Нежность в хрустальных туфельках - Айя Субботина Страница 10
Нежность в хрустальных туфельках - Айя Субботина читать онлайн бесплатно
Ладно, по хрену. Сдурею, если не сделаю хотя бы это.
Одной рукой просто отбрасываю стул, другой сжимаю ее талию. Варя не теряется — тут же бьет меня по плечу, потом отвешивает звонкую пощечину, но я все равно увожу ее в угол за доской. Там огромный дурацкий цветок, и даже если кто-то вломится в класс, у меня будет пара секунд, чтобы изобразить пристойность.
Черт, а крепко она мне вмазала: щека ноет и горит.
— Ленский! Немедленно! Убери! Руки! — Училка не кричит, но громкий шепот весь сочится злостью и негодованием.
Прижимаю ее к стене, и свободной рукой делаю то, о чем мечтал весь проклятый бесконечный урок: указательным пальцем обвожу контур соска под платьем. Варя просто цепенеет от моей наглости. Не сомневаюсь, что как только «проснется», снова мне врежет.
— Когда ты пришла в класс, твои соски были твердыми, как от холода или возбуждения, — говорю очень-очень тихо. Реально с какого-то хрена сел голос. Волнуюсь, что ли? — И Тучинский тоже это заметил. Я бы ему глаза на жопу натянул, если бы он и так не был полным уродом.
— Ты просто наглый самоуверенный мальчишка, — брыкается она.
В ее случае, назвать меня мальчишкой — самый верный способ нарваться на мое дикое желание доказать, насколько давно я уже не мальчик. Просто нереально бесит.
Я почти готов отпустить ее, но в последний момент замечаю, что тонкая ткань платья снова натянулась. Господи, да, блядь! Большим пальцем поглаживаю тугой сосок. Голова вертится глобусом, все нормальные мысли спрыгивают с американских горок. Я так хочу расстегнуть ее платье, что выпадаю из реальности, слепо шаря по спине Колючки в поисках молнии.
Вторая тяжелая пощечина возвращает меня с небес на землю.
Варя тяжело дышит, плечи поднимаются и опадают, глаза сверкают такой злостью, что где-то в реальности героев Марвела я бы уже давно стал горстью пепла.
— И чем ты лучше Тучинского, а? — бросается она. — Такой же озабоченный переросток. Захотел добавить трофей в свою копилку, Ленский? Или у вас какой-то тотализатор?
— Ты пересмотрела тупых мелодрам, Колючка. — Потираю побитую рожу, но от греха подальше сую вторую руку в передний карман джинсов. Когда она придет в этом платье в следующий раз, я по крайней мере буду знать, что молния у него точно не на спине. — Ты мне просто нравишься, я тебя просто хочу.
Она вздрагивает, как будто я признался, что мечтаю сожрать ее печень.
— У меня есть муж, Ленский, и я его люблю.
Почему мне кажется, что сейчас она обманывает не меня, а себя? Может, потому что мне хочется так думать?
— Ты ставишь меня в неловкое положение, — продолжает она. — Я просила этого не делать, но ты продолжаешь. Я тебе просто не нравлюсь? Так и скажи. Совсем не обязательно лапать меня, чтобы вынудить написать заявление.
— Ты чем слушаешь, Варя? Я же сказал, что нравишься.
— Тронешь меня еще раз, хоть пальцем — я уйду. Клянусь, что уйду, хоть мне очень нужна эта работа.
Колючка хватает пальто, сторонится, когда пытаюсь помочь ей одеться.
Не смотрит. Снова не смотрит, как будто я глубоко ей противен, и выбегает в коридор, бросая дверь нараспашку.
Под звук ее каблуков, медленно сползаю по стенке, вытягиваю одну ногу и, начихав на правила, закуриваю прямо в классе.
Это очень глупо, когда взрослая учительница очертя голову сбегает от нахального ученика, но именно так и есть: я буквально бегу, и даже не сразу понимаю, что давно «промахнулась» с нужным спуском в метро, и так нахваталась холодного воздуха, что саднит горло.
Трясусь, кажется, вся. От злости, от негодования, от того, что какой-то сопливый мальчишка расшатал меня до состояния, когда мне хотелось просто отхлестать его по щекам, пока не задеревенеют ладони. Хам! Выскочка! Наглый мажор!
Залетаю в первый же попавшийся супермаркет, хватаю с полки бутылочку с минералкой и, не дожидаясь оплаты, делаю несколько жадных глотков. Нужно запить странную сухость во рту. Охранник тут как тут, что-то басит, но я прикрываю глаза и мигом придумываю оправдание:
— Мне только таблетку запить. Я вот сейчас… Прямо на кассу.
Уже на улице немного прихожу в себя и потихоньку бреду до метро. Хорошо, что Петя уехал к матери в соседний город, и не нужно нестись домой, чтобы приготовить ужин к его возвращению. Свекровь всегда была очень болезненной, а в последнее время все больше жалуется то на спину, то на ноги. А в этот раз у нее сердце и муж отпросился, чтобы съездить и проверить, как она в больнице.
Только поэтому я надела это дурацкое платье. Петя бы ни за что на свете не разрешил мне нарядиться. А ведь я так его хотела это платье, потихоньку копила деньги и купила еще весной, благо, была хороша скидка, а один единственный размер — маленьким и не ходовым. Зато село на меня как влитое. Вечером достала из шкафа и долго сидела на кровати, разглядывая бирку. С момента покупки я ни разу не надела желанную обновку. И уревелась до рези в глазах, потому мне всего двадцать три года, а мой гардероб похож на вдовью жизнь: скучный, черный, мертвый.
Поэтому так радовалась, в кои-то веки принарядившись…
Свалился же мне на голову этот Ленский!
Я проворачиваю ключ в замке — и сердце уходит в пятки. Я что — забыла запереть квартиру?! Дергаю ручку, толкаю, но дверь закрыта. С обратной стороны раздаются шаги. Ключи от квартиры есть только у меня и у Пети, а это значит, что что-то случилось и он вернулся раньше. И если он увидит меня в этом платье…
Быстро запахиваю пальто до самого подбородка, пытаюсь улыбнуться, но дверь распахивается, и Петя смотрит на меня взбешенными глазами. Ничего не говоря, за руку втаскивает через порог, так что я чуть не падаю на слабых ногах. Колени пляшут, пальцы мертвой хваткой вцепились в пальто у горла.
— Ты … приехал?
— Я тебе уже час наяриваю! — орет Петя, и, не спрашивая, отбирает у меня сумку.
Вытряхивает содержимое на пол, берет телефон и начинает клацать, чтобы снять блокировку. Огонек в верхнем правом углу намекает о не отвеченных вызовах. Муж тычет телефон мне под самый нос, где на весь экран висит окно с семью непринятыми вызовами от абонента «Муж». Как я могла пропустить?
И тут до меня доходит, что я выключила звук после сообщения Ленского, которое — господи боже! — до сих пор в моем телефоне! Если Петя его увидит…
— У меня был классный час, — говорю как можно увереннее. — Я не хотела отвлекаться. Ты же вчера только уехал, я не думала, что вернешься так рано. Ничего и не приготовила. Как Тамара Викторовна?
Но Петя уже завелся. Он впечатывает меня в стену, заносит руку — и со всего размаха бьет телефоном в стену в сантиметре от моего лица. Я вскрикиваю, как улитка тяну голову в плечи и молюсь, чтобы в этот раз муж удовлетворил злость только этим. Петя снова и снова крошит телефон, пока от него не останется ничего, кроме кусков смятого корпуса и разбитого экрана. И я даже рада этому, потому что так он хотя ы не прочитает злосчастную СМСку.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии