Здравствуй, Даша! - Микола Адам Страница 10

– Так поспи, – сказал Пиноккио. – Все равно делать нечего.

– А приставать не будешь? – усмехнулась Таня.

– Не будет, – оторвалась от книг Даша. Она внимательно рассмотрела корешки книг на книжных полках, сами книги не доставала, удивляясь подбору, расстановке, как аккуратно это все сделано. – Воспитание не позволит, правда, Коля?

Даша последовала примеру подруги и тоже растянулась на кровати. Пиноккио пожал плечами.

– А чё он делать-то будет, – спросила Павловская Дашу, – если мы щас заснем вдвоем?

– Не знаю, – ответила Даша. – А тебе не все равно?

– Ну как, – недоумевала Таня, – мы пришли в гости и заняли хозяйскую кровать. А вдруг он тайный маньяк. Выждет удобный момент и как набросится на нас…

– Кто, Пиноккио? – рассмеялась Даша и долго не могла остановить дурацкий смех, заразив им и Павловскую.

– А чё ржем-то? – на секунду остановив приступ смеха, серьезно спросила Таня. Ее выражение лица еще больше рассмешило Дашу. Она смеялась, не переставая, несколько минут. Ей, не отставая, вторила Павловская. Потом смех исчез, так же внезапно, как и возник. Девочки притихли, глазки их закрылись сами по себе.

Коля Пиноккио хотел показать им коллекцию почтовых марок, папину гордость, это он собирал марки, но, пока искал альбом с марками, а до этого анальгин, потому что сломанный зуб разболелся, а еще раньше очки, опоздал, одноклассницы заснули. Их сморило солнце, упрямо лезущее в окно, а кровать украла в сон. Да и не нужны им эти марки.

ЭПИЗОД 8

Думал ли когда-нибудь Коля Пиноккио, что Даша Белая окажется у него дома, да не одна, а с Таней Павловской? Мечтал ли о таких гостьях? Да, мечтал. Давно искал повод пригласить Дашу, не домой, а хотя бы в кино для начала. Однако не решался и подойти. Засмеют. Еще больше начнут издеваться. Как Даша на такого посмотрит? Первая будет презирать за трусость и за нелепость чувств с его стороны к ней. Кто он такой для нее? Скорее всего, пустое место. Но Коля не мог походить на Костальцева или на Хвалея, которые нравились девчонкам, непонятно за что. Ограниченные, тупые, подонкоподобные, презирающие любое проявление любопытства к искусству и творчеству в целом, они легко относились к жизни, ни во что не ставили девочек, но, когда надо, заступались за них и дрались свирепо и отчаянно. Может, за последнее их и ценили? Может, в этом причина? Женщина выбирает того, за кем, как за каменной стеной? Коля никогда не дрался, никому не давал сдачи, если били; когда везло, убегал, но читал книжки о храбрых и благородных людях, восхищался мушкетерами. Однако одно дело восхищаться мушкетерами, другое – стать ими. Коле Пиноккио не хватало пороху измениться, осмелеть. Засевший в подсознании еще с детства страх, что ты намного слабее тех, кто тебя обижает, уничтожал в зародыше попытки выкарабкаться из его логова. Словно гвоздями, заколачивал все выходы. Коле очень хотелось быть сильным и смелым, чтобы Даша обратила на него внимание, хотя бы улыбнулась или кивнула, когда Коля с ней здоровался. Он сам не понимал, как так вышло, что его нога вдруг оказалась на пути Хвалея и тот споткнулся, чем, несомненно, помогла Даше. Почему Хвалей вообще взъелся на Белую? Не за эмовский же прикид, в самом деле. Тут что-то посерьезнее. Впрочем, Хвалей ко всем цеплялся, утверждал, так сказать, авторитет. Кто сильнее, тот и прав, как говорится. Однако только слабые духом обижают девчонок. Мрази, одним словом.

А Даша с Павловской спали, как у себя дома. Таня во сне уткнулась носиком в Дашину шею. Они лежали лицом друг к другу, даже как-то приобнявшись, словно родные.

Мечта сбылась. Девчонки у него. А Коля Пиноккио не знает, что с ними делать и как себя вести. Поэтому они и спят. Знают, что он не побеспокоит их, а значит, не воспринимают Колю всерьез. Им даже невдомек, что одна из них до безумия нравится ему. Однако, что с этим делать, Коля и сам не понимал. Сидел на стульчике у кровати и смотрел на девочек, гадал, что им может сниться или кто. Так и просидел до четырех часов дня, как верный пес, охраняющий сон госпожи.

Первой открыла глаза Павловская.

– Блин, сколько время? – первое, что спросила.

Коля Пиноккио ответил.

– Ты тут это… не шалил? – перелезла через Дашу, свесила с кровати ноги, заглядывая в Колины глаза.

– Блин, Павловская, по ногам, как по бульвару, – пробурчала Даша, просыпаясь, разбуженная телопередвижениеми подруги.

– Харэ дрыхнуть, – ущипнула Таня Дашу, – проспим все на свете.

– Зато выспались, – отозвалась Даша, когда узнала, который час. – А ты куда? – спросила Павловскую, видя, что та собирается уходить.

– Это вам хорошо, свободным людям, – ответила Таня. – А у меня репетиция в пять.

– Может, перекусишь? – предложил Коля Пиноккио.

– Не, спасибо, – отказалась Таня, как-то уважительно глянув на одноклассника, не так, как на тямтю-лямтю, или Коле это показалось? – Меня Николай Михайлович угостит бутербродами после репетиции. А до нельзя.

– Он тебе бутерброды носит? – удивилась Даша.

– Не мне, – ответила Павловская. – Остается у него просто с обеда. И, если я голодная, никогда не отказываюсь. Тем более, что бутерброды вкусные. Ладно, все пока, чао. Завтра увидимся. Коля, проводи…

– Пока, – помахала рукой Даша.

Коля Пиноккио открыл Тане дверь, выпустил на волю, как птичку, закрыл дверь и вернулся к Даше. Та смотрелась в зеркальце, удостоверялась все ли в порядке. Все-таки в гостях у мальчика какого-никакого.

– Чё ты там про хавчик говорил? – встретила она его.

– А, сейчас, – метнулся Коля на кухню. Он поставил чайник, в микроволновку закинул котлеты и пюрешку. Потом спросил: – Котлеты с пюре будешь?

– Да мне все равно, – отозвалась Даша, – лишь бы съедобно. – Она встала с кровати, заправила ее, как полагается, даже разгладила складки, а подушки взбила. – Ну чё, скоро там? – нетерпеливо крикнула.

– Да, проходи на кухню, – позвал Коля Пиноккио, накрывая на стол.

Даша села на предложенное место, вооружилась вилкой и хлебом.

– Приятного аппетита! – сказала.

Коля Пиноккио сел напротив, но есть не торопился, очарованный тем, как ест Даша. Она ловко и быстро поглощала пищу, с завидным аппетитом, и так красиво, как это может делать настоящая леди, а не школьница из какой-то дыры.

– Хватит пялиться! – не заметить Колиного взгляда девочка не могла. – Ешь, давай! Очень вкусно, между прочим!

Когда стали пить чай, Даша спросила:

– А чем, ты, Пиноккио, по жизни занимаешься? Все книжки читаешь?

– Читаю, – ответил Коля.

– Читателем будешь? Новую профессию изобрел?

– А тебе не нравятся книги?

– Смотря какие. Хотя читать я, правда, любила.

– Что, разлюбила?

– Точно. Вранье все. Не взаправду.