Свидание под дождем - Татьяна Тронина Страница 11

И контора, и сам Глеб как ее представитель остались очень довольны работой Арины.

Они часто созванивались, обсуждали общие идеи – Арина и Глеб, потом стали встречаться. Как друзья. Им было интересно вместе. Они одинаково думали и чувствовали, любили одни и те же книги, смотрели одни и те же фильмы.

Поначалу Арина не обращала внимания на Глеба как на мужчину. Просто свой в доску парень… С ним весело болтать. Да и он сам смешной такой. Внешне смешной – детское лицо, детская прическа. Пижон. Модник. Но зато очень открытый и непосредственный.

Глеб казался инфантилом, а на самом деле – являлся очень глубоким человеком. Интересным. В нем все было – игра. И он сам любил играть и, даже работая, играл.

Он все видел, все замечал в окружающем мире и людях – как и Арина. Он рассказывал ей о своих фантазиях и планах – и как они были ей близки и понятны!

До недавнего времени Арина думала, что она одна на этом свете, а тут выяснилось – нет. Не одна. Есть на свете человек, который полностью ее понимает. В сущности, вторая ее половинка…

На деревянном столе затрепыхался мобильный.

– Алло! – стремительно отозвалась молодая женщина.

– Аришка, подгребай ко мне. Обсудим, – раздался в трубке голос Глеба.

Арина оставила на столе купюру и, почти бегом, бросилась к пятому дому.

…Глеб сидел в своем кабинете, вертелся в кресле.

– Ты! – воскликнул он, когда Арина вошла. – Ты гений.

Он вскочил, обогнул стол, расцеловал молодую женщину.

– Правки нужны? – спросила она.

– Нет. Вернее, почти нет. Чисто технические замечания… В общем, все идеально. Это именно то, что я и хотел видеть. Ты только две последние сцены поменяй местами и саму последнюю сцену растяни еще на пару минут, ладно?

– Фух… – с облегчением вздохнула Арина. – Но это ерунда. Сделаю быстро.

– Я помню, когда в рекламном бизнесе работал, с художниками по двадцать раз толковал, рассказывал им о том, что мне нужно. А ты с третьего раза все поняла. Ты даже больше поняла, чем я сам.

– Так разве бывает?

– Слушай, это надо отметить, только я никакой совершенно, которую ночь не сплю. Если выпью хоть рюмку, то свалюсь.

– Иди домой, – улыбнулась Арина. Глеб и в самом деле выглядел замотанным – бледный, покрасневшие глаза.

– Нет, надо еще обзвонить несколько мест. Я ведь с телевизионщиками пытаюсь договориться, чтобы дали объявление в новостях. Об открытии нашей галереи. И все это деньги, деньги. Вбухал в свой проект кучу денег, в долгах как в шелках.

– Ничего, отобьешь, – убежденно произнесла она.

– Спасибо за веру в меня, ангел мой, – усмехнулся Глеб. Он всегда так себя вел – то ли шутил, то ли всерьез говорил. И эта игра очень нравилась Арине. «Чисто конкретных» мужчин, то есть прямолинейных и понятных, она терпеть не могла.

Глеб дружески чмокнул ее в щеку, и Арина покинула его кабинет. Но расставаться с этим мужчиной ей не хотелось. Девушка побродила по дворикам «Комбината», еще посидела в кафе. Видела издалека, как галерею покинул Тим, укатил на своей машине.

Совсем стемнело, когда во двор наконец вышел Глеб. Тогда молодая женщина немедленно побежала за ним.

– Глеб! – Она догнала его уже за территорией «Комбината».

– Господи, ты все еще здесь? – обернулся он, засмеялся радостно.

– Сидела в кафе… Неохота в такой теплый вечер идти домой, – почти не солгала Арина.

– А пойдем вдоль реки? Тебе ведь тоже к метро? – Он подхватил Арину под локоть.

– Ты же устал.

– Ну и что. Для меня это отдых – прогулки по Москве.

– Ты знаешь, и для меня тоже.

Они зашагали рядом. За гранитными перилами чернела вода, и иногда переливалась оранжевыми, отраженными от фонарей, бликами. Пространство впереди перечеркивал высокий мост, по нему пролетали иногда поезда с освещенными окнами, а дальше, под мостом, виднелось сине-зеленое, темное небо, с оранжевой полоской на горизонте. Мимо гуляющей пары то и дело проезжали велосипедисты.

– Многие Москву ругают, а я ее обожаю, – признался Глеб, уворачиваясь от очередного велосипедиста. – Всю жизнь, все свое детство и юность, я провел в провинции, в какой-то дикой глуши… Там никогда и ничего не происходило, не жизнь, а болото. Сплошные будни. А Москва – это праздник. Вечный драйв. Это город возможностей, город чудес. Тебе, коренной москвичке, наверное, это трудно понять…

– Нисколько. Наоборот, я никогда не хотела уехать из Москвы.

– Здесь столько света, и даже ночь – как праздник. Дома все в подсветке, все чисто, красиво. Спокойно. Да, в центре города всегда спокойно, можно гулять хоть всю ночь. Я помню, дома, едва темнело – всё, словно мир захлопывался. Черным-черно, собаки воют из-за заборов, и пьяные песни отовсюду.

– Не могу представить…

– Да, Аринушка, ты счастливица от рождения. Москва еще – это город возможностей. Я вот раньше с ужасом думал: как так, неужели вот жизнь пройдет, и я ничего не сделал? Я, я, который думает, дышит, говорит, я, живой человек, с головой, с душой… Свалил быстренько из своего поселка – сюда, в столицу. Работал в рекламе и вроде бы много чего добился… Но этого мало. Мало. Неохота мне ходить в наемных работниках, хочу быть хозяином своей судьбы… Ушел, вложился в этот безумный проект, сейчас живу со странным ощущением – либо пан, либо пропал. Даже машину свою продал, пешком хожу, как все. И что? И счастлив. Потому что это Москва…

Глеб говорил и говорил – о своих чувствах, мечтах, и его слова были абсолютно созвучны настроению Арины. Она сама так думала, так чувствовала.

Но больше всего на свете ей хотелось, чтобы Глеб вдруг остановился и ее поцеловал.

Они дошли до метро, но Глеб так и не сделал этого. А сама Арина не могла проявить инициативу.

– Ну все, девочка моя, мне сейчас на радиальную, тебе на кольцевую. Пока-пока!

– Пока, – выдавила из себя Арина. Глеб исчез в толпе, даже не догадываясь, какие муки испытывала сейчас его спутница.

* * *

Почему-то не хотелось открываться перед Ариной, хотя она, эта молодая женщина, понимала его во многом.

Настоящий друг. Единомышленница. Товарищ. Но не до такой же степени, чтобы рассказывать ей о своей личной жизни?

При всей усталости Глеб не собирался сейчас ехать домой. Подождал немного, изучая схему метро, висевшую в вестибюле (чтобы не столкнуться вдруг с Ариной), затем перешел на кольцевую. Один перегон, пересадка, еще один перегон.

Около половины двенадцатого Глеб вышел из метро и оказался в одном из старинных районов города. Купил в круглосуточной палатке букет.

Чуть дальше, на тихой узкой улочке, располагался театр. Не самый главный, не самый известный, но вполне себе хороший. Полчаса назад как раз закончился спектакль, вернее, балетное выступление. Зрители уже разошлись, и здание с заднего входа только-только начали покидать артисты.