Тот, для кого живу - Александра Ронис Страница 11

Время потянулось как резина. Ксении иногда хотелось взять и вручную перевести стрелки часов вперед, чтобы ускорить их ход, приближая «эфир» с парнем, или назад, чтобы время в далеком туманном Лондоне догнало московское. А потом, во время «сеанса», уже заморозить его насовсем, чтобы утро никогда не наступало.

Потому и рвалась душой домой. Там, по крайней мере, она с легкостью подгонит свой режим под график Дениса. Слава богу, возможность валяться в постели до обеда у нее есть. Сейчас же она элементарно не высыпалась, отчего по утрам у нее наливалась тяжестью голова и портилось настроение. Быстрей бы уж выписали!

Переписка между ними завязалась необременительная, на отвлеченные темы. Ксения предпочитала задавать вопросы сама, благо было о чем спрашивать – чужая страна, незнакомая обстановка, новое окружение, все ей казалось увлекательным и интересным. Возможно, в ней говорила боязнь того, что парень задаст вопрос о ее странном поведении в их последнюю встречу. Не уверена была Ксюша, что сможет внятно объяснить случившееся. Но и отказаться от общения с ним не могла, хотя понимала, что, скорее всего, ничем хорошим это не закончится. Шила в мешке не утаишь, и когда-нибудь ей придется рассказать Денису о последних изменениях в своей жизни.

Первый звоночек прозвенел, когда он попросил ее выслать ему свое фото. На следующий день девушка придирчиво рассматривала свое отражение в маленьком зеркальце, которое по ее просьбе вместе с косметичкой ей принесла Юля. В глаза тут же бросились темные круги на отекшем лице, отбивая всю охоту сделать «селфи». Вот вернется домой, выспится, накрасится, приведет себя в божеский вид, тогда и можно фотосессию устраивать. На всякий случай пару раз щелкнула себя, предварительно выбрав фон так, чтобы не было понятно, что это казенное помещение. Единственным подходящим вариантом оказалась санитарная комната, с зеркалом в половину человеческого роста, которая вполне могла бы сойти за ванную в обычной квартире. Поза, однако, была не самая выигрышная – даже если повернуться боком и положить словно ненароком руку себе на живот, ее «интересное положение» так и лезло в глаза.

Пока она в расстроенных чувствах крутилась перед зеркалом, пытаясь найти самое лучшее положение, чтобы не показать на фото больше необходимого, Денис вспомнил о видеозвонках. Накатал ей целый лист подробнейших инструкций, как установить себе Скайп, тем самым максимально приблизив их общение к реальному.

Ксения озадачилась еще больше. С каждым ее действием, послушным желанию парня, ее все глубже затягивало в топкое болото вранья. Но и остановиться она не могла. Стоило ей только увидеть фотку профиля Дениса, прочитать его обычные, дружеские слова, как волю ее охватывал паралич. Изредка мелькали мысли: «А может, лишнее это все?», «Нехорошо обманывать», но они тут же вытеснялись другими. Она не обманывает, не врет нагло, лишь умалчивает об истинном положении дел, к тому же от ее маленькой, безобидной тайны никому нет никакого вреда. Кроме нее самой.

Ведь, положа руку на сердце, ей хотелось, чтобы безэмоциональные реплики Дениса когда-нибудь наполнились иным смыслом. Чтобы как в сказке однажды приехал ее принц, надел ей туфельку, признался в горячей любви и увез ее в свое королевство. А вдруг такое возможно?

За этими противоречивыми, терзающими душу, мыслями, ее и застал врач. Протянув ей выписку, пожелал благополучно доносить беременность и, уже уходя, напомнил:

– Вот еще что, Ксения, – его указательный палец, замаячивший перед носом девушки, подчеркивал важность его напутственных слов. – Помнишь, я тебе говорил про тазовое предлежание?

Девушка кивнула. И про предлежание помнила, и про таз свой узкий. Про необходимость делать специальные упражнения после определенного срока, спать на разных боках. В общем, нужно делать все, чтобы ребенок перевернулся к родам, а иначе ей придется туго.

Но сейчас было не до этого. Домой. Домой. Скорее домой.

Уже и Воронов подъехал. Поднялся к ней в палату, чтобы забрать многочисленные пакеты, в душе поражаясь, сколько же барахла натащила ей Юлька. Ну и оказанное внимание врача требовало вознаграждения. Тепло попрощавшись с персоналом отделения, переодевшись в теплую одежду, Ксения последовала за Сашей.

На улице уже пролетал первый редкий снег, студеный воздух приятно холодил кожу, дышалось легко. Девушка на секунду зажмурилась от восторга. Не хотелось ни о чем думать. Остаться бы в этом мгновении, забыв о том, что каждый шаг влечет за собой последствия, и прежде чем сделать выбор, нужно все тщательно взвесить.

Саша, сложив пакеты в багажник, открыв пассажирскую дверь со стороны Ксюши, терпеливо ее дожидался. На лице его блуждала добродушная улыбка, отражая внутреннее благодушие. Ему было отчего радоваться.

Во-первых, отлегло от сердца от недавней новости касаемо дальнейшей судьбы Влада. Лично к нему у следствия никаких претензий и вопросов больше нет. Непонятные документы, найденные в его рабочем сейфе, к нему отношения не имели – какие-то старые дела отца, о которых сын не имел ни малейшего представления. Ну а во-вторых, состояние Ксении нормализовалось, и можно было больше не переживать за жизнь и здоровье будущего малыша.

– Я сегодня с Владом разговаривал. По телефону, – не дотерпел мужчина до дома. Вставив ключ в зажигание, завел разговор о друге. – Он привет тебе передавал. Хотел тебя услышать, но я не стал говорить, что ты в больнице, – Саша внимательно вгляделся в зеркало заднего вида. – Обещал позвонить на твой день рождения.

Ксения промолчала. Чего от нее Саша ждет? Неистовой радости? Ликующих воплей? Бесконечных вопросов о том, как там Влад? Опустила взгляд в пол, чтобы он не смог прочесть ее истинных чувств по глазам, поджала губы, скрывая внезапную озабоченность.

Позвонит на день рождения, чтобы поговорить? О чем? Ведь у них все. Разве нет?!

– Нет, не все, – откуда-то из глубины сознания она услышала твердый голос, безапелляционно заявляющий: – Пока вас связывает ребенок, не все!

– И еще, Ксюш, – Воронов развернулся к ней всем корпусом. – С тобой рядом теперь Вера Григорьевна будет, соседка наша. Этажом ниже живет. Мама моей одноклассницы. Я договорился.

– Но зачем?!

– Она бывшая медсестра и очень хорошая женщина. Подскажет, если какие-то вопросы возникнут, – немного помолчав, мужчина добавил: – Она одна живет. Ее дочь от рака умерла два года назад, больше никого из родственников нет. И ей не будет так одиноко, и тебе.

Девушка не могла поверить своим ушам. Что значит «с тобой рядом теперь Вера Григорьевна будет, и ей не так одиноко, и тебе»?! Круглосуточный надзор? А дальше что? Шаг вправо, шаг влево – расстрел? Господи, и как Юля живет с таким тираном? Как он мог ей нравиться? Бежать от него надо!

– Я хочу на уроки ходить, – попыталась она выторговать себе подобие свободы. Хорошо, пусть дома со старушкой, под ее бдительным оком, но хотя бы где-то она должна быть одна! Не отчитываясь за свои действия! Куда пошла, с кем общалась! Тем более теперь, когда в ее жизни снова появился Денис. – Так мне не будет одиноко! – намеренно подчеркнула слово «так».