Под парусом мечты - Сара Ларк Страница 10

Джек не ответил. Он и без того с трудом сдерживал слезы. К счастью, пришлось поторапливаться. Поезд Илейн, на котором та должна была ехать в Греймут, отправлялся около полудня, и Джеку пришлось погонять лошадей, чтобы успеть вовремя.

В результате полного драматизма прощания не получилось. Илейн лишь поцеловала Джека в щеку.

— Не печалься, — посоветовала она ему. — Когда я приеду в следующий раз, обязательно привезу мальчишек. Покажешь им, как нужно тренировать собак!

С тех пор как проложили железную дорогу между Восточным и Западным побережьем, расстояния сократились. Илейн могла приехать через пару месяцев, даже бабушка Гвин и Джеймс уже ездили на Западное побережье по железной дороге.

Наконец Джек ушел с вокзала и направил свою повозку в сторону Эйвона. У Джорджа Гринвуда и его жены Элизабет неподалеку от реки был дом — если быть точным, Элизабет унаследовала небольшой городской дом от своей приемной матери. Джордж часто шутил, что только поэтому он на ней и женился. Когда он решил поселиться в Крайстчерче, в разрастающемся городе жилья почти не было. Но с тех пор строительство шло полным ходом, и дом Гринвудов оказался почти в самом центре. Теперь Джек решил навестить Джорджа, чтобы обсудить с ним кое-какие вопросы по поводу торговли шерстью. Кроме того, Элизабет приглашала его переночевать у них. Молодой человек с неохотой согласился. Вообще-то, у него не было настроения вести беседы. Он предпочел бы вернуться в Киворд-Стейшн, чтобы предаться мрачным размышлениям.

Элизабет Гринвуд, слегка полноватая женщина с правильными чертами и приветливыми голубыми глазами, сразу же, как только открыла дверь, заметила несчастное выражение, застывшее на лице Джека. Другая дама ее сословия предоставила бы встретить гостя служанке, но Элизабет была родом из простой семьи и осталась скромной женщиной.

— Мы немного развеселим тебя! — пообещала она, обнимая и пытаясь утешить Джека. Элизабет Гринвуд и Гвинейра МакКензи прибыли из Англии в Новую Зеландию на одном корабле. Элизабет прекрасно знала историю Киворд-Стейшн, и Джек был для нее как родной.

— Боже мой, мальчик, у тебя такой вид, словно ты отправил маленькую Глорию на эшафот! — Элизабет заботливо помогла Джеку снять плащ. На улице моросил дождь — погода была под стать его настроению. — А ведь девочки будут счастливы в Англии. Наша Шарлотта и возвращаться не хотела! Она предпочла бы остаться там еще на пару лет. — Элизабет улыбнулась и открыла перед Джеком дверь в крохотную гостиную.

— Ну, мама, это же неправда!

Должно быть, девушка, которая сидела в комнате и читала книгу, услышала ее последние слова. И теперь, подняв голову, с упреком глядела на Элизабет.

— Я всегда тосковала по Кентербери… Иногда мне снилась панорама равнины, до самых Альп. Нигде нет такого чистого воздуха, как здесь… — сказала Шарлотта.

Какой мягкий, какой певучий голос! Наверное, так звучал бы голос Элизабет, если бы она не держала себя в ежовых рукавицах. В детстве Элизабет Гринвуд немного шепелявила, да к тому же еще происходила из беднейшего квартала Лондона. Она всю жизнь работала над тем, чтобы перестать разговаривать на диалекте.

Джек уже слышал, что Шарлотта, младшая дочь Гринвудов, возвращается в Крайстчерч после учебы в Англии. Она прибыла на том самом судне, которое только что увезло Глорию.

Когда девушка поднялась, чтобы поприветствовать молодого человека, он неожиданно для себя забыл о жгучей боли разлуки.

— Хотя в Англии мне очень нравилось…

Мягкий голос, похожий на дуновение ветерка, которое заставляет звенеть колокольчики…

Шарлотта по-прежнему обращалась к матери, и Джек был этому почти рад. Ведь ему пришлось взять себя в руки, чтобы не таращиться на девушку самым бесстыдным образом. Если бы сейчас она вдруг заговорила с ним, то он, вероятнее всего, не сумел бы толком ответить ей.

Шарлотта Гринвуд была самой красивой девушкой из всех, кого ему доводилось встречать. Она была не низенькой, как большинство родственниц Джека, но хрупкой, а кожа — молочно-белой и прозрачной, как благородный фарфор. Светло-русые волосы, такие же, как у ее матери и сестры Дженни, имели все-таки несколько иной оттенок, напомнивший Джеку о темном меде. Шарлотта собрала волосы в конский хвост, но они все равно были длинными и спадали на плечи тяжелыми локонами. Но самыми волнительными были большие темно-карие глаза. Девушка показалась Джеку похожей на фею — или на то очаровательное существо из песни «Аннабель Ли», которую так тщательно и фальшиво пела маленькая Лили.

— Разрешите представить: моя дочь Шарлотта. — Голос Элизабет Гринвуд вывел Джека, который молчал, затаив дыхание, из состояния задумчивости.

Шарлотта протянула ему руку. Джек невольно отреагировал жестом, которому он хоть и учился на уроках этикета, но никогда не пользовался при встрече с женщинами Кентерберийской равнины: он поцеловал девушке руку.

Шарлотта улыбнулась.

— Я вас помню, Джек, — приветливо произнесла она. — Вы были на концерте, который давала здесь ваша… кузина?.. Прежде чем я уехала в Англию. Знаете, я ехала с ней на одном судне.

Джек кивнул. Он весьма смутно помнил прощальный концерт Куры-маро-тини в Крайстчерче. Он тогда вообще не слушал программу, стараясь не спускать глаз с Глории.

— Вы заботились о маленькой девочке, и я немного ревновала.

Джек недоверчиво уставился на Шарлотту. Ему тогда не было и восемнадцати, а ей…

— Я тоже предпочла бы играть с деревянной лошадкой, а потом строила бы с детьми маори игрушечную деревню, вместо того чтобы смирно сидеть и слушать пение, хотя я уже была достаточно взрослой, — призналась девушка. У нее был приятный мелодичный голос.

Джек улыбнулся.

— Значит, вы не принадлежите к числу поклонников моей… Строго говоря, она моя сводная внучатая племянница…

Шарлотта потупила взгляд. У нее были длинные ресницы цвета меда. Джек был потрясен.

— Возможно, я все же была недостаточно взрослой, — извинилась она. — Впрочем…

Девушка снова подняла глаза и, похоже, решила перейти от вежливой беседы к серьезной дискуссии на тему сценического представления, при этом говорила она откровенно.

— Впрочем, обращение миссис Мартин с творчеством ее народа — не совсем то, что я понимаю под сохранением культурного наследия. В принципе, в «Шепоте духов» есть лишь отдельные элементы этой культуры, которые интерпретатор воспринимает только как побочные, чтобы… чтобы приумножить собственную славу. В то время как музыка маори, насколько я ее понимаю, имеет скорее коммуникативный аспект…

Хотя Джек не понял ничего из того, о чем говорила Шарлотта, он готов был слушать ее часами. Элизабет Гринвуд подняла глаза к потолку.

— Прекрати, Шарлотта, ты опять начинаешь читать лекции, в то время как твои слушатели умирают с голоду. Признаться, дорогой Джек, мы уже привыкли. Шарлотта пробыла в Англии дольше, чтобы учиться в колледже. Ее увлекли история и литература…