Полночный вальс - Джулия Куин Страница 11

Белл не сдержала смешок.

– О, вы продвигаетесь вперед семимильными шагами!

– Скоро я буду вполне готов к лондонскому сезону, – заверил ее Джон, кладя в рот последний кусок лепешки.

– Значит, светский сезон вы намерены провести в столице?

Эта мысль захватила ее. Белл уже наскучил водоворот светских развлечений, и присутствие Джона могло бы внести что-то новое в привычное течение лондонской жизни. Кроме того, представив, как она танцует в его объятиях, девушка ощутила странный трепет – казалось, ток пробежал по ее спине при мысли о близости к Джону. Она густо покраснела.

Джон заметил румянец на ее щеках, но не решился еще больше смущать Белл расспросами и потому ограничился кратким ответом:

– Нет, до такой глупости я еще не дошел.

Белл застыла, пораженная его откровенностью.

– Впрочем, все это не важно, – попыталась она обратить разговор в шутку. – Половина светского общества присоединилась бы к вашему мнению. Большинство из известных мне людей стараются получать приглашения на каждый вечер только за тем, чтобы сэкономить на ужинах.

– Мне никогда не приходилось бывать так часто на приемах.

– Так я и думала. Я тоже не очень-то люблю частые выходы в свет.

– Вот как? А мне показалось, вы просто созданы, чтобы блистать на балах.

Белл сухо улыбнулась.

– Не стану напускать на себя ложную скромность и утверждать, что успех в обществе мне безразличен…

Джон усмехнулся, услышав эти тщательно подобранные слова.

– Но должна признаться, светские сезоны меня уже успели утомить.

– В самом деле?

– Да. Правда, полагаю, следующий сезон мне придется провести в столице.

– Зачем же, если вас не привлекает такая возможность?

Белл сделала гримаску.

– В конце концов надо же выйти замуж.

– Ах вот оно что! – отозвался Джон.

– Это не так легко, как может показаться.

– Не могу поверить, что поиски мужа – трудное занятие для вас, леди Арабелла. Не сомневаюсь, что вам известно, какая вы редкостная красавица.

Белл вспыхнула от удовольствия, услышав такой комплимент

– Я не раз получала предложения, но считала их неприемлемыми.

– Вашим поклонникам недоставало средств?

На этот раз Белл покраснела от раздражения.

– Это оскорбление, лорд Блэквуд.

– Прошу прощения, я думал, что отказ по таким причинам в порядке вещей.

Белл была вынуждена признать, что по отношению к большинству женщин это предположение справедливо, и приняла его извинение кратким кивком.

– Кое-кто из джентльменов давал мне понять, что я им кажусь «синим чулком», но они были готовы смириться с этим благодаря моей внешности и состоянию.

– Я нахожу ваше поведение «синего чулка» весьма привлекательным.

Белл радостно вздохнула.

– Как приятно слышать такие речи от мужчины!

Джон пожал плечами.

– Мне никогда не казались интересными женщины, у которых ума не больше, чем у овцы.

Белл подалась вперед, и ее глаза коварно блеснули.

– Вот как? А мне показалось, что вы предпочитаете именно таких женщин, судя по тому, как трудно вам вести беседу.

– Точный удар, миледи. В этом раунде победа за вами.

Белл испытала удовольствие и про себя порадовалась, что решилась предпринять эту утреннюю поездку.

– Принимаю ваши слова как высшую похвалу.

– И вы не ошибаетесь, – Джон указал на блюдо с лепешками, количество которых значительно поубавилось. – Не хотите ли? Ручаюсь, я способен съесть их все до единой, если вы вовремя не вмешаетесь.

– Видите ли, я уже позавтракала, но… – Белл взглянула на аппетитные лепешки. – Полагаю, второй завтрак мне не повредит.

– Отлично. Терпеть не могу дам, которые едят, словно птички.

– Да, насколько я поняла, вы все-таки поклонник «овечек».

– Еще один удачный удар, миледи, – Джон выглянул в окно. – Это ваши лошади – вон там?

Белл проследила за его взглядом и подошла к окну.

– Да. Та, что слева – моя кобыла Эмбер. Мы не увидели рядом с домом конюшни, и потому я просто привязала ее к дереву. Эмбер не возражала.

Когда Белл поднялась, Джону тоже пришлось встать, и теперь он подошел к окну вместе с ней.

– Конюшня находится позади дома.

Внезапно Белл остро почувствовала его близость, уловила терпкий мужской запах. Казалось, дыхание внезапно покинуло ее, и впервые за это утро все слова вылетели у нее из головы. Пока Джон разглядывал лошадей, Белл украдкой посматривала на его профиль, на прямой, патрицианский нос и волевой подбородок. Внезапно Джон повернулся. Его губы были прекрасными, полными и чувственными, она заставила себя перевести взгляд на его глаза. Глаза казались печальными. Белл вдруг почувствовала, что ей отчаянно хочется избавить Джона от боли и одиночества, отражающихся в его глазах. Но только на минуту он позволил ей заглянуть в свою душу. Перехватив внимательный взгляд Белл, Джон отступил и криво улыбнулся. Чары были разрушены, но лишь через несколько минут к Белл вернулась способность дышать.

– Отличная лошадь, – заметил Джон.

– Да, она у меня уже несколько лет.

– По-моему, в Лондоне ей нечасто доводится поразмяться.

– Да. – Белл почувствовала, что Джон уходит от нечаянно возникшей между ними близости и разговор опять приобретает характер пустой болтовни. Этого она не могла больше переносить и засобиралась домой. – Пожалуй, мне пора, – заявила она. – Корзину я оставляю вам. Это подарок – вместе со всем содержимым.

– Я буду бережно хранить его. – Джон подергал шнур колокольчика, вызывая из кухни горничную Белл.

Белл улыбнулась, но тут же с ужасом и удивлением почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

– Спасибо вам за приятный разговор. Я чудесно провела утро.

– И я тоже, – Джон проводил ее в холл. Прежде чем отвернуться, Белл с улыбкой кивнула ему, и от этой улыбки новая волна желания прокатилась по телу Джона. – Леди Арабелла… – хрипло позвал он.

Она повернулась, силясь нахмуриться.

– Что-нибудь не так?

– С вашей стороны неосмотрительно поддерживать знакомство со мной.

– Что вы имеете в виду?

– Больше не надо приезжать сюда.

– Но вы только что сказали…

– Повторяю: больше не приезжайте сюда. По крайней мере одна.

Белл заморгала.