Моя Марусечка - Вера Колочкова Страница 10

– Марусь, ты поешь чего-нибудь! – наклонившись к ее уху, тихо-заботливо прошептал Никита. – И перестань так напрягаться, все же хорошо. Вот, смотри, я тебе салат положил. Поешь! Попробуй, он очень вкусный, с королевскими креветками!

– Ага… – благодарно улыбнулась ему Маруся. – Сейчас попробую.

Вот Кольке бы она запросто сказала – не хочу я салат! Отстань! Я, мол, вообще салаты не ем, потому что не понимаю мешанины этой! Чего хорошего-то – продукты только переводить! Гораздо же вкуснее съесть все по отдельности. Чем проще, тем лучше. Ей казалось, что и сама жизнь так устроена должна быть – от простоты. Тогда в ней все понятно и прозрачно будет. И все видно. Если креветка, так она и есть креветка – деликатесный продукт. А помидор – он и есть помидор. Овощ, значит. А сыр, он тоже сыр…

Вздохнув, она зацепила вилкой салат, принялась вежливо жевать. Что ж, придется отвыкать от прежних своих привычек, раз так жизнь сложилась. Чего ее гневить, жизнь-то. Она к ней вон каким благосклонным боком повернулась! И Анночку Васильевну к ней в дом направила, и Никиту вот подарком подсунула. Анночка Васильевна, например, как Никиту увидела, только руками всплеснула:

– Ну, ты даешь, Маруська! Только успела в городе нарисоваться, а уже такого мужика себе отхватила! Да еще из такой семьи! Значит, не зря я тебя из твоей дыры вытащила, слушай! Значит, судьба у тебя такая счастливая.

Поначалу Анночка Васильевна встретила ее очень сурово. Даже когда позвонила ей через месяц, уже голос в трубке звучал короткими сухими командами – собирайся, мол, приезжай. Жду. Пусть тебя уволят сразу, в один день. Здесь место освободилось, для тебя держу. Ну, она и встрепенулась, и собралась в один день, и заявилась утречком с поезда прямо к ней в головной офис…

– Так. Хорошо, что быстро приехала. Иди сейчас в отдел кадров, там тебя оформят. А потом – в общежитие. Комната для тебя тоже готова. Вещи отнесешь. Потом снова сюда, ко мне подойдешь, поняла? – быстро проговорила она, не поднимая озабоченного взгляда от разложенных по столу бумаг. – Иди, иди, Маруся, некогда мне пока с тобой… У меня совещание сейчас будет.

От такой холодной встречи она поначалу оторопела, конечно. Но ведь Анночка Васильевна ее предупреждала, что так будет! Вздохнув и подхватив сумку, поплелась в отдел кадров, потом поехала в общежитие селиться. Комната ей понравилась. И впрямь, как маленькая игрушечная квартирка. Все под рукой. И все есть. И холодильник, и телевизор. Живи – не хочу. Однако рассматривать комнатку ей было некогда – тут же рванула обратно. Наверное, надо уже сегодня и к работе приступить! Зря, что ли, Анночка Васильевна для нее место держала.

Однако ни в тот день, ни в следующий приступить к новым обязанностям ей не пришлось.

– Эй! Эй! Новенькая! Как тебя там, Климова! – окликнула ее в коридоре строгая девчонка из кадровой службы. – Зайди-ка к нам еще раз! Ты направление на диспансеризацию взять забыла!

– Куда? Зачем мне на диспансеризацию? Это в больницу, что ли? Нет, мне не надо, наверное. Я совершенно здорова. Анна Васильевна сказала, что мне сегодня же к работе приступить надо.

– Ну, мало ли, что сказала Анна Васильевна! У нас для всех правила одни! Полагается так! Мы всех новеньких сначала на диспансеризацию направляем!

Взяв направление, Маруся робко заглянула в кабинет к своей новоявленной начальнице, протянула ей бумагу:

– Тут вот, в кадрах дали…

– Что такое? – недовольно заглянула ей в руки Анна Васильевна. – А, ну да, ну да, поняла. Что ж, надо так надо. Иди в поликлинику, что ж… Пробегись там быстро по врачам, я думаю, в один день уложишься.

Хотя куда там было – в один день! Список, который назывался «пробежаться по врачам», оказался не таким уж и маленьким. Да это еще ничего бы, если бы просто пробежаться! У каждого кабинета, куда ни сунься, оказывается, очередь из таких же страждущих скопилась. Да еще и кабинеты эти расположены на разных этажах да в закоулках – поди разбери, где какой! Отоларинголог на первом этаже, окулист на четвертом, к невропатологу вообще с другого входа заходить надо, а уж кабинет гинеколога Маруся вообще никак не могла найти, сколько ни плутала по закоулкам большого здания поликлиники. Даже в глазах зарябило от четырехзначных номеров кабинетов. А вот вроде бы та самая дверь…

– Раздевайтесь! До пояса! – быстро скомандовал ей молодой врач в белоснежном халате, не отрываясь от бумаг на своем столе.

Пожав плечами, Маруся торопливо начала стягивать с себя кофточку, потом долго расстегивала застежки лифчика нервно дрожащими пальцами, тихо про себя недоумевая – почему до пояса-то? Вроде у гинеколога наоборот надо…

– Ну что, разделись? Подойдите ко мне! – снова скомандовал врач.

Что ж, она подошла. И опять же тихо про себя удивилась, когда он, встав со своего места и наклонясь к ней, начал сосредоточенно мять пальцами ее грудь. И так, и этак. Долго мял, она аж испариной от неудобства покрылась. Но терпела. Что ж, раз надо. Странный какой-то гинеколог. И кресла у него специфического в кабинете нету… Может, у них тут, в большом городе, свои какие-то новомодные медицинские способы появились, чтоб женские интимные места обследовать?

– Что ж, у вас все в полном порядке, можете не волноваться. Давайте ваш талон и карточку, я вам запись сделаю.

– А у меня не карточка, у меня вот… Я на работу поступаю, мне просто расписаться надо, что я у вас была на диспансеризации.

– Как это – расписаться? Вы чего, девушка? – впервые посмотрел ей в лицо врач. – Меня в списке осмотра на диспансеризацию нет, я же маммолог.

– Кто?!

– О господи… Маммолог! Врач такой. Вы, по всей видимости, меня с гинекологом перепутали!

– Простите… – пробормотала Маруся. – Ой, как неловко получилось… А я думала…

Вмиг почувствовав, как вспыхнули быстрым стыдом щеки, она автоматически скрестила на груди руки и попятилась от него к стулу, на спинке которого сиротливо пристроились лифчик и кофточка. Даже захотелось плакать от стыда.

– Ну чего вы так расстроились, девушка… – улыбнулся ей ободряюще врач. – Ничего же страшного не произошло! Зато теперь знать будете, что вы здоровы.

– Да, да, спасибо, – прошептала Маруся, с трудом попадая головой в горловину кофточки. – Извините меня…

Выскочив из его кабинета, она пулей промчалась по коридору, остановилась в холле у окна, прижала дрожащие ладошки к щекам. Господи, зачем она притащилась в этот проклятый город? Чего ей в родном Кокуе не сиделось? Вот так теперь и будет позориться на каждом шагу… Одному мужику грудь за здорово живешь покажет, другому еще чего-нибудь… Фу, неудобно-то как…

– Что, все еще переживаете? – раздался у нее за спиной сочувствующий и слегка насмешливый голос давешнего маммолога. – Девичий позор перенести не можете?

– Нет-нет, я просто… Я просто заблудилась тут у вас… – торопливо смахнув слезу, повернулась к нему от окна Маруся. – Не подскажете, где кабинет гинеколога?