Символ любви - Линда Инглвуд Страница 11

Он улыбнулся дочери и, посмотрев на Джанин, встретил ее задумчивый взгляд.

А по мне он соскучился? Ну какая глупая мысль! – подумала Джанин. Но отогнать ее оказалось не так-то просто. С некоторых пор она поняла, что ей не хватает Малколма.

Они втроем вышли из кухни и пошли по коридору. Фиби шла посередине и правой рукой держала за руку отца, а левой – няню. В комнате, отведенной для занятий, уже ждала учительница.

– Сегодня я нарисую для тебя картинку, няня, – пообещала девочка.

– Буду ждать с нетерпением, – улыбнулась Джанин. – А теперь иди к миссис Робинсон. Я загляну тебя проведать через некоторое время.

Она поцеловала ее в обе щечки. И Фиби расплылась в улыбке.

– Пока, няня, – сказала она. – Пока, папа.

Дверь за ней закрылась, и молодые люди остались наедине. Некоторое время оба молчали, и Джанин почувствовала себя неловко.

– Вот типичный пример нашего утра. Как видите, Фиби очень по вас скучает.

– И именно поэтому она рисует картинки вам.

Да это же ревность! – удивилась Джанин. Как же ему объяснить, что ребенок привязывается к тому, кто постоянно находится с ним, и ему необходимо время, чтобы перестроиться?

– Просто вы отсутствуете слишком долго, – осторожно произнесла она. – Подождите, Фиби и вам картинок нарисует.

– Оставим это, – холодно сказал Малколм, посмотрев на часы. – Мне пора.

Опять? Джанин почувствовала обиду и разочарование.

– Вы позвоните сегодня вечером? – спросила она как можно суше.

– А с какой стати?

– Хотя бы потому, что Фиби будет ждать. Ведь вы делаете это каждый вечер.

– Когда уезжаю из дому, – уточнил он.

– Так вы остаетесь? – просияла Джанин.

– Конечно, остаюсь, я же только приехал. Я хотел сказать, что мне просто надо сделать несколько срочных звонков, – невозмутимо ответил Малколм и, слегка поклонившись, пошел по направлению к своему кабинету.

Сердце Джанин радостно билось, пока она смотрела ему вслед. Он остается! Она будет видеть его, слушать его голос, который обволакивает ее подобно сладкому пьянящему дыму ароматической свечи в лавке восточных сувениров…

Нет, хватит! Эти мысли только отвлекают от работы. Не стоит думать о глупостях. Предыдущая няня, наверное, тоже слишком часто размышляла об Уолтере. А потом ей пришлось спешно собирать чемоданы.

Подойдя к двери своей спальни, Джанин обнаружила дожидающуюся ее служанку.

– Леди Элизабет просила вас к ней зайти, – сказала миловидная девушка.

– Спасибо, Нора. Я буду у нее через несколько минут.

Джанин была у леди Элизабет всего несколько раз, когда ее приглашали на чай и когда Фиби приходила навестить свою двоюродную бабушку. И хотя абсолютно все в замке, от мебели до салфеток, было высшего качества, она каждый раз невольно восхищалась вкусом и тонким чувством стиля графини, сумевшей сделать свои апартаменты такими красивыми и уютными…

Молодая женщина вошла в открытую дверь гостиной и остановилась у резного столика из дерева какой-то редкой породы, на котором красовалась китайская ваза с изображением дракона. В вазе стоял букет луговых цветов, наполнявших комнату необычайно приятным ароматом.

– Леди Элизабет!

– Я здесь, Джанин, – раздался приятный голос из соседней комнаты. – Проходите сюда и садитесь, пожалуйста, – сказала хозяйка.

– Спасибо, – поблагодарила Джанин, усаживаясь на мягкий диван напротив леди Элизабет, удобно устроившейся в глубоком кресле с книгой на коленях. – Могу я что-то для вас сделать?

Леди Элизабет собралась было ответить, но тут раздались шаги – мужские, как отметила Джанин, – и в комнату заглянул Малколм. Она почувствовала, как ее сердце забилось сильнее.

Малколм посмотрел на тетю, затем перевел взгляд на Джанин.

– Добрый день. – Казалось, он не совсем понимает, зачем леди Элизабет попросила его прийти.

– Добрый день, Малколм. Садись, пожалуйста. Я рада, что вы оба пришли так быстро, – сказала она, пока ее племянник усаживался на диван рядом с Джанин.

– Мне сказали, что это касается дочери. Что-то не так? – встревоженно спросил он.

– Нет, что ты. С Фиби все отлично, она настоящий ангел. И Джанин с ней чудесно ладит.

Это был небольшой диван, и Малколм оказался настолько близко от Джанин, что ему не пришлось бы даже наклоняться, чтобы поцеловать ее в щеку. От этой мысли на лице молодой женщины выступила краска. Малколм покосился на нее, и ей показалось, что в его глазах она прочитала отражение своих мыслей.

Интересно, что же такое, касающееся Фиби, хочет им сказать эта женщина? – недоумевала Джанин. И немало удивилась, когда леди Элизабет спросила:

– Джанин, вы умеете ездить на лошади?

– Каталась пару раз в Центральном парке. Но не скажу, чтобы от этого стала лихой наездницей. Это плохо?

– Нисколько, – улыбнулась леди Элизабет. – Но я думаю, вам стоит взять несколько уроков верховой езды. Ради Фиби.

Какое совпадение! Она всегда хотела научиться ездить верхом. Когда интересы работодателя совпадают с твоими мечтами, жизнь становится поистине прекрасной и удивительной!

Сидящий рядом Малколм одобрительно кивнул.

– Я понимаю, к чему вы клоните, тетя. И согласен взять на себя обучение Джанин верховой езде.