Приключения новобрачных - Дженнифер Маккуистон Страница 11

Но Джорджетт не собиралась никуда идти.

– Нечего тут решать. – Она высвободила руку. – Мы сделаем вид, что ничего не было. Я не помню, кто такой тот мужчина, и не желаю ничего вспоминать. – Ей пришла в голову мысль о побеге, и она поспешила за нее ухватиться. – Я немедленно вернусь в Лондон, и на этом можно поставить точку.

Лицо Рандольфа приобрело свекольный оттенок, отчего светлые волосы стали казаться почти белыми.

– Не строй из себя наивную дурочку! Ты не можешь просто уехать в Лондон, сделав вид, будто ничего не случилось. Что, если ты снова захочешь выйти замуж? Возьмешь на себя грех двоебрачия? Добавишь и его к своим прочим преступлениям?

Джорджетт на миг лишилась дара речи. Никогда еще она не слышала от кузена таких жестоких, несправедливо жестоких слов.

– В чем же мое преступление? Ведь я – вдова, а срок траура истек. Ничего нет преступного в желании поразвлечься. И замуж я выходить не собираюсь, потому не вижу…

– Если ты его не отыщешь и не аннулируешь брак, он получит доступ к твоему имуществу, – перебил Рандольф. Наклонив голову, кузен шагнул к ней с таким видом, словно собирался ударить… Он говорил очень медленно, словно с умственно отсталым ребенком. – На кону стоит куда больше, чем твоя память, Джорджетт. Ты швырнула свое состояние к ногам мужчины, которого совсем не знаешь.

Джорджетт мысленно отмела все лишнее, включая этот угрожающий наклон головы и возмутительный тон. Она обдумывала лишь его слова. Впервые Рандольф упомянул ее состояние, которое по условию завещания должно было перейти под контроль супруга, если она все же выйдет замуж вторично. Она подумала о залоге своего благополучия, мирно хранившемся в лондонских банковских сейфах. Подумала и о том, что с этими средствами мог сделать ее новый муж. Подумала – и онемела.

Увы, этим утром она ни о чем таком не думала – просто бежала. Но, как ни прискорбно, Рандольф был кое в чем прав. Ей действительно необходимо аннулировать брак, иначе она рисковала провести остаток жизни с человеком, который, судя по его внешности, джентльменом не являлся. А для того чтобы брак аннулировать, ей прежде всего необходимо было выяснить, кто такой этот шотландец.

– Господи! – выдохнула она. – Ты прав.

– Конечно, я прав. – Рандольф улыбнулся так, словно губы его тянули в противоположные стороны какие-то невидимые существа, что причиняло ему немалую боль. – И если бы ты приняла вчера мое предложение, сегодня тебе бы не пришлось выпутываться из этой истории.

Джорджетт передернуло. Сколько же сарказма и злобы выплеснул на нее Рандольф! Она все чаще ловила себя на мысли, что кузен – при всех его уверениях в том, что хотел ее защитить, – слишком уж сосредоточен на финансовой стороне той проблемы, которую она этой ночью себе создала. Джорджетт осмотрелась, гадая, куда мог запропаститься слуга. Раньше она гнала от себя подобные мысли, но сейчас у нее крепла уверенность в том, что Рандольф был готов на все, чтобы добиться своего, – на все, включая насилие. Поэтому ей и не хотелось оставаться с ним наедине. Сутулого шотландца она увидела неподалеку – он вел лошадь в конюшню. Если она сейчас закричит, он должен ее услышать.

И еще Джорджетт подумала, что, возможно, ее решение остаться здесь, в одном доме с Рандольфом, но без горничной или компаньонки, внушило ему ложные надежды на то, что их с ним интересы совпадают.

– Как ты предлагаешь нам его искать? – Она крепко сжала кулаки, вогнав ногти в кожу.

– «Нам» – слово неподходящее. Искать его буду я. И я его найду, а ты останешься здесь, во избежание новых неприятностей.

– Но ты не знаешь его имени. Ты даже не знаешь, как он выглядит. Это я совершила ошибку, и именно я должна ее исправить. – Джорджетт сжимала пальцами золотое кольцо, единственное материальное свидетельство, оставшееся после насыщенного событиями, но выпавшего из памяти вечера.

Единственное материальное свидетельство?.. Да, но лишь в том случае, если она не забеременела. Джорджетт едва не задохнулась от этой мысли. Господи, ей даже не пришло в голову подумать об этом, когда она утром сломя голову бежала из той гостиницы. Нет, она этого просто не переживет!

Так отчего же вместе со страхом она испытала какое-то странное радостное волнение при мысли о том, что могла забеременеть?

Джорджетт замерла и стояла, молча потупившись. Из ступора ее вывел Рандольф.

– Покажи кольцо.

Джорджетт вздрогнула и отшатнулась от кузена.

– Простите, что?..

– Кольцо. – Не спрашивая разрешения, Рандольф схватил ее за руку и стал пристально рассматривать золотой перстень с печатью в виде оленя с ветвистыми рогами на щите.

– Ты узнал герб? – выдавила Джорджетт.

Пальцы Рандольфа больно стиснули ее кисть, а верхняя губа, над которой щетинилась полоска рыжеватых усов, вытянулась в тонкую нитку.

– Тот мужчина был с бородой или без?

– С бородой, – в растерянности ответила Джорджетт, не понимая, как эта информация могла сузить зону поисков. Разве в Шотландии не все мужчины отращивают мохнатые неопрятные бороды? – А почему ты спросил?

Рандольф отпустил ее руку, не потрудившись ответить.

– Немедленно седлай кобылу! – крикнул он слуге, выходившему из конюшни. – Я поеду верхом! Коляска останется здесь!

Джорджетт спрятала руку с кольцом в складках юбки.

– Ты оставляешь меня здесь?! – возмутилась она. – Одну?!

– Я спасаю наше будущее. – Рандольф быстрым шагом направился к растерявшемуся слуге. – Спасаю будущее, которое тебе, похоже, не терпится пустить под откос.

Джорджетт протянула руку, желая его остановить, но кузен уже был возле конюшни. Тощие руки и ноги его болтались как на шарнирах. Со спины он напоминал колеблемое ветром огородное пугало. Джорджетт с ужасом смотрела ему вслед. Чье будущее он вознамерился спасти? Их с ним общее? И это после того как она столько раз повторяла ему, что не хочет иметь с ним никакого общего будущего! Рвотный ком снова подступил к горлу, грозя ее задушить, – как и тогда, утром, когда кузен вынудил ее в очередной раз отклонить его настойчивое предложение руки и сердца.

Увы, она осталась без ответов на свои вопросы и без возможности хоть как-то выразить протест. Рандольф же забрался на престарелую кобылу с неловкостью человека, который куда уютнее чувствует себя в библиотеке, чем в седле. И чем дольше Джорджетт смотрела ему вслед, тем сильнее ею овладевала паника.

Густой сосновый аромат – дом располагался в бору – должен был бы, наверное, утолить любые печали. Но не в ее случае. Джорджетт не находила себе места. Несчастного котенка следовало срочно напоить молоком, но такового в доме не было. И, кроме котенка, у нее теперь имелся еще и ненужный муж, которого надо было срочно отыскать. А как отсюда выбраться без коня? И она не имела ни малейшего представления о том, куда поехал ее кузен и когда вернется. И вообще, пытался ли Рандольф ей помочь?