Лукавый ангел - Сандра Мэй Страница 10

Они не каждую ночь проводили вместе, Сэнди так и не собралась к нему переехать, а он и не настаивал, это помешало бы заданию. В общем, в ту проклятую ночь… Да нет, незачем врать. Никаких предчувствий, никаких страшных снов — ничего его не встревожило. Он убедился, что Сэнди в клубе, поцеловал ее на прощание и ушел.

Сутки спустя то, что осталось от Сэнди, выловили в Золотой Бухте. Об этом ему сообщил Билл Хоган. Об этом — и о том, что в крови погибшей обнаружена большая доза наркотика.

Даг точно знал, что Сэнди никогда в жизни не употребляла наркотики. Она даже шампанское не любила, только делала вид, что пьет, наливала в бокал газировку…

Он выл и рвался из рук Билла, а тот его не выпускал. Нельзя было раскрываться, потому что Даг не один работал по этому делу, были и другие агенты под прикрытием, и их нельзя было подставлять.

Сэнди Милверер, двадцати одного года, белую, незамужнюю фею с изумрудными глазами и серебряным смехом, похоронили на городском кладбище. Он даже не знал, где именно, потому что еще во время расследования Билл Хоган отправил его из Лос-Анджелеса долой. На прощание Даг положил на стол начальника спецотдела свой значок и пистолет и молча вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Меньше чем через месяц Билл Хоган разыскал Дага в Миннеаполисе, где тот с наслаждением гробил себя при помощи виски и дешевых сигарет. Билл забрал его с собой и поселил на ферме «Елочки», в нескольких милях от городка Крукстон, штат Миннесота.

* * *

Крукстон, штат Миннесота

Ферма «Елочки»

Он проснулся, когда было уже совсем светло. Собственно, скоро опять должно было начать темнеть… Бессонная ночь обернулась крепким сном без сновидений чуть ли не до двух часов дня.

Чертыхаясь и бубня себе под нос, Даг торопливо принял душ, натянул прямо на голое тело свитер и джинсы и торопливо спустился в кухню. Его встретила стерильная чистота — вымытыми оказались даже кастрюли, которые он все никак не мог собраться и оттереть.

В доме стояла абсолютная тишина — аж в ушах звенело. Даг мрачно посмотрел на лестницу. Наверное, его подопечная сидит у себя в комнате. Да уж, ей не позавидуешь — из развлечений только радиоприемник, который хрипит, как умирающий астматик, да потрясающий пейзаж за окном, состоящий из большого количества разнокалиберных елок. Можно еще выйти во двор и ознакомиться с ассортиментом сельскохозяйственных орудий в сарае, но это не то, что может заинтересовать цыпочку Оуэна, да и нельзя ей на двор…

Он поколебался всего минуту, а потом быстро поднялся по лестнице и постучал в дверь ее комнаты. Когда никто не ответил, Даг решительно нажал на ручку.

Комната была пуста. Кровать аккуратно застелена, ни на одном стуле не висит ни единого предмета одежды, а на двери…

На двери не висит ее куртка, в бога, в душу, в мать! Даг метнулся в свою комнату, торопливо вытащил из ящика тумбочки пистолет и ссыпался по лестнице, страшно ругаясь очень нехорошими словами. Ее легкие мокасины, в которых она ходила по дому, стояли под вешалкой, а модельные меховые угги исчезли. Чертова Элис Джексон вновь проявила свой строптивый характер и вышла из дому, чего не должна была делать ни при каких обстоятельствах. Честно говоря, больше всего Даг злился из-за того, что и сам был виноват не меньше. Хорош телохранитель, который дрыхнет до обеда и ухом не ведет, пока его подопечная разгуливает по окрестностям.

В принципе в этом еще нет ничего страшного, уговаривал он себя, вылетая на двор с пистолетом в руках, но без куртки. Места здесь безлюдные, вряд ли кто-то мог выследить ее так быстро…

Боковым зрением он уловил странный и яркий отблеск на склоне холма. Повернулся и стал всматриваться в частокол елок. И увидел.

Это было неясное движение, скорее тень движения, но и ее было достаточно, чтобы Даг Брауни покрылся холодным потом. Сначала отблеск, потом движение — оптический прицел винтовки, которую держит в руках тот, кто пришел за Элис Джексон! Все правильно, зачем подходить к ней близко, рискуя нарваться на охрану? Гораздо проще дождаться, когда идиот-охранник (это я, Даг Брауни, очень приятно!) отвлечется, а легкомысленная идиотка (Элис Джексон собственной персоной) пойдет дышать свежим воздухом.

Он мчался через заснеженное поле, чувствуя, как мокрые после душа волосы на голове покрываются ледяной коркой. С другой стороны, мороз был ему на руку — вчера он не смог бы с такой скоростью преодолеть этот участок, потому как под тонким слоем снега находилась жидкая грязь пополам с глиной. Сегодня она схватилась, стала достаточно твердой…

Даг выругался на бегу, увидев очередное шевеление в гуще леса. Отлично, детектив Брауни! Сначала вы угробили одну девчонку, теперь собираетесь угробить и вторую.

Да, собираюсь. Причем своими собственными руками. Лишь бы она была жива! Черт, до чего же пологим выглядит этот холм из окошка и до чего он на самом деле крутой!

И в этот момент он остановился, причем так резко, что едва не упал. Прямо на него из леса вышла… Елка! Да, самое настоящее дерево, метра два высотой, пушистое и заснеженное, с разлапистыми ветками. Разумеется, неизвестный киллер вполне мог бы использовать его в качестве прикрытия, но в этом случае вряд ли стал бы приплясывать и напевать «Джингл беллз».

Нервы у Дага были на пределе, так что он все равно завопил «Стой! Стрелять буду!» и зачем-то пальнул в воздух. Елка замерла на мгновение, потом на снег из-под нее вывалился кухонный тесак из нержавеющей стали (оптический прицел, говоришь?), а в следующее мгновение елка величаво повалилась прямо на Дага, окорябав ему всю физиономию колючими ветками. Он отшвырнул несчастное дерево в сторону и увидел, что Элис Джексон несется вниз по холму с вполне приличной крейсерской скоростью, да еще и верещит при этом на ходу.

— Стойте! Да стойте же, мисс Джексон! Это я, Даг…

Слишком поздно. Ночной мороз прихватил глину врасплох, так что кое-где — а именно возле подножия холма, где изредка ездили машины и ходили люди, она застыла коварными гребнями, которых было не видно под снегом. Элис Джексон благополучно подвернула ногу и покатилась наземь, крича и плача не то от боли, не то от страха. Даг слетел вниз, за ней, попытался подхватить ее — и немедленно получил в ухо локтем, да так, что в голове зазвенело. Драться она, может, и не умела, но и субтильной ее не назовешь…

Даг был вынужден навалиться на бьющуюся и верещащую Элис Джексон всем телом и проорать ей прямо в ухо:

— Это я, идиотка!!! Даг Брауни!!! Перестань брыкаться!!!

А потом прямо перед ним оказались огромные шоколадные глаза, налитые слезами, и еще розовые губы, и свежая царапина на нежной щеке, такой нежной, что дух захватывало, и аромат от нее исходил удивительный, корицы и персика, из детства такой аромат…

В общем, он не удержался. Он ее поцеловал.

Вы встревожены, испуганы, вы нервничаете и боитесь, вас привезли в чужой дом и оставили наедине с сердитым и небритым мужиком, который по неизвестной причине вас явно терпеть не может, а вам самой… ну не то чтобы нравится — просто вы ничего с этим не можете поделать. Он слишком… мужик.