Герцог-грешник - Адель Эшуорт Страница 10

Впрочем, Вивьен быстро отбросила эту идею. Интуиция подсказывала ей, что герцог Трент пребывал в здравом уме. Но возможно ли, чтобы такой красивый и интригующий человек действительно убил другое живое существо?

Приблизившись к непривлекательным черным входным дверям, Вивьен попыталась избавиться от тревожных мыслей. Отметив, что в отличие от внутренних помещений фасаду здания определенно можно было придать более привлекательный вид, она тут же нашла этому объяснение – ей, как и другим, было хорошо известно, что герцог редко принимал гостей.

Лакеи уже стояли по стойке «смирно», очевидно, ожидая ее появления, и как только она приблизилась к ним, с поклоном открыли дверь, позволяя ей войти, не замедляя шаг.

Тут Вивьен снова занервничала, на этот раз не от страха встретить подлого убийцу, а от неопределенности того, что ее ожидало впереди.

Дворецкий встретил гостью в холле.

– Добрый день, Уилсон.

– Добрый день, миссис Раэль-Ламонт. Сюда, пожалуйста. – Он указал на дверь библиотеки.

Войдя, Вивьен тут же ощутила, как морской ветерок, проникая через окна оранжереи, охлаждает ее горящее лицо.

– Пожалуйста, располагайтесь, мадам; его светлость сейчас придет. – Поклонившись, дворецкий вышел и закрыл за собой дверь.

Вивьен сняла шляпку и повесила на спинку кресла, которое занимала во время своего первого визита. И тут же из оранжереи появился герцог Трент в синих брюках и серовато-бежевой льняной рубашке с засученными по локоть рукавами, открывавшими мускулистые руки, покрытые темными волосами.

Какое-то мгновение оба хранили молчание. Вивьен смотрела ему в глаза и чувствовала, как ее неуверенность словно смывает волной.

– А-а, это вы, Вивьен, – протяжно произнес герцог.

«Я сражаюсь за свою жизнь».

Она сглотнула, затем постаралась улыбнуться.

– Ваша светлость...

Герцог медленно шагнул к ней со сложенными за спиной руками.

– Прелестный день после такого дождливого утра.

– Да. – Она не шевельнулась.

– Я решил, что сегодня мы будем завтракать на веранде. Оттуда открывается отличный вид.

– Это просто замечательно. – Вивьен поспешно взяла в руку шляпку.

– Оставьте ее здесь – она вам не понадобится.

Вивьен не возражала.

– Как скажете, ваша светлость.

– Уилл.

Ей казалось невероятно странным называть такого знатного джентльмена по имени, но, находясь в его компании, она теряла способность к сопротивлению.

– Хорошо, Уильям.

– Нет-нет, Уилл. – Он понизил голос, и его глаза пристально посмотрели на нее.

Вивьен стиснула руки, словно обороняясь, хотя не имела представления, какое это имеет значение. Впрочем, «Уильям» действительно звучало слишком официально.

– Да, Уилл. – Она коснулась протянутой руки и ощутила тепло. Впервые за десять лет – не считая рукопожатия или поцелуя в щеку – она дотронулась до обнаженной мужской кожи. Ощущение его горячей силы принесло в сознание Вивьен поток приятно возбуждающих мыслей, крайне нежелательных в столь деликатный момент.

Герцог провел ее в дальний конец библиотеки, а затем в оранжерею – застекленное продолжение дома. В оранжерее росли хорошо ухоженные растения и множество цветов. Окна были открыты, пропуская внутрь мягкий бриз; внизу раскинулись частные сады, песчаный берег и океан за ним. Этот вид показался Вивьен очень эффектным.

– Здесь так чудесно, – искренне заметила она, наслаждаясь открывшейся перед ней картиной.

Герцог кивнул.

– Я не сомневался, что вы это оцените.

Она все еще опиралась на его руку; а ведь всего неделю назад этот человек был для нее лишь плодом воображения, тенью, героем сплетен и интриг. Сейчас же он стал живым и реальным.

Должно быть, Вивьен покраснела, так как герцог наблюдал за ней с легкой усмешкой.

– Вы прекрасны, – мягко произнес он.

Глаза Вивьен расширились, она затаила дыхание.

– Вы убили свою жену, сэр? – невольно вырвалось у нее.

Рука герцога напряглась под ее пальцами; тень пробежала по его лицу, а губы сложились в узкую прямую линию. Теперь Вивьен не сомневалась, что своим вопросом задела глубоко спрятанную боль.

Герцог медлил с ответом. Наконец, видимо, собравшись с силами, он тихо произнес:

– Если я скажу «нет», вы мне поверите?

Поведение герцога поразило Вивьен искренностью и простотой. У нее сразу пересохло во рту, но она не могла не ответить ему.

– Не знаю, – столь же откровенно призналась Вивьен.

Герцог слегка кивнул.

– Обвиняемый считается виновным, пока не доказано, что он невиновен, так? Справедливое утверждение. – Он понизил голос. – А если я скажу, что убил?

Легкий порыв ветра, проникший через открытое окно, растрепал упавшие ему на лоб волосы, и теперь он выглядел до странности молодым и беззащитным.

Вздохнув, Вивьен заставила себя перевести взгляд на океан.

– А этому есть доказательства? Думаю, вину нужно сначала доказать, прежде чем осуждать вас.

– Вы очень храбрая. – В его тоне прозвучала легкая насмешка. – Войти в дом предполагаемого убийцы...

– Да, храбрая... или очень глупая. – Вивьен вздохнула. – Впрочем, ваши слуги рядом и к тому же многие жители деревни знают, где я нахожусь.

– Будь я игроком, я бы поставил на кон все свое богатство на то, что вы ничего и никому не сказали.

Герцог произнес это так мрачно, что Вивьен вздрогнула. В его глазах она уловила странную смесь скептицизма и пустоты от многих лет одиночества; словно Вивьен соприкоснулась с его прошлым, и это поставило ее в невыгодное положение.

Так как она не дала немедленного ответа, герцог осторожно коснулся ее пальцев.

– Почему бы нам не обсудить это за ленчем?

Вивьен почувствовала облегчение. Никогда раньше она не испытывала такой благодарности за возможность сменить тему разговора.

Они шли рядом – ее ладонь все еще лежала на его руке, – пока не достигли противоположного конца оранжереи, где их дожидался скромно накрытый стол.

– Я подумал, что суфле из лосося будет уместно для подобного случая, – официально заметил герцог.

Уместно для чего? На всякий случай Вивьен решила не спрашивать.

– Звучит восхитительно.

Они мало говорили во время еды, и ничего о причине ее пребывания здесь, хотя Вивьен чувствовала, что герцог пристально наблюдает за ней. Поднимая глаза, она ловила на себе его взгляд и под таким пристальным наблюдением уже не могла есть. Его присутствие слишком возбуждало ее.