Проданная мафии - Найн Эванс Страница 11

Один крошечный камень или неудачно брошенное слово может привести к сходу лавины, которая сметёт всё на своём пути.

Чарли не обратил достаточного внимания на проверку ФБР. Его сотрудники действовали, как полагает его собственному написанному протоколу, и не стали препятствовать изъятию документов. Совсем даже наоборот. Фирма работает вот уже больше десяти лет, и за это время накопилось столько бумаг, контрактов с водителями, договоров с нанимателями и просто счетов, что надо было видеть лица агентов, которые за всем этим приехали. Им понадобилось два полных дня, чтобы всё вывезти, и проверять документы они будут не меньше года. А за это время Саттон сумеет скрыть то, что нельзя видеть другим. Точнее, он так думал.

Нельзя разбогатеть только на официальных доходах. Все предприниматели рано или поздно начинают вести чёрную бухгалтерию и отчётность в обход налоговых служб. Те, кто хочет ещё больше денег, принимаются промышлять такими вещами, о которых в приличном обществе не говорят. Криминальными вещами.

Саттон никогда не гнался за большими деньгами после того, как начал собственный бизнес. Им двигал лишь азарт. Он желал понять, чего сможет добиться и как далеко зайти. Сначала распространение, а затем и изготовление наркотиков — это то, что показалось самым безобидным для мужчины. Его не заботило то, что кто-то пострадает. В рациональном мозгу Чарли бродила всегда одна мысль на этот счёт: если человек стал наркоманом, то это его проблема, никто ему насильно ничего не вкалывал. Именно поэтому ему и необходим был порт, чтобы раскинуть свою сеть и очутиться на новых рынках в других странах.

После Винсент предложил заняться нефтяным бизнесом, но Саттон трезво оценивал свои силы и возможности других людей. Пусть он и сумел подмять под себя часть города, лезть на рожон не стоило. Ему, как ни странно, хотелось жить и хотелось, чтобы близкие ему люди оставались с ним.

— Говорят, таким как мы не стоит обзаводиться семьёй, — как-то сказал Чарли патрон во время их обычной беседы в его кабинете. — Но я тебе так скажу, малец, — смотрел Ханс на Саттона пронзительно. — Одному не выжить. И дело не в семье в привычном понимании этого слова. Ты можешь оставаться холостяком до конца своих дней, можешь выкинуть мысли о детях, но не должен отказываться от близких. Они делают нас сильнее.

Поэтому Чарли и умерил свои амбиции. Из самых близких у него один лишь друг. Но тех, о ком надо заботиться, тех, кто доверился ему, гораздо больше. И их мужчина не желал подставлять. Посему Россу пришлось забыть про своё предложение и не вспоминать о нём. Винсент знает, если Чарли сказал «нет», значит, «нет». Винсент верит Чарли. И первым приносит известия о новой проблеме.

— Фура пропала, — почти влетает Росс в кабинет, не озаботясь поприветствовать Монику или друга.

Саттон отрывается от отчётов на столе.

— Сколько?

— Две тонны.

— Когда?

— Прошлой ночью, она не прибыла по назначению.

— Водитель?

— Не выходит на связь.

— Заказчик?

— Отнекивается, утверждает, что не имеет к этому отношения.

— Ущерб?

— Двести восемьдесят.

Они могли продолжить обмениваться такими односложными вопросами и ответами, но дверь в кабинет снова открылась. Росс, стоящий перед входом, успел отскочить и прожёг секретаршу взглядом. Ему совершенно наплевать, что сам оказался там, где не должен был. Сейчас такой момент, что убьёт любого и не заметит этого.

— Что?

От вопроса босса Моника передёргивается, настолько спокойно-устрашающим прозвучал его голос.

— Мистер Гектор с юристами, — докладывает женщина. — Я провела их в зал для совещаний.

Двое мужчин переглядываются, и только сейчас по лицу Саттона скользит тень раздражения. В глазах Винсента читается вопрос: что за нафиг тут происходит?

— Я не знаю, брат.

***

Спокойствие и неконфликтность — это визитная карточка каждого уважающего себя бизнесмена. Чарли терпеть не может тех, кто выходит из себя по любой мало-мальски незначительной причине и не пытается сдерживаться даже в присутствие своих партнёров. В прошлом он сам был довольно вспыльчивым, особенно в подростковом возрасте, хотя без этого он бы просто не выжил. Но познакомившись со своим патроном, принялся перенимать у мужчины манеру поведения. И кто бы знал, как у него сейчас чешутся кулаки.

— Эта сука не имела права ничего продавать… Ты, жалкий ублюдок, решил действовать за моей спиной… Мелкая ты отрыжка жизни, хоть понимаешь на кого попёр… Я здесь камня на камне не оставлю… Ты у меня в ногах ползать будешь… Убью, тварь…

И так по кругу: с разбрызгиванием слюны, выпучиванием глаз, и повторением одних и тех же неинтересных и избитых оскорблений.

Саттон никак не реагировал, позволяя мужчине высказаться и спустить пар, а вот Винсент, молчавший в начале, где-то в середине принялся закипать. Чарли чувствовал, как друг напрягается, и, услышав шорох одежды, приподнял ладонь с подлокотника и как бы невзначай отогнул два пальца. Вновь послышался шорох одежды. Это Росс поправлял пиджак и прятал пистолет. Гектор, наверное, и не догадался, как близок был к смерти.

— Винсент, будь добр, попроси Монику принести мне и нашим гостям кофе, — Саттон обратился к другу. — Мистеру Гектору с коньяком.

Герман промолчал и упал на стул, фыркнув в последний раз. Он выдохся, во рту пересохло, а перед глазами появилась тёмная пелена. Его организм, давно не молодой, явно не рассчитывал на подобное и теперь подкидывал хозяину сюрпризы, о которых он успел позабыть из-за вспыхнувшей ярости.

Ожидание не было долгим. Росс открыл дверь, пропуская Монику в помещение. Женщина уверенно шла к столу, неся полный поднос, легко балансируя на высоких каблуках. В другой ситуации Чарли, может, и позволил бы себе немного полюбоваться помощницей, но он всегда чётко отделял работу от личной жизни. Хотя на самом деле никакой жизни вне работы у него нет и не будет.