Навеки вместе - Гвендолин Кэссиди Страница 11

– Я не была уверена, что ты найдешь дорогу. Ты ведь ни разу здесь не бывал, – заметила Робин, входя в дом.

– Мне знаком этот район, – спокойно ответил он. – Неподалеку отсюда живет мой друг.

Робин стрельнула в него взглядом.

– Я его знаю?

– Сомневаюсь. Он всего несколько месяцев назад вернулся из Англии, где прожил четыре года. Привез оттуда жену. Типичная англичанка: ни тени косметики и до жути сдержанная.

– Как раз твой тип, – пробормотала Робин и получила сухую улыбку в ответ.

– Никаких шансов. Она без ума от Коула, как и он от нее. Помнишь, как это бывает?

Робин нажала на кнопку в лифте, надеясь, что по ее лицу не видно, что она чувствует в эту минуту.

– У меня что-то сдает память.

– Зато моя в порядке. – Пол продолжил смягчившимся от воспоминаний тоном:

– Я помню, какой ты была в первую брачную ночь. Скольким мужчинам моего возраста в наши дни удается найти девственную невесту? – Его взгляд внезапно похолодел, а голос вновь стал жестким:

– Сколько мужчин у тебя было с тех пор?

«Ни одного», – могла бы ответить она, ничуть не покривив душой, однако сомневалась, что Пол поверит услышанному.

– Не твое дело, – сказала она вместо этого на удивление спокойным голосом. – Так же как и твои нынешние похождения не касаются меня. Мы собираемся развестись, когда все закончится, ты не забыл?

– О да, конечно, ты же выходишь замуж за Шона! И чем он зарабатывает себе на жизнь?

Лифт остановился, и Робин поспешила открыть дверь, чтобы не поворачиваться к нему лицом.

– Он бухгалтер.

– О, очень солидно!

– Можешь насмехаться, сколько тебе вздумается, – ледяным тоном сказала она. – По крайней мере, с ним я чувствую себя на своем месте.

– Мне всегда казалось, что ты чувствуешь себя на своем месте рядом со мной, – продолжал иронизировать Пол. – Но никто из нас не застрахован от неожиданных открытий.

Согласно этому и мне не следует удивляться неожиданным открытиям, связанным с ним, ядовито подумала Робин, вставляя ключ в замок.

Из холла, оформленного в золотисто-бежевых тонах, с темно-коричневым ковром на полу, вели пять дверей. Робин открыла первую направо и, войдя, включила свет. В гостиной размером с небольшую площадь тот же щедрый красный цвет повторялся на драпировках высоких окон. Мебель, которую Робин беспорядочно расставила повсюду, следуя своим причудам и сочетая старинные и не очень предметы, создавала атмосферу стильную и одновременно уютную.

– Мило, – осмотревшись, одобрил Пол.

– Рада, что тебе понравилось. – Она сняла длинное твидовое пальто и осталась в брюках в тон ему и свободном черном свитере, чуть ли не достигавшем ей колен. – Давай, – указала она на его кожаную куртку, – и я пойду приготовлю кофе. Если, конечно, ты не предпочитаешь чего-нибудь покрепче.

Пол покачал головой.

– Кофе – это то, что нужно! Куртка тоже не помешает, – сказал он, снимая ее и небрежно бросая на кресло. – Вряд ли я пробуду здесь достаточно долго, чтобы стоило ее убирать.

Робин отмахнулась от необъяснимого чувства разочарования. Поскольку они уже обсудили детали предстоящей поездки, было бы во всех смыслах лучше, чтобы он ушел. Ей еще нужно сделать несколько звонков – и один из них без посторонних.

Одетый в те же джинсы и белый свитер, с тенью, вновь появившейся на подбородке. Пол выглядел почти так же, как утром. Но ведь он, должно быть, очень устал, проведя целую ночь без сна?

– Действительно необходимо, чтобы я поехала с тобой за Уэнди? – спросила она, помедлив на пороге. – Ты ведь можешь просто показать свидетельство о браке, и тамошние власти вряд ли станут чинить препятствия. И потом, я думаю, это вообще не их забота, если Уэнди по-прежнему зарегистрирована как американская гражданка. Твой зять не менял гражданства?

– Кажется, нет, – ответил Пол. – Хотя они вряд ли выбросили бы Уэнди на улицу, если бы у нее не осталось ни одного родственника. Да, – добавил он, когда Робин открыла рот, чтобы повторить свой первый вопрос, – тебе необходимо поехать со мной – ради самой Уэнди. Только представь себе: каково будет девятилетней девочке, недавно потерявшей единственного родителя, когда появится абсолютно незнакомый человек, чтобы увезти ее на другой конец света!

– Но меня она тоже не знает, – возразила Робин.

– Хотя я и не люблю констатировать очевидное, но ты женщина, – сухо ответил Пол. – Это даст тебе некоторые преимущества, когда от нас потребуется внушить девочке доверие. Как бы то ни было, билеты на самолет уже заказаны.

– Самонадеян, как всегда! Тебе конечно же даже не пришло в голову, что я могу сказать «нет».

– Какими бы недостатками ты ни обладала, бессердечие не из их числа, спокойно сказал он.

– Если уж говорить о недостатках, – на время отвлекшись, подхватила Робин, – я могла бы провести целую ночь, перечисляя твои!

Внезапная ответная улыбка обезоружила ее.

– Нисколько не сомневаюсь. Ты никогда не умела говорить кратко. Но может, сначала приготовишь кофе? Мне просто необходимо взбодриться.

Робин проглотила очередное обвинение, поняв тщетность попыток задеть его за живое, когда он твердо решил не позволять ей этого.

– Если хочешь, могу дать тебе чего-нибудь поесть, – неосмотрительно предложила она, даже не зная, есть ли у нее что-то в холодильнике.

Пол покачал головой.

– Кофе будет вполне достаточно… если я его все-таки получу.

– Тебе никто не говорил, – парировала она, – что сарказм есть низшая форма остроумия?

– Ты только что, – сказал он в ее удаляющуюся спину.

Можно было не сомневаться, что последнее слово непременно останется за ним, кипятилась Робин. Хотя что в этом нового?

Она сварила молотый кофе, вместо того чтобы обойтись растворимым, как делала, когда бывала одна. Вернувшись в гостиную, Робин обнаружила, что Пол устроился в одном из глубоких кресел, и, еще не успев поставить поднос на стол, поняла, что он спит.

Даже в состоянии покоя его черты не теряли твердости: кожа туго обтягивала скулы, рот был закрыт и не перекошен. Дыхание – спокойным, слышным, но не чрезмерно громким. Робин иной раз приходилось выслушивать жалобы женщин на то, что партнеры будят их храпом. Пол же никогда не храпел, в каком бы положении ни спал.

Разглядывая его сейчас, она испытывала то же трепетное волнение, что и всегда. И физическая притягательность объясняла его лишь отчасти. Если бы Пол выглядел иначе, он все равно продолжал бы излучать ту же силу, бывшую сущностью его натуры.

Пол пошевелился, пробормотав нечто достаточно короткое, чтобы быть именем. Конечно же не мое, подумала Робин, наглухо захлопывая сердце.