Лучшая ошибка в его жизни - Беверли Лонг Страница 10

Хоуп ненадолго спустилась, чтобы проводить Мэйвис, затем вернулась в свою комнату, чтобы все же поспать. Она не видела Мака, когда была на первом этаже, однако из окна спальни услышала, как он прощается с Мэйвис. Значит, на улице.

Что ж, ей все равно, чем он занимается. Пока не беспокоит ее, все нормально.

Она не могла не признать, что он очень помог ей прошлой ночью.

Если бы ее застали в приюте, Байрон Фергюсон изошел бы слюной от удовольствия. Этот папарацци заинтересовался семейством Минноу несколько лет назад и немало досаждал, то и дело щелкая фотоаппаратом, когда Хоуп или члены семьи появлялись на мероприятиях. Он нашел себе напарника — журналиста, вместе они сделали целый комикс о том, как преподобный Арчибальд Минноу постепенно превратился из проповедника из маленького городка в религиозный символ мирового значения. Но Байрон Фергюсон остался в Уэдерби. Получил новую должность и, видимо, теперь погрузился в работу с головой. Несмотря ни на что, он все равно находил время появляться рядом с семейством Минноу, когда там происходило нечто, достойное новостей.

Она была уверена, именно он сделал снимок, который фигурировал в статье журнала People. Интересно, сколько ему заплатили.

Если бы она захотела рассказать кому-то, как ее избил муж, Байрон был бы вне себя от счастья задокументировать повреждения. Это стало бы новостью первых полос.

И, честно признаться, несколько раз, много раз, особенно первые пару месяцев после того случая, Хоуп испытывала сильнейшее искушение рассказать правду, показать людям, какой подонок ее бывший муж. Но она дала отцу слово молчать.

Его просьба не столь уж бессмысленна. Мама была необыкновенно счастлива, что Хоуп вышла замуж за Уильяма Бэйлора-третьего. Прекрасная семья, «старые деньги», огромные апартаменты возле Центрального парка, поместье в Хэмптонсе и еще одно в Вейле. Она бы страшно расстроилась, узнав, как ошибалась в Уильяме, поскольку сама же и посоветовала выйти замуж за человека с диким нравом.

Хоуп все меньше и меньше хотелось говорить Прошлая ночь это вполне доказала. Она едва выдавить из себя слова: «Мой муж избил меня».

Она сохранит все в тайне, хотя Мак прав. Если секрет знает больше чем один человек, это уже не секрет. Она доверяла Саше. Теперь и Мак знает.

Можно ли доверять ему?

Сегодня утром он ее удивил, войдя в кухню после тренировки, весь разгоряченный и мокрый. Она увидела обнаженную грудь и потрясающие мускулы, и ее собственное тело охватило пламя от макушки до пяток.

Она лежала в кровати на спине и старалась забыть, что в огромном доме сейчас только она и Мак. Им даже нет нужды находиться в одной комнате в одно и то же время. Они могли сосуществовать. Не жить вместе, а существовать независимо друг от друга. Довольная, Хоуп закрыла глаза. У нее созрел план.

Когда несколько часов спустя она проснулась, желудок подсказывал, что уже время ланча. Она приняла душ и высушила волосы. Затем надела черные легинсы и простую шелковистую черную майку. Тщательно собрала «рабочую» одежду: мешковатые серые джинсы, свободную легкую рубашку с длинными рукавами, кеды и, конечно, парик.

Перед пожаром они с Сереной сидели в кухне и обсуждали, как той переехать. Серена связалась с матерью, которая жила в другом штате. Та тоже была в разводе, поэтому обладала весьма ограниченными средствами, чтобы помочь дочери начал новую жизнь. Тем не менее наскребла несколько сотен долларов, и Серена надеялась, что на эти деньги, плюс подаренные мужем драгоценности, которые сумела прихватить из дома, сможет снять небольшую квартирку в Уэдерби.

Хоуп сомневалась. Хотя цены на аренду квартир несравнимы с ценами в Нью-Йорке, но все равно очень недешево. Собрав одежду, Хоуп по привычке потянулась к кожаной сумке, но рука замерла на полпути. Она вдруг осознала, что теперь нет нужды скрываться. Как правило, она выходила из дома в образе Хоуп Минноу, заходила в ночной мини-маркет в двух милях отсюда и переодевалась в женском туалете, появляясь уже в образе Полы.

Было довольно приятно осознавать, что впервые в жизни она может не прятаться за Полу, которая, честно говоря, ей нравилась.

Свою агрессию по отношению к отцу Хоуп выражала тем, что тратила его деньги или нарочно позволяла папарацци поймать себя в таких местах и ситуациях, которые никак не вязались с его общественным положением и ценностями.

Она не оканчивала курс психологии, тем не менее прекрасно понимала, что делает. Ее поведение по отношению к отцу было классическим примером пассивно-агрессивной позиции.

Она натянула штаны и рубашку поверх легинсов и майки, достала телефон Полы из кожаной сумки и спустилась по лестнице с мобильником и париком. И тут же почувствовала запах бекона. Дойдя до кухни, остановилась в дверях. Мак стоял за рабочим столом и резал помидоры тонкими ломтиками. В тарелке уже высилась горка листьев салата.

— Привет, Пола, — бросил он. — Хорошо поспала?

Он понял, что она не просто притворяется другим человеком, а действительно превращается в Полу.Это изумило неимоверно.

— Неплохо.

— Новый наряд?

— Даже Пола не может ходить в брюках цвета хаки каждый день.

— Новый телефон? — Он взглянул на простенькую «раскладушку».

— Хоуп пользуется смартфоном. Я покупаю телефон с предоплаченной картой в аптеке на углу, и Пола им вполне довольна.

— В этой двойной жизни ты чувствуешь себя как рыба в воде.

— Да, чувствую себя неплохо. — Хоуп жила так уже восемь месяцев и ни разу не попалась. — Одежда, в которой я была прошлой ночью, провоняла дымом. Собираюсь ее постирать. — Она немного поколебалась. — Если хочешь, могу забросить в стиральную машину и твои джинсы.