Две сестры - Эйлин Гудж Страница 10

— И сколько это еще будет продолжаться? Недели, месяцы? — со слезами на глазах обернулась она к своему адвокату, как только они вышли из зала суда.

Абель заявил прямо — в тот момент ей показалось, что он сыплет ей соль на раны, но позже она поняла, что это верный признак уважения:

— Я не могу ответить на этот вопрос. Все зависит от вас.

Один неверный шаг — положительный анализ на наркотики, потеря работы, неудовлетворительный отчет социального работника — и она вновь окажется у разбитого корыта, предостерег он ее.

— А вдруг случится что-нибудь такое, что не зависит от меня? — в отчаянии всплеснув руками, поинтересовалась она.

Он ободряюще улыбнулся:

— У вас все будет в порядке, только держите себя в руках.

Но вскоре Керри-Энн обнаружила, что одних хороших намерений недостаточно. Ее резюме, в котором содержалось лишь несколько упоминаний о случайной работе, не вдохновляло работодателей раскрыть перед нею объятия. Так что временная работа в магазине детских товаров останется лучшим из всего, что она могла найти, пока не получит аттестат о среднем образовании или не закончит какие-либо профессиональные курсы. А не имея полноценной работы, она не могла рассчитывать на «приличное жилье». Жизнь — это цепочка костяшек домино. Повали одну, и остальные последуют за ней. Ах, если бы только ей удалось обрести опору под ногами!..

И вот здесь могла помочь сестра. Линдсей оставалась последним козырным тузом в рукаве. «Господи, не дай мне все испортить хотя бы на этот раз!» — взмолилась про себя Керри-Энн. От успеха ее миссии зависело слишком многое. Белла уже начала привыкать к жизни у приемных родителей. Во время их разрешенных встреч она без умолку болтала о подругах в школе, о том, что они проходят в первом классе, и о том, куда она ездила на экскурсию с Бартольдами. А что будет через шесть месяцев, а тем более через год? Не перестанет ли к тому времени ее маленькая девочка спрашивать, когда же она сможет вернуться домой? Какими бы хорошими и отзывчивыми ни были Бартольды, они все равно не могли полюбить Беллу так, как Керри-Энн. Не забудут ли они о том, что у нее аллергия на пчелиные укусы? Обрезают ли они корочку с хлеба, как она любит, когда готовят для нее бутерброды? Не ругают ли они ее, когда она обмочится в постели, и утешают ли ее, говоря, что так случается даже с большими девочками? Для тех, кто знал историю жизни Керри-Энн, эти ее тревоги казались нелепыми. Да, она загубила собственную жизнь. Но она все равно оставалась матерью Беллы. И этого отнять у нее не мог никто.

Мысли ее вернулись к Линдсей. Она все еще не могла свыкнуться с тем, что теперь у нее есть сестра. Кроме того, ее немного пугало то, что она совершенно не помнила ее. Как могло случиться, что в ее прошлом целые годы оставались пустыми страницами?

Хотя нет, иногда ей снился один и тот же повторяющийся сон. Она, совсем еще маленькая девочка, свернулась калачиком на коленях у какой-то женщины, прижавшись щекой к ее груди, которая была мягче любой пуховой подушки. В своем сне она никогда не видела лица этой женщины. Но при этом Керри-Энн знала, что ее колени — самое безопасное для нее место на всем белом свете. И пробуждаясь от этого сна, она всякий раз пыталась удержать и сохранить в себе это ощущение безопасности и уюта. Иногда, лежа в постели с закрытыми глазами и стараясь продлить сон как можно дольше, она готова была поклясться, что эта женщина существует на самом деле, что она здесь, рядом, — настолько сильным было ощущение ее присутствия. Керри-Энн даже улавливала исходящий от нее легкий аромат, смесь сигаретного дыма и цветочных духов. Но при этом она была уверена, что женщина из ее снов — не мать. Может быть, сестра прольет свет на эту загадку…

Погрузившись в свои невеселые мысли, она и не заметила, как самолет приземлился в международном аэропорту Сан-Франциско. Пробираясь через запруженный людьми терминал, она, прежде чем подойти к стойке проката автомобилей, остановилась, чтобы, съев гамбургер с жареной картошкой, унять урчание в животе: утром она не успела позавтракать. Ей жутко не хотелось тратить деньги на машину, но особого выбора у нее не было. Ее древний «фалкон» просто не вынес бы пути в Лагуну Голубой Луны, а если бы она поехала на автобусе, то ей пришлось бы остаться у сестры на ночь. А кто может знать, как ее примут?

Получасом позже Керри-Энн медленно ползла в плотном потоке автомобилей по автостраде Бэйшор во взятом напрокат «хюндае», опустив окно и дымя сигаретой. Завидев впереди указатель съезда на шоссе номер 92, она свернула у знака «Лагуна Голубой Луны/Санта-Крус» и вскоре катила уже по менее оживленной дороге, которая петляла меж холмов, поросших высоким кустарником и дубами. В небе не было видно ни облачка, но далеко на горизонте висела дымка, похожая на изготовившегося к прыжку серого кота.

Она уже приближалась к окраине городка, как вдруг оказалась в легком сероватом тумане, стелющемся над землей. Нет, это был не тот плотный туман, что был знаком ей по прежним визитам на побережье, а какое-то игривое марево, в котором контуры предметов дрожали и расплывались, отчего пейзаж казался сошедшим со страниц детской книжки-раскраски. Вершины высоких эвкалиптов, выстроившихся вдоль дороги, как в сказке о Джеке и бобовом дереве, терялись в более густом тумане над головой. За обширными плантациями цветов — роз, львиного зева, хризантем и георгинов с цветками размером с блюдце — она различала неясные согнувшиеся фигуры людей и контуры теплиц, которые издалека казались огромными стеклянными замками. А прямо впереди, совсем рядом с тем местом, где дорога сливалась с шоссе номер 1, лежало море. Она видела, как блестит его поверхность под лучами солнца в разрывах тумана. Зеленоватые морские волны неспешно накатывались на скалистый берег, обрастая белыми шапками пены по мере приближения к утесам.

Влажный воздух, врывающийся в открытое окно автомобиля, вызвал в памяти приятные воспоминания о прежних днях, проведенных на пляже, когда под подошвами ее босых ног хрустел теплый песок. Издалека до нее доносился мерный рокот прибоя. Над скалами лениво кружили чайки. Керри-Энн вдруг ощутила, как снедавшая ее тревога понемногу отступает. Неужели в такой волшебной обстановке окажется невозможным еще одно маленькое чудо?

Въехав в город, она припарковалась на первом же свободном пятачке и дальше двинулась пешком. Пройдя несколько кварталов по главной улице, по обе стороны которой выстроились лавки и ресторанчики, она наконец заметила книжный магазин сестры в одном из боковых переулков. В отличие от множества встретившихся ей на пути витрин, заставленных броскими морскими сувенирами, в этом заведении, похоже, не стремились привлечь внимание туристов. Оно выглядело как место, где продают книги людям, которые любят их читать, теплое и гостеприимное, как старый и оттого удобный и уютный диван. Потемневшая от времени вывеска над фронтоном извещала, что магазин именуется «Книжное кафе Залива Голубой Луны». У стены виднелась деревянная скамейка, перед которой были разбиты клумбы, откуда прохожим подмигивали яркие улыбающиеся головки анютиных глазок. Заглянув через оконное стекло внутрь, Керри-Энн увидела нескольких покупателей, неспешно бродящих между рядами книжных полок, в то время как остальные сидели за столами, попивая кофе и заедая его сладостями. В витрине была выставлена целая коллекция книг, посвященных Дню матери [16]. Сердце у Керри-Энн сжалось. Для нее это будет очередной праздник, который ей предстоит встречать без дочери.