Наши все тридцать - Наталья Даган Страница 11

Когда мы сели, я обратила на Славу внимательный взгляд и хотела пококетничать, задать тон, что называется. Уже совсем было приготовившись, я обольстительно улыбнулась, но… Не суждено мне было в тот вечер кокетничать, нет.

Потому что Слава без перехода, с места в карьер, начал рассказывать. И говорил гораздо более плотно, чем вчера, так что мне не удавалось вставить и слова… Ошеломленная, я пропустила заходную часть его монолога, но вот вторая история мне запомнилась.

С поистине мальчишеским восторгом он поведал мне о том, как однажды в Екатеринбурге торговал стоматологическое оборудование тамошним бандитам. Как они устраивали разборки и вершили свой скорый на расправу суд прямо на его, Славы, глазах и как он подружился и тусовался с тамошним атаманом… И как к ним приезжали валютные девочки, и все вместе они весело тусили, света белого не видя, день и ночь, день и ночь.

– Всех, всех убили, – сокрушался Слава, – Сашу Черного, Серегу… Марика Волосатого.

Волосатый Марик был, пожалуй, самым тяжелым эпизодом среди всех доставшихся: мне пришлось выслушать жизненный путь этого человека почти полностью и даже отдельно почтить его секундой молчания. Потом мы помчались дальше, Слава все говорил и говорил…

Вскоре я почувствовала себя несовершеннолетней любовницей Бэтмена, угнавшей бэтмобиль безо всякого представления, как им управлять. Славино красноречие несло меня, как все пятьсот лошадиных сил: если удавалось поворачивать, я поворачивала, если нет, приходилось врюхиваться в грязные лужи бандитских историй, с ужасом проскакивать красный свет запретных тем, налетать на выбоины оговорок.

Я услышала еще пару заходных баек для покорения девичьих сердец. От них мне стало совсем нехорошо, и я поняла, что, если мы сейчас же не свернем с бандитской темы на какую-нибудь еще, меня стошнит.

В качестве «поворотной» была выбрана тема тусовки. Судорожно вбросив пару наводящих вопросов в Славин речевой поток, я убедилась, что прием сработал: тусовка – всегда безотказный ход для представителей нашего крупного и полукрупного бизнеса.

Я узнала, где он тусуется и с кем. Сказал мне, что дома он почти не бывает. Увидев мое выражение лица, он тут же поправился: «Ну, если, конечно, дома меня будешь ждать ты…» И дал многозначительную паузу.

Здесь, вздохнув на холостом ходу и разбавляя многозначительность, я подала реплику про недавно появившийся закрытый ночной клуб. И только тогда мой герой заметил, что я «секу» тему.

– А ты откуда знаешь? – спросил он, и выражение его лица изменилось.

– Я много чего знаю, – сказала ему я, – я обозреватель.

– Обозреватель чего? – поразился он.

– Журнала. Светский обозреватель глянцевого журнала.

Дальше, я думала, последуют какие-то вопросы, но вспыхнувшие ненадолго интересом ко мне Славины глаза вновь погрузились в поволоку былого. В этом было что-то фатальное, как закат солнца на море. Вновь Слава обратился к истории своей жизни.

Он говорил: «Мы тогда очень много летали. „Siemens", конечно, все оплачивал. Командировочные, проживание, любые представительские расходы. Чек на такси можно было выписать на сто долларов, заплатив при этом от силы двадцатку. Ну, в карман себе, конечно, никто не клал. А какой смысл? Когда зарплата такая хорошая…» Угадать, где была центровая фраза этого мини-монолога, было не трудно. Она шла с приставкой «не». Бедный, бедный «Siemens»…

А Слава уже мчался дальше галопом по Европам, рассказывая мне все новые истории с центровыми фразами. В какой-то миг мне показалось, что я уже покинула бэтмобиль и что стою теперь в студии известной игры для эрудитов, азартно отгадывая тайные смыслы явных историй.

«Только бы не сойти с ума, – лихорадочно думала я на очередном этапе игры-угадайки, – а то буду потом, как Ди Каприо в фильме „Пляж"… бегать по смысловым коридорам».

Только мое исключительно крепкое восприятие, воспитанное частично в профессии, частично в виртуальных боях 3D-игрищ, позволило мне благополучно дождаться последней части марлезонского балета: Слава начал говорить о любви, о своих отношениях с прекрасным полом.

И конечно же, я услышала ее, сагу о БСЛ. Я выслушала ее еще раз, внимательно и с почтением.

У мужчин класса «А» поиски БСЛ, похоже, действительно носят характер невроза. Большую часть жизни находясь в движении, выдумывая невероятные выходы из нереальных ситуаций, решаясь на большие риски, люди класса «А» идут по жизни падая и поднимаясь, извлекая азартный кайф из первого и из второго состояний, пока не достигают некой точки покоя. В материальном плане эта точка находится высоко, очень высоко… Но там оказывается безлюдно! Богатство не предполагает множества друзей. И той азартной погони, что была раньше, той упругой светло-зеленой волны везения в деньгах и подлинного счастья оседлавшего ее серфера уже нет. И не будет. Точка покоя достигнута. И тогда одинокие форварды нашего крупного и полукрупного бизнеса ставят перед собой новую сверхзадачу: найти свою единственную, последнюю (!) и окончательную БСЛ.

Благодаря своей исключительной харизме – а будь они энергетически слабы, они бы не сделали себе состояний, – всякую девушку, встреченную на своем пути и попадающую «под подозрение» на БСЛ, они начинают прорабатывать довольно ретиво: от ужина до постели, от постели до джакузи, от джакузи до ночного клуба. Сдержать их напор невозможно, почти всякая девушка, даже самая здравомыслящая, начинает верить, что это любовь. Нельзя сказать, чтобы и сами принцы на белых «феррари» в нее в этот момент не верили. Но, конечно же, довольно быстро оказывается, что это все-таки не БСЛ и надо отправляться на поиски новой. Да, сквозь строй бессмысленных девушек, которые не БСЛ, можно и нужно пробиться к Единственной. Но какая она? Это вопрос.

По словам некоторых представителей российского бизнеса, с коими на эту тему мне довелось говаривать в форме интервью и мини-интервью для всяких женских журналов, большая и светлая любовь – это субъективное ощущение, непередаваемое. Ощущение чего-то родного и своего. Которое, по легенде, должно появляться сразу же, при встрече. (Феномен лично мой, что при встрече со мной абсолютно у всех оно появлялось.)

По словам иных представителей бизнеса, людей искушенных в этом вопросе и многократно женатых, любовь это как страсть. Вроде бы похожа. Но не факт, что она, говорили они. Скорее даже наоборот, так как страстища быстро проходит и остаешься лицом к лицу с совершенно чужим человеком. Если человек обнаруживается в статусе жены, то при разводе еще и разденет. А это неприятно. И, кстати, означает, что после этого она и не человек вовсе даже и никогда им не являлась.

Выслушав философские размышления на тему БСЛ еще и Славы, я с грустью поняла, что он не внес в мою копилку историй никакого эксклюзивного материала. Я посмурнела и пробовала что-нибудь съесть, отключившись от потока его речи. Вторые блюда, так же как и первые, оказались совершенно несъедобны. Отставив от себя тарелочку, я непроизвольно взглянула тогда на Славу. Он все продолжал говорить, как диктор на телевидении. Во взгляде моем было, очевидно, много тоски. Потому что, поймав его, Слава моментально понял, что я не БСЛ.