Пока дышу, я твой - Сандра Фремптон Страница 11

— Бутерброд? — с недоумением спросил Николас, выглядывая изкухни, и посмотрел на свои золотые часы.

— Сейчас восемь, а мы ели в час. Вам определенно нужночто-нибудь посытнее, и мне, кстати, тоже.

Соренза чуть было не предложила Николасу пойти в ресторан ипоесть там. Но, сообразив, что это было бы настоящим хамством, ведь он отложилделовую встречу ради нее, прикусила язык.

— Боюсь, вы ничего не найдете в холодильнике. Я как разсегодня собиралась пойти за продуктами.

— А в морозильной камере? — с надеждой в голосе спросилНиколас.

— У меня ее нет. — Наконец-то я отделаюсь от тебя, стриумфом подумала Соренза и произнесла вслух: — Я живу одна, и она мнесовершенно не нужна.

Итак, до свидания, мистер Всезнайка, всего хорошего!

Он улыбнулся.

— Тогда мы могли бы что-нибудь заказать из ресторана. Какуюкухню вы предпочитаете — китайскую, французскую, японскую?

Соренза начинала сдаваться. Дергающая боль в ноге не давалаей покоя, и она чувствовала себя слишком усталой, чтобы продолжать спорить.

— Мне все равно.

Он широко улыбнулся.

— Может, хотите что-нибудь особенное?

— Я целиком полагаюсь на ваш вкус, — раздраженно ответилаона.

— Превосходно. Кажется, здесь за углом я приметилсупермаркет.

Она кивнула. Тогда он включил для нее телевизор и, собираясьуходить, попросил:

— Дайте мне ключи, иначе я не смогу войти.

Не говоря ни слова, Соренза указала ему на ключ, которыйбросила рядом с собой на столик. Она подождала, пока щелкнет дверной замок, и соблегчением вздохнула. Господи, как она сегодня устала! Никогда в жизни она ещене чувствовала себя такой разбитой. Должно быть, и выглядит она ужасно.Последняя мысль заставила Сорензу кое-как подняться и, опираясь руками о стеныи мебель, добраться до ванной.

Так и есть! Лицо блестело, а от макияжа осталась толькотушь, которая растеклась под глазами, делая Сорензу похожей на панду. Оназастонала. Этот Доуэлл, должно быть, ослеп, если захотел остаться с нейужинать!

Соренза, лихорадочно спеша, умылась, затем подкрасиларесницы и наложила чуть-чуть румян, чтобы не выглядеть слишком бледной. Гладкопричесав волосы, она сбрызнула их сладко пахнущими духами и взглянула на себяснова. Ну вот, стало гораздо лучше, но ей срочно надо было присесть:пульсирующая боль в ноге сводила с ума, а вторая нога затекла и явнопротестовала против позы фламинго.

С неимоверными усилиями доскакав до маленькой кухни, Сорензав изнеможении опустилась на табуретку и минуты две сидела, не двигаясь ипытаясь отдышаться. Ее брюки были вконец испорчены: испачканы в грязи и к томуже закатаны на одной ноге до колена. Но Сорензе было не до них. Доставаятарелки, вилки и стаканы, она так утомилась, что решила не переодеваться иостаться в чем есть.

Да она бы и не успела переодеться. Через десять минутвернулся Николас, и вскоре Соренза уже сидела в гостиной за круглым столиком состеклянной столешницей, на котором были расставлены картонные коробки с куринымсалатом, пиццей и яблочным пирогом. В руке она держала стакан апельсиновогосока. Как объяснил ей Николас, спиртные напитки им обоим пить строго воспрещается:ему предстояло вести машину, а она принимала лекарства.

— Всей этой еды хватило бы на целую армию.

— Я голоден как волк, — довольно ухмыльнулся Доуэлл, иСоренза снова внутренне напряглась.

— Это хорошо, иначе мне одной не справиться и с третьейчастью всей этой еды, не говоря уж о половине, — как можно спокойнее заметиламолодая женщина.

Она бы ни за что не поверила, что Николас способен съестьтакое количество еды, если бы не увидела это собственными глазами. Покончив сужином в считанные минуты, он молча встал и, не дожидаясь ее просьбы, принес ейстакан воды и таблетку.

Соренза неохотно поблагодарила. Она вполне могла сделать этосама и не нуждалась ни в чьей опеке. И все-таки, как ни старалась онаигнорировать это чувство, ей было приятно ощущать его заботу.

Николас уловил недовольство в ее голосе, но не подал виду.

— Помочь вам лечь в постель? — мягко предложил он.

Серые глаза на секунду встретились с серо-зелеными. Какоезаманчивое предложение, с иронией подумала Соренза и заставила себя улыбнуться.

— Спасибо, я справлюсь сама.

— Сделать вам чашечку кофе перед тем, как я уйду?

Она отрицательно покачала головой.

— Тогда, может, чаю? Вы любите чай.

— Благодарю вас, не надо.

Господи, когда же он наконец уйдет?

— А какао не хотите? Или молока?

Если только запустить им в тебя!

— Спасибо, я ничего не хочу.

— Вы можете меня поправить, если я не прав, но, по-моему, яу вас слишком долго задержался, — сказал Николас с легкой усмешкой.

В следующий момент он наклонился, взял руку молодой женщиныи, перевернув ладонью вверху, прикоснулся к ней губами. Соренза затрепетала.

— Спокойной ночи, — прошептал Николас бархатным голосом ивыпрямился, все еще держа ее за руку.

— Спокойной ночи, — эхом отозвалась она и вновь ощутила вкустого безумного поцелуя на своих губах, но в этот раз собрала всю волю в кулак иничем не выдала обуревающей ее страсти, чем была очень горда. — Спасибо за все,что вы сделали для меня сегодня.

— Помогать девушкам в беде — мое призвание.

Николас Доуэлл повернулся и вышел из комнаты. Сорензаслышала, как отворилась, а потом захлопнулась дверь.