десять лет назад.

Как будто почувствовав на себе взгляд, Дуглас внезапно обернулся и успел заметить любопытство в ее глазах.

– За пять минут все разглядела? – прямо спросил Дуглас. Шарон сделала вид, что хочет сесть. – Не надо, Шари, я ведь чувствовал, что ты смотришь на меня. Некоторые вещи не меняются. Я чувствовал твое присутствие.

– Но ты мог бы и не говорить об этом, – горячо запротестовала она, сожалея о том, что он опять застал ее врасплох. Немного поколебавшись, Шарон все же решила сесть рядом с ним, Хотя бы для того, чтобы там не уселся сын.

Однако ответ Дугласа был для нее несколько неожиданным.

– Но что бы ты хотела услышать от меня? – спросил он тихим голосом. – Что я тоже наблюдал за тобой? Что ты стала еще красивее, чем раньше? Но ведь это правда, поверь мне. И ты выглядишь такой сексапильной!