Моя королева - Жаклин Рединг Страница 11

Дуглас остановился перед закрытой дверью в комнату Элизабет и тихонько постучался. Ответа не последовало. Он уже собрался было положить туфельку перед дверью, как вдруг услышал приглушенный голос, доносившийся изнутри.

Дуглас тихо повернул дверную ручку.

— Простите, мисс Изабелла, я вот нашел…

— Изабеллы здесь нет.

При свете, проникавшем в комнату из коридора, Дуглас увидел, что Элизабет сидит на краешке кровати, и сна у нее ни в одном глазу. Платья на ней не было, оно было брошено на пол и лежало там грудой смятого темно-красного шелка, волосы были распущены и свободно падали на плечи.

На ней была только сорочка.

Дуглас был ошеломлен и представшим перед ним зрелищем, и тем, что девушка не лежит в беспамятстве в постели. Он видывал зрелых мужчин, которые ни за что не протрезвели бы, выпив столько, сколько выпила Элизабет, не говоря уж о том, что они не сумели бы самостоятельно раздеться.

— Я… Наверное, туфля слетела у вас с ноги, когда вы поднимались по лестнице. Я просто хотел вернуть ее.

Девушка разглядывала его при свете свечи. Она склонила голову набок и сказала:

— Вот как? Совсем как принц, который отыскал прекрасную Золушку?

И Элизабет засмеялась собственной шутке. Смех был мрачный. Дуглас молча смотрел на нее, пытаясь не думать о том, что в комнате стало на несколько градусов теплее, хотя в очаге не было огня.

Но в ее глазах огонь пылал, и она все еще смотрела на него. Огонь этот был таким сильным, что внутри у него все непроизвольно сжалось.

Дуглас сказал единственное, что пришло ему в голову:

— В Шотландии эта сказка называется «Неосмотрительная беглянка».

Девушка молчала и по-прежнему смотрела на него.

Дуглас шагнул в комнату и поставил туфельку к изножью кровати.

— Ну, я пошел…

— Одну минутку, прошу вас, мистер Маккиннон.

Дуглас смотрел на нее выжидающе.

— Если не возражаете, мне хотелось бы поговорить с вами откровенно о некоем предложении, которое я хочу вам сделать.

Интересно, о чем это она?

— Предложение, миледи?

— Да, сэр. Деловое предложение. Я хочу нанять вас, мистер Маккиннон.

— Нанять меня?

— Да. Это ненадолго. Видите ли, я хочу, чтобы вы стали моим женихом.

Женихом? Этого он ждал меньше всего, ее слова ударили его словно обухом по голове. Дугласу и в голову не могло бы прийти такое. Он, конечно, не так ее понял. Ему явно все это снится. От виски у него разыгралось воображение.

— Прошу прощения, вы сказали — «женихом»?

— Да. И как я заметила, это ненадолго. На самом деле вы, разумеется, не женитесь на мне по-настоящему, но только будете притворяться, что мы должны пожениться. Обещаю, что за ваши старания вы получите хорошее вознаграждение.

Он понял, что речь идет о деньгах, но почему-то не мог отвести взгляда от ложбинки на ее груди, едва прикрытой сорочкой.

— Вы слишком много выпили, барышня. И теперь сами не знаете, что говорите.

— Нет, сэр, — возразила она вполне серьезно. — Я прекрасно понимаю, что именно вам предлагаю.

— Но ведь вы меня даже не знаете. Я для вас незнакомец. Чего же ради вы хотите, чтобы я так поступил?

Элизабет молча смотрела на него, и внезапно он понял, чем объясняется ее предложение. Догадка ударила его, словно тяжелый камень. Его одежда, речь, его грубая внешность… Глядя на него, она видит невежественного, бедного, туповатого шотландца. Другими словами, она хочет купить его, как некое развлечение, которое почему-то понадобилось ей на время, купить так же легко, так же бездумно, как покупает пару новых чулок. И уж конечно, она считает, что он бросится на колени и возблагодарит небеса за такую несравненную щедрость. А когда он ей надоест, когда перестанет ее привлекать, она с легкостью отшвырнет его в сторону, как те же чулки.

Негодование, яростное и острое, пронзило его, как палашом.

— Вряд ли это возможно.

— Как?! Вы отказываетесь?

«Наверное, она еще никогда ни в чем не знала отказа, — подумал Дуглас. — До сих пор».

— Да, отказываюсь.

— Я предлагаю, мистер Маккиннон, сделать вас богатым человеком. Все, что от вас потребуется, — это притвориться, будто бы вы хотите на мне жениться. Это ведь ненадолго. Все, что вам придется сделать, — это приехать со мной в наш дом и познакомиться с моим от… с моей семьей, — поправилась она, — объявить о нашей помолвке, а потом вы продолжите свою поездку на остров Скай уже гораздо более богатым человеком.

Вот оно что. Она хочет, чтобы он познакомился с ее семьей. В особенности с отцом. Он вспомнил разговор сестер внизу за ужином. Что-то насчет лорда Перф-как-его-там и их поездки на север. У девицы, должно быть, богатый папочка, которому ей хочется сильно насолить за то, что тот захотел ее выдать за знатного вельможу. И вместо этого она привезет к ним в дом его в качестве самого безобразного кандидата в мужья. Мужика… и того хуже — шотландского мужика.

Дуглас не знал ее отца, но уже сочувствовал ему.

— Наверное, найдется какой-нибудь сакс, которого вы могли бы уговорить поиграть в ваши игры, мисс. Я же на это не гожусь. Желаю удачи.

И Дуглас собрался уйти.

— Мистер Маккиннон, прошу вас… — Ее голос теперь звучал мягче. — Не уходите. Подождите минутку. Если вы согласитесь на мое предложение, вы сможете получить еще кое-что.

Она, конечно, не имеет в виду…

Элизабет соскочила с кровати и, промчавшись по комнате, точно ветер, стала между ним и дверью. От света, горевшего в коридоре, волосы у нее вспыхнули, а прозрачная сорочка казалась теперь почти невидимой. Без каблуков она была Дугласу до подбородка и показалась ему хрупкой, уязвимой. То же благоухание трав, которое он ощущал во время езды в карете, коснулось его лица, приправленное легким запахом выпитого виски. Некоторое время они стояли молча, не двигаясь. Губы ее были приоткрыты. Сейчас ее легко можно было бы поцеловать, мелькнуло у него в голове. Для этого нужно только закрыть глаза и…

Но тут она поднесла к его лицу руку и раскрыла сжатые в кулачок пальцы. На ладони лежал довольно большой перстень с драгоценным камнем.

— Эта вещь переходит в нашей семье по наследству, это подарок самой королевы Елизаветы. Как видите, на нем вырезаны ее инициалы. Перстень с секретом, внутри портрет ее отца, короля Генриха, и матери, Анны Болейн. Оно принадлежало многим поколениям нашей семьи, а мне его подарили, когда я родилась. Для меня это самая дорогая вещь на свете. Что же до его денежной стоимости, оно бесценно. И оно будет вашим, если вы согласитесь на мое предложение.

Дуглас окаменел, его тело больше ему не подчинялось. Стараясь не дать воли возмущению, он подумал о том, сколько раз, в сущности, всю жизнь, он отступал, глядя, как его семья, его клан, его страна смиряются перед нашествием англичан. Его отец, а до того и дед потеряли все, сражаясь за права своих соотечественников. Сам он чуть ли не всю свою жизнь добивался расположения английского короля из Ганноверского дома, пытаясь закрепить за собой земли, которыми его семья владела чуть ли не испокон веков. Эти земли Корона конфисковала после последнего восстания скоттов в 1719 году, когда они сражались за восстановление на престоле Стюартов. Дуглас всю жизнь стремился сохранить гордость и знаки отличия, которые были достоянием их клана еще со времен первого Маккиннона, Фингона, правнука великого шотландского короля Кеннета Макалпина. А теперь эта распущенная девица из саксов стоит перед ним, благоухая, как летний ветерок, и распустив свои огненные волосы, и думает, что может купить его честь за какую-то фамильную безделушку?