Разбуди меня - Катерина Лазарева Страница 10

Просыпаюсь только после третьего сигнала будильника. Каждый раз во сне перезаводила его на более позднее время. Слишком не хотелось вставать.

И не столько даже потому, что подниматься из тёплой постельки само по себе трудно. Подсознательно я знаю, что тут на передний план становится другая причина. После вчерашнего поражения не хочется идти в универ и сталкиваться лицом к лицу с однокурсниками. Особенно, одним из них.

Но, помедлив совсем немного, я всё-таки встаю. Не прогуливать же из-за одной неудачи.

В спешке собравшись и почти не поев, я даже вовремя выхожу. С учётом времени на дорогу, у меня остаётся ещё пять минут в запасе. Но стоит поспешить.

Втыкаю наушники в уши — путь до метро неблизкий. Да и в поезде неплохо будет окунуться в музыку.

Но я не успеваю включить какую-нибудь песню — замираю на месте. Рядом с моим домом знакомая машина.

И тут её дверь открывается. Олег смотрит на меня так, что не оставляет сомнений — заехал за мной.

— Привет, — непринуждённо здоровается он.

Я окончательно теряюсь — не знаю, как с ним разговаривать после вчерашнего. Но молчать будет глупо. Он уже приехал. Игнорировать это — детский сад.

— Привет… Ты решил подвезти меня? С чего бы?

Стараюсь сказать как можно ровнее, но голос выдаёт растерянность. И немного — обиду.

— Садись, по дороге обсудим, — непреклонно говорит Олег. И приглашающе открывает дверь пассажирского сидения.

Он вроде предлагает, но звучит, как приказ.

Подавляю чуть не вырвавшееся возмущение. Очень хочется спросить, с какой стати после того, что Олег сказал обо мне на всю аудиторию, вообще появляется тут; но это ни к чему. Что-то мне подсказывает: так я только дам понять, что меня задело. Ни к чему показывать свою уязвимость. Да и глупо это. Всё равно он уже тут, а на машине доехать будет быстрее.

Первые минуты пути мы проводим в молчании, которое ничуть не напрягает. Наоборот, так проще.

Не знаю, о ком или чём сейчас думает Олег, но я — о нём. Он странно ведёт себя со мной. Сначала — явный интерес, спасение, понимание и поддержка. Потом — полный игнор. А затем — обескураживающее поведение с выбором старосты. И после всего этого — как ни в чём ни бывало заезжает за мной. Надо же, и адрес запомнил. А ведь знакомых у него явно немало. Значит, я всё-таки выделяюсь? Но тогда что за странные качели он мне устраивает?

Хочется понять его мотивы. И вообще его. Но что-то подсказывает — не стоит и пытаться.

Я бросаю взгляд на руки Олега, ловко управляющие рулем. Длинные и красивые пальцы. Вот только… Кое-где виднеются ранки, синяки, царапины. Это совсем не вяжется с образом богатенького пресыщенного вниманием парня. Конечно, такое состояние рук можно объяснить потасовкой с гопниками, от которых он меня вчера спас. Но… Не слишком ли легко ему это далось? И кинулся ведь с такой уверенностью, ни тени страха. Всегда был таким самоотверженным? А некоторые его замашки… Что за образ жизни ведёт Олег?

— Вчера я хотел подвезти тебя до дома, — неожиданно говорит он, и моё сердце пропускает удар. Почему каждый раз, как этот парень внезапно заговаривает, у меня возникает ощущение, что меня застают врасплох? — Но за тобой приехали.

Олег усмехается чему-то в своих словах. Затем вдруг требовательно спрашивает:

— Кто он?

Делаю глубокий вдох, пытаясь сосредоточиться. С чего такой вопрос? И главное — стоит ли отвечать?

Пауза затягивается — пора бы нарушить.

— А… — так и не определяюсь с ответом. — Эм… Какая тебе разница?

Вопрос вырывается сам собой, но и пусть. Олег действительно не имеет права лезть в мои дела.

— Есть, раз спрашиваю, — мелькнувшее на какие-то секунды раздражение на его лице сменяется задумчивостью. — Как я уже говорил, ты мне нравишься.

И тут я не выдерживаю.

— Ага, я прям почувствовала это в твоих словах о моей неспособности быть старостой, — запальчиво выдаю.

Слова уже сказаны, и нет смысла о них жалеть. Теперь, когда эта тема всё-таки открывается, я только распаляюсь в эмоциях.

Но Олег не теряется, словно и не удивившись.

— Сказал, как есть. Ты бы видела себя, когда вставала. Я думал, вот-вот, и в обморок свалишься, — без тени раскаяния отвечает он.

Жар подступает к щекам, когда я вспоминаю тот момент. Значит, моё волнение было так заметно?..

— Но зачем было говорить это? — уже спокойнее спрашиваю, хотя голос всё равно предательски подрагивает. — Раз уж ты такой самоотверженный, предложил бы себя на эту роль, и всё на этом.

— Я всегда говорю правду, — равнодушно отвечает Олег. — Своеобразный принцип. Могу о чём-то умолчать, но если говорю, то как есть.

Вздыхаю, размышляя над ответом. Неплохой, конечно, принцип, но интересно — он всегда был или что-то послужило его становлению?

К тому же, есть разница между прямолинейностью и бестактностью. Говорить правду — одно, но делать это, когда человек не готов услышать или не спрашивал — совсем другое.

К счастью, мне хотя бы не приходится формулировать ответ — паузу снова нарушает Олег.

— Знаешь, одна из причин, по которой я тогда так сказал — твой характер. Давно пора научиться стоять за себя. Я просто создал ситуацию, которая спровоцировала тебя показать хоть какие-то зачатки личности. Ты слишком закрыта.

Снова вспыхнув, хмурюсь. Он решил взяться за моё воспитание? Да с чего бы?..

А ещё очень неприятно слышать от парня, которому вроде как нравлюсь, о моей неспособности показывать характер. Попытка изменить человека — вряд ли признак симпатии.

— И ты решил, что имеешь право учить меня жизни? — резко спрашиваю.

— Ты такая живая, когда злишься, — не сдаётся Олег, реагируя на мой выпад мимолётной улыбкой. — Видишь, можешь же стоять на своём. И да, все мы друг у друга учимся. Пусть даже и не замечая этого или не задумываясь. Да даже когда учим, и то учимся. Каждая ситуация требует решения, каждый исход имеет последствия, а последствия влекут за собой размышления об этом. Каждая ситуация может стать уроком. В этом есть что-то постыдное?

Он говорит не с философской снисходительностью, а в привычной небрежной манере. Возможно, именно это так быстро смягчает меня. Не похоже, что Олег хочет самоутвердиться за её счёт.