Просто друзья - Робин Сисман Страница 11

День клонился к вечеру. За два последних часа он успел вымыть посуду, убрать в гостиной, оставить чашку с чаем возле кровати коматозной Фреи и вынести мусор. Сейчас он лежал на диване у большого окна, закинув обутые в кроссовки ноги на подлокотник, со стопкой бумаг на груди.

Он пролистал оставшиеся страницы и вздохнул. Насколько он мог судить, «Затерянный мир», написанный Кэндис Твинк, представлял собой тоскливый любовный роман времен Гражданской войны, феминистскую версию «Унесенных ветром», где Скарлетт О'Хара была белой, а ее возлюбленный — черным рабом, которому не чужд экзистенциализм. Но опыт подсказывал Джеку, что Кэндис писала не пародию.

Что он ей скажет? Только не правду. Кое-что в ее рукописи было не так уж и плохо, но в целом — форменный мусор. Иногда Джек спрашивал себя, можно ли вообще научить творчеству. Он ненавидел слово «творчество», почему-то оно ассоциировалось у него с женщиной, танцующей босиком с неким артефактом из морских раковин на груди. Хорошее писательство — мастерство, очень хорошее — искусство, но творческое писательство зачастую не являлось ни тем, ни другим. Однако Джек нуждался в деньгах и потому не имел права на выбор. Из-за денег он преподавал, из-за денег писал рецензии в толстые журналы. Содержания, которое выплачивал ему отец, хватало лишь на оплату квартиры. Джек с раздражением подумал об отце, о его коттедже на море, о его доме в горах, о фамильном особняке, о его дорогих сигарах и еще более дорогостоящих женах. Отец и понятия не имел, сколько стоит жизнь в Нью-Йорке, на Манхэттене. Но стоило Джеку завести разговор о деньгах, как отец, насмешливо усмехаясь, предлагал поискать «настоящую работу», ту, за которую платят. Неудивительно, что роман так и не был закончен. Писатель должен вдыхать чистый воздух божественного вдохновения, не загрязненный земной суетой. Писатель не вправе распыляться по мелочам и осквернять свой талант халтурой.

Хотя и эта халтура имела свои преимущества. Джек пробежал глазами опус Кэндис, пытаясь найти эротические сцены, некие намеки на секс, — он мог бы почерпнуть там нечто полезное для себя на сегодняшний вечер, если, конечно, удастся ее уговорить. Кэндис злоупотребляла метафорами, однако «гордо вздувавшаяся мужественность» воодушевила Джека. Он положил голову на подлокотник дивана и закрыл глаза, пытаясь мысленно очертить контуры сегодняшнего свидания. Вначале он отведет Кэндис в бар «Z». Там они могли бы выпить по паре коктейлей в открытом кафе, устроенном прямо на крыше, и полюбоваться на знаменитостей — девушкам всегда это нравится. Важно покончить с деловой частью как можно скорее, так что он начнет с того, что вернет ей рукопись и выскажет свое мнение. Джек про себя попрактиковался в произнесении нужных слов: оригинальная концепция… тонкая наблюдательность… интересная — нет, тут надо улыбнуться — отличная пунктуация. За вторым коктейлем он предложит безжалостную купюру — убрать сюжет в сюжете про ампутацию, например, — так, чтобы ее слегка завести. Они поспорят, она даже может всплакнуть, он извинится, они помирятся, после отправятся в какой-нибудь уютный маленький ресторанчик, а затем к ней домой.

Удовлетворенный, Джек вложил рукопись «Затерянного» в папку — недешевую броскую папку, в которой принесла свой опус Кэндис. После трудов праведных Джек здорово проголодался: он бы не прочь сделать себе бутерброд и освежить интеллект чтением «Нью-Йорк тайме бук ревю» или же посмотреть телевизор, если будут играть «Янки».

Он встал с дивана, потянулся и зевнул, с шумом втягивая в себя воздух. Получился странный звук. Может, это клич одинокого гуся? Джек в виде эксперимента развернул плечи и приподнял локти, одновременно сводя лопатки, — вот бы взлететь!

— Куда летим? — раздался голос.

Джек резко обернулся:

— О, привет, Фрея! — Он попытался сделать вид, что у него зачесалась спина. — Ну как тебе, получше?

— Мне замечательно. — Фрея была уже одета, на плече сумочка — она собралась уходить. — Я просто зашла сказать до свидания и поблагодарить. Извини за назойливость.

— Ничего. — Ее официальность сбила Джека с толку. Он вгляделся в нее попристальнее. Она была очень бледна. — Дать тебе аспирин?

— Нет, спасибо. Мне пора.

— Ладно. — Джек колебался, не зная, имеет ли право задавать вопросы. Фрея всегда давала понять, что ее личная жизнь — закрытая территория. — Пора куда? — все же осмелился он спросить.

— Домой, конечно.

Это «конечно» решило его сомнения. Оно было произнесено таким тоном, что Джек не удержался и спросил:

— Почему бы тебе не позвонить Майклу? Он, должно быть, волнуется.

Джек тут же пожалел о своей жестокости. Она вся сжалась, словно медуза, в которую ткнули палкой.

— Знаешь… пусть потомится. Я не его собственность. — Фрея посмотрела на Джека так, как умела смотреть только она. — «Свистни, и я прибегу. Ты ведь умеешь свистеть, не так ли?»

— «Это просто — складываешь губы вот так и дуешь». — Он автоматически закончил цитату из Сэлинджера. Они когда-то любили эту игру.

Фрея расстегнула молнию на сумке.

— Уверена, что всем задолжала.

— Боюсь, что так. Но я заплатил за тебя, поскольку ты…

— Заснула, — закончила она и вытащила кошелек.

— Пусть будет так. Всего двести сорок семь долларов.

Рука ее застыла в воздухе.

— Боюсь, у меня нет с собой чековой книжки. Ты не против, если я расплачусь с тобой на следующей неделе?

— Разумеется, не против! — Что это с ней? — Отдашь, когда сможешь. Не торопись.

— Спасибо, Джек. — Она оттаяла, но только на мгновение. — Извини за мое появление утром. Надеюсь, что не особенно помешала.

Ему показалось, что брови ее приподнялись, — эдакий все понимающий взгляд. Но ему было плевать на инсинуации.

— Она моя студентка, — с укоризной сообщил он.

— В самом деле? И чему ты ее учишь? Азбуке?

Джек насупился:

— Я выйду, помогу тебе поймать такси.

— Нет! Я хотела сказать спасибо, но думаю, что обойдусь автобусом. — Она уже собралась уходить, потом нерешительно обернулась и вдруг подошла к нему своей твердой длинноногой походкой и поцеловала в щеку. Он ответил тем же. — Спасибо за игру и за постель. Увидимся.

— Увидимся, — эхом откликнулся Джек, провожая ее в коридор. Он открыл дверь и стал смотреть ей вслед. Куда же она пойдет? К подруге? К другому мужчине? Она не сказала, не хотела говорить, а он предпочел не спрашивать. Прекрасно. Джек закрыл дверь.

Сыр, арахисовое масло, чуть-чуть острой итальянской приправы, кукурузные чипсы и ледяное пиво. Вкуснятина. У Джека потекли слюнки. Он пошел на кухню, открыл холодильник. Какие загадочные существа эти женщины! Он знал Фрею десять лет, и все же она не сказала ему, что порвала со своим парнем; в то время как Майкл, которого он видел всего дважды и не питал к нему никакой симпатии, сразу все ему выложил. Мужчины слишком прямолинейны. Джек все еще не знал настоящей причины разрыва, но ему было совершенно ясно, что Майкл Фрею не ждет. Когда Джек сказал ему, что Фрея больна и ей надо где-то приклонить голову, Майкл прямо заявил: «Она твоя подруга, ты о ней и позаботишься».