Дразнящий аромат - Мишель Жеро Страница 10

В пятницу утром подул сильный теплый ветер. Он пригнал рваные кучевые облака, сквозь которые то и дело прорывались лучи солнца. Лукас припарковал свой джип «чероки» на служебной стоянке во дворе портовой конторы «Стенхоп шиппинг». Отсюда хорошо был виден «Талисин», мирно качавшийся возле пирса.

– А вот и я! – пробормотал Лукас себе под нос.

Он вытащил из салона большую спортивную сумку и запер машину. Старательно вытер взмокшие ладони о синие форменные брюки и направился к пирсу, размышляя о том, как странно выглядит прогулочный пароход среди неуклюжих грузовых судов, расположенных у соседних причалов.

Но это только подчеркивало скромное обаяние «Талисина».

Этого старичка еще рано было списывать со счетов, хотя пора его юности давно миновала. Ни новая обшивка, ни свежая краска на бортах не могли скрыть от опытного глаза следы перенесенных невзгод и шрамы от старых пробоин.

Слава Богу, что человек может спрятать свои шрамы под новым мундиром! Да, хвала и честь новому офицерскому мундиру из плотной синей ткани!

– Доброе утро, капитан!

Лукас взмахнул рукой, отвечая на приветствие своих матросов, собравшихся возле грузового трапа, по которому можно было попасть с причала прямо в трюм корабля. Парни расселись на пустых скамейках, наслаждаясь нежарким утренним солнцем, сигаретой и чашкой горячего кофе, прихваченной с камбуза.

– Что-то вы нынче раненько! – заметил старший из парней.

Лукас задержался возле них. Не то чтобы ему хотелось поболтать, просто, наверное, так полагалось.

– Хочу сам еще раз все проверить.

Матрос помоложе с лохматой черной шевелюрой порылся в нагрудном кармане своего комбинезона и протянул Лукасу вскрытую пачку «Кэмел». Как всегда, Лукаса покоробила такая фамильярность, хотя он отдавал себе отчет, что здесь не береговая охрана и низшие чины не обязаны трепетно почитать субординацию и соблюдать кодекс чести, на протяжении многих лет заменявший ему представление о жизненных правилах.

– Нет, спасибо, – скованно поблагодарил он. – Я не курю.

Парень невозмутимо пожал плечами, выщелкнул сигарету и задымил сам.

– Готов поспорить, что проверять будет нечего, – заявил он, со вкусом выпустив облако табачного дыма. – Первый помощник целую неделю гоняла нас в хвост и в гриву. Мы подготовили для вас классную посудину!

– Вы считаете, что Жардин вас перегружала? – Лукас внимательно посмотрел матросу в лицо.

Его товарищи дружно засмеялись, и кто-то воскликнул:

– Хотел бы я, чтобы она перегрузила меня в другом месте!

– Да, сэр, – с улыбкой кивнул матрос, – она знает, как задать парням жару!

И снова все громко захохотали.

Лукаса покоробили их намеки, и он чуть было не отчитал этих жеребцов. Но с другой стороны, Жардин наверняка разозлится, если узнает о его заступничестве. Вдобавок такие попытки вмешаться в отношения офицера и команды приводят только к тому, что офицера начинают считать любимчиком, а значит, ненавидят еще сильнее.

– И где же она сейчас? – спросил он вместо этого.

– В трюме, спускает три шкуры с одного салажонка!

– У нас сегодня полно работы, – как можно дружелюбнее напомнил Лукас. – И я уверен, что вы все знаете, чем заняться.

Улыбки моментально погасли. Некоторые потупились, сунув руки в карманы.

– Да, сэр. Мы просто кончали завтракать.

Лукас коротко кивнул в ответ и направился ко входу в трюм.

– Видали, каков сукин сын? – послышалось у него за спиной.

Он мог бы обернуться и выдать наглецу по первое число. Но если человек хочет доказать свое право носить капитанские погоны, он должен выглядеть уверенным и спокойным, невзирая на трусливые попытки цапнуть исподтишка. И не важно, что он при этом чувствует.

«Ни одной ошибки!» – напомнил себе Лукас.

Металлический скат с грохотом содрогнулся под его шагами. Прихрамывая на раненую ногу, капитан спустился в трюм, предназначенный для перевозки автомобилей. За долгие годы это темное пространство настолько пропиталось машинным маслом, что его не мог перебить даже запах свежей краски.

Сейчас здесь царила гулкая пустота. Но к началу плавания трюм заполнят не только автомобили пассажиров, но и коммерческий груз. Ди Стенхоп не была настолько глупа, чтобы рассчитывать исключительно на те деньги, что заплатят ей пассажиры.

Стоило Лукасу оказаться в трюме, и отпала необходимость искать первого помощника. Он сразу услышал ее голос. На миг ему даже стало неловко – так завораживающе подействовал на него знакомый голос, раздававшийся в интимном сумраке пустого трюма. Лукасу всегда казалось, что этот низкий, с хрипотцой голос как нельзя лучше сочетается с томным взглядом раскосых темных глаз. Когда они впервые встретились в шумном прокуренном баре морского колледжа в Траверз-Сити, именно этот голос и открытый притягательный взор заставили его кровь кипеть от возбуждения и страсти.

– Вас зовут Маршалл, верно? – снова зазвучал грудной голос. Подобно зову сирены, он проникал Лукасу в самую душу, пробуждая к жизни самые сокровенные, потаенные желания и мечты.

– Энди Маршалл, так точно, сэр… Т-то есть мэм!

Повисло короткое молчание.

– Вы нервничаете, Маршалл?

– Есть немного. Это мое первое плавание.

Лукас осторожно продвигался вперед, пока не смог разглядеть их обоих. Белобрысому нескладному салажонку, угодившему под обстрел, едва минуло восемнадцать лет. Он стоял навытяжку перед Жардин, удобно устроившейся на пустом ящике. Неизменный планшет с документами лежал у нее на коленях. Пухлые губы, сжатые в строгую линию, выдавали старательно подавляемую досаду.

Бедный салага!

– Маршалл, вы понимаете, что означает слово «баланс»?

– Да, мэм. Это что-то вроде равновесия, верно?

– Верно. А что будет, если корабль потеряет баланс?

– Он пойдет ко дну, – уверенно ответил матрос.

– Превосходно, мистер Маршалл. А теперь, учитывая этот факт, постарайтесь объяснить мне, из каких соображений вы загнали все двенадцать тракторов вон туда, – она ткнула большим пальцем через плечо, точно туда, где стоял Лукас, но не обернулась, – к правому борту?