Без маски - Лина Мур Страница 11

– Чёрт, Лив. Это подстава, – простонала Кори, и я готова была зарыдать от обиды. Не получилось. Неудачница!

– Мне жаль, дорогая. Летом тоже будет набор, – сочувственно произнесла Реджи.

– А мне как жаль, – Кори повернулась и скривилась. – И как мы будем без тебя целых две недели, сучка ты такая? Ты первая!

– Что? – Переспросила я, слыша визг обеих подруг, и они тут же подлетели ко мне и начали обнимать, крича в ухо поздравления.

– Ты стоишь первая в списке, Лив! Первая! У тебя сто из ста! – Кричала Реджи, а я хлопала глазами, не веря своему счастью.

– Господи, – прошептала я, а из глаз брызнули слезы.

– Лив! – В мою спальню залетела Лайла, и мы все обернулись на неё. – Мы едем! Ты и я!

– Да, – кивнула я и уже завизжала, прыгая на месте, пока девочки подхватили моё веселье. И мы все начали проверять мой матрас на прочность.

Почему я так радуюсь? Зачем мне эта поездка? А я с удовольствием отвечу, да ещё и завтра буду вопить об этом как помешанная. Гарвардский университет для выпускников первой ступени, то есть бакалавриата, каждый год страивает бешенный конкурс на две недели практики в лучших больницах и центрах Америки. Туда направляются шесть студентов. Им предоставляется общежитие, а точнее, квартира, где они живут и работают. На период волшебной практики студенты превращаются в интернов, где их обучают. Это просто красная ковровая дорожка в аспирантуру и для личной практики в будущем. Твоё имя будет занесено в негласный список лучших будущих интернов, и при поступлении на новую степень тебя будут забирать с ногами и руками. А про уважение, про резко поднявшийся статус я, вообще, молчу. Это удача! Невероятная удача для меня. Ведь ни один из моих родителей не стоит и даже не дышит близко с медициной. А связи – всё в этом мире хирургов.

Поэтому я счастливо рухнула на постель и мечтательно смотрела в потолок после бешеных скачек по моей кровати и бурного обсуждения будущего. И первый, с кем я поделилась этой новостью, был Лес. Когда пришло время мне возвращаться и войти в новый учебный год, друг уже полностью оправился, а мама даже всплакнула, когда он уехал от нас в Нью-Йорк. Он созвонился со своим отцом и сказал, что хочет работать в Америке. И тот ему нашёл место у друга, на что Лес радовался как ребёнок. Нет, он не общался с Ним. Но Коул звонил Лесу, пытался как-то объяснить всю ситуацию, чтобы поправить забытую дружбу. Они только сильнее поругались. По последним данным Леса, полученным от Коула, Он улетел в Лос-Анджелес и открыл там филиал своей компании по звукозаписи. Больно ли мне было с каждым днём понимать, что Он всё для себя решил? Нет. Я готовила себя к этому. Но, всё равно, глупая душа надеялась.

– Я тебя поздравляю, Лив, – тепло сказал Лес в трубку, а я расплылась в дебильной улыбке.

– У меня голос охрип. Так мы кричали, – рассказывала я, погруженная в эмоции.

– Я слышу, – рассмеялся он. – А куда направляют?

– Пока не знаю, – задумалась я. – А мне всё равно. Я выиграла, Лес! Я так рада!

– Это хорошо, Лив. Кстати, я купил квартиру прямо около центрального парка и жду в гости, – поделился он.

– Как только, так сразу. Ты же меня знаешь, – пообещала я.

Мы пожелали друг другу всего хорошего, и я легла спать. Хотя заснуть так и не получалось, потому что мой организм требовал вечеринки. Энергия так и хотела отправить тело в пляс и заглушить эту буру изрядной долей алкоголя.

В итоге просидев за ноутбуком до семи утра, я отправилась в душ. Тщательно уложила свои тёмные волосы в объёмные кудри и накрасилась как на свадьбу. Да, под влиянием алкоголя я не только накалываю татуировки, но и крашу волосы. И теперь брюнетка. Изменения были необходимы для моей души, а я не сопротивлялась, позволяя потоку времени стирать воспоминания и боль.

– Итак, ребята, мы вас поздравляем, – улыбнулась нашей команде ректор факультета и хлопнула в ладоши.

Я так улыбалась, казалось, что лопну от гордости. Обзвонила всех, буквально всех знакомых и родственников, даже отцу набрала. Он удивился, но поздравил, сказав, что приедет навестить нас после моего возвращения. Винс прислал большой букет цветов и требовал отметить это, когда он навестит меня. Мы продолжали общаться, только теперь между нами не было возможности завести глубокие отношения. Он встретил девушку, сказал, что ему пора забыть о любви ко мне. Он пытался вылечиться и надеялся, что у него всё получится. Но больше об этом он не желал говорить. Менял тему, злился, ругался. Не получилось. Поэтому мы просто друзья, где один из нас продолжает тешить себя надеждой о большем. А я не могла позволить ему быть рядом. Моё естество было против, оно ещё не оправилось.

– Оливия и Роберт, вы отправляетесь в Лос-Анджелес клиника «Седар-Синай», лучшая, что нам предлагали. Лайла и Джим, вы летите в Нью-Йорк «Пресвитерианская больница». Моника и Луиза, у вас Коннектикут – «Ель Нью-Хейвен», – на её словах мою улыбку сняло, и меня бросило в холодный, липкий пот. Пульс застучал в голове.

– Нет, – выдохнула я, из-за чего все посмотрели на меня, – есть возможность поменяться с Джимом? – Умоляюще посмотрела на хмурого парня.

– Ты хочешь поменять свою практику, которая лучшая из представленных? – Недоуменно спросила ректор, а я закивала.

– Пожалуйста, там у меня есть друг. И мы с Лайлой подруги, – находила я глупые объяснения. Но ведь никто не знал, что в злачном Лос-Анджелесе обитает Он. А я настолько неудачница, была уверена, там встречусь с Ним. Этого и боялась больше всего. Я была не готова и, вероятнее всего, никогда не буду готова.

– Хм, – женщина села за свой стол и уже внимательнее начала оглядывать студентов.

– Лив, ты уверена? – Тихо спросил Джим.

– Да. Это возможно? – Быстро произнесла я.

– Хорошо, – недовольно поджав губы, ответила ректор, и я облегчённо вздохнула. – Тогда сделаем следующим образом: вы сейчас идёте на занятия, вам предоставят план ранних контрольных и тестов по предметам, которые будут в ваше отсутствие. А двадцать пятого октября вы все отправляетесь работать и учиться.

Последовали бурные обсуждения о месте проживания, о работе, о больницах, о свободном времени. Только я этого не слышала, пытаясь возвести равновесие в душе. Обошло стороной. Спасибо тебе, Господи!

Я, не обращая внимания на продолжавшийся разговор, вылетела из кабинета. Ноги сами понесли меня на улицу.

На лицо капали крупные капли с хмурого сентябрьского неба. Я закрыла глаза и отдалась этой спасительной прохладе.

– Гранд, – с уст само вылетело имя, а по щекам потекли слёзы.

Дура, сколько можно ждать его? Уже понятно, что Он не приедет, не позвонит – забыл о моем существовании, не простил. А я…я всё ещё надеялась.

Помните, я говорила, что то чувство никуда не уйдёт? Ни время, ни расстояние не смогут затушить его. Но никто не знал, насколько мучительны были ночи у окна иногда и с сигаретой во рту. Да, начала курить, чтобы убить ломку тела. Не помогало. Ни алкоголь, ни травка, ни свидания. Даже когда сама была готова пойти в постель с новым кандидатом, то внутри всё сжималось, возвращая в прошлое. Не могла, как и раньше. Тело не принимало никого, кроме Него. А для этого человека я стала пустым местом. Признаюсь, порывалась позвонить Ему, написать сообщения. Писала. Сколько в моём телефоне сохранено черновиков с признаниями, с ругательными и обидными словами, со спасительной ложью. Не отправила. Ни одного сообщения и письма, продолжая умирать тихо и болезненно.