Потерянные в прямом эфире - Алиса Евстигнеева Страница 10

Моё второе утро в «Ассоль» началось вполне мирно. Учтя ошибки предыдущего дня, в офисе я появилась в тёмных брюках и белой футболке, позаимствованных у девочек с этажа. А вот с обувью опять было сложно. Будучи обладательницей достаточно скромного размера ноги, я «вываливалась» из всех предложенных вариантов, поэтому пришлось вновь гордо вышагивать на своих шпильках. «Ну и чёрт с ними», — решила, готовясь к тому, что весь день спокойно просижу где-нибудь в уголочке за компьютером.

Придя за полчаса до обозначенного времени, я направила все свои силы на налаживание контактов с «товарищами по несчастью» — другими студентами-практикантами. Ничего сильно выдающегося в них не обнаружила, убедившись в правильности выводов вчерашнего дня. Парни — в количестве трёх штук — выглядели настолько обыденно, что по истечении нескольких лет я даже успела забыть их имена. Кроме одного — Ильи, с которым мне довелось общаться больше всего. Но об этом потом. Оставшегося члена нашей практикантской группы, по совместительству являвшегося второй девочкой кроме меня, звали Ника. Первое время мы старались держаться друг друга — девочки же! — но после, обнаружив полное отсутствие общих интересов, разошлись по разным углам. Великой дружбы между нами не случилось, особенно после всех тех событий, что произошли значительно позже. Но об этом опять-таки не сейчас.

Нашей компашке был выделен небольшой закуток, расположенный в самом углу опенспейса. Несколько столов, компьютер и забытый кем-то фикус, практически завядший и всеми заброшенный, который я буду выхаживать весь следующий месяц одного упрямства ради.

Ребята что-то негромко обсуждали, сидя вокруг стола, я же оккупировала свободный компьютер, просматривая письма, которые с таким старанием сочиняла половину вчерашнего дня. Итоговый вариант мне очень понравился. Глубоко в душе надеялась на то, что мой текст оценят и как минимум отметят это на словах, как максимум — пустят в работу.

Я вообще была достаточно высокого мнения о себе и своих способностях. Поэтому, когда на нашем горизонте появилась Регина, я уже мысленно потирала руки в ожидании своего звёздного часа. Единственное, помня вчерашние наставления Игоря, всеми силами старалась сохранять внешнее спокойствие и вообще казаться максимально безразличной. Что, впрочем, не мешало мне в нетерпении ёрзать на стуле.

Следующие пять минут отдалённо напоминали знаменитую сцену из «Приключений Шурика», где озвучивали список разнарядок на день. Правда, выбора нам никто не давал.

— В распоряжение рекламщиков у нас сегодня пойдёт, — начала Морозова, выдерживая длительную паузу, — Комаров.

На что Илюша просто кивнул головой, без лишних вопросов принимая свою участь на ближайшие восемь часов. Примерно так же реагировали все остальные, пока очередь не дошла до меня, оставленной на десерт.

— Бодрова, — абсолютно будничным тоном озвучила она, — сегодня на рассылке. Корреспонденцию и расходы на проезд получишь на ресепшене.

Все покосились на меня: кто-то с сочувствием, кто-то с плохо скрываемым злорадством, мол, довыделывалась.

— Но… это же работа курьера, — возразила наивная я.

За что тут же получила морозный взгляд под стать фамилии ведущего маркетолога.

— А у нас, Бодрова, любой труд почётен.

Спорить дальше не стала. И не потому, что испугалась, скорее, взыграла гордость и уверенность в том, что это всего лишь попытка поставить меня на место.

В общем, второй день практики прошёл плодотворно: пока остальные ребята постигали азы маркетинга, я каталась по Москве с охапкой бумаг в руках и гудящими от каблуков ногами. Во всей этой ситуации был один плюс: в метро было прохладно, утренний поток столпотворения уже схлынул, поэтому можно было ощутить даже некоторое подобие комфорта.

Москву любила уже только за то, что здесь никому не было дела до того, как и что я делаю. Здесь каждый жил своей жизнью, не особо стремясь постичь личную жизнь соседа, и это меня радовало. И пусть общажная среда была ещё той клоакой, где почти каждый знал, что у кого на завтрак и кто с кем спит, а сплетни распространялись с космической скоростью, даже несмотря на это, по-настоящему каждый из нас был предоставлен только самому себе.

Сбежав в столицу в шестнадцать из своей глубинной глубинки, я не переставала ежедневно ловить кайф от того пьянящего чувства свободы, что всё ещё заставляло мою кровь быстрее бежать по венам, вопреки всем трудностям и вечному безденежью. Всё это мелочи. Главное — здесь можно было жить, к чему-то стремиться и бороться за свою мечту.

Впрочем, с минусами тут тоже был полный порядок. Как, например, сегодня, когда в моём личном списке «недостатков столичной жизни» на первое место неожиданно вышло расстояние. Прокатиться по десяти разным адресам, раскиданным по противоположным концам города, неожиданно заняло весь день. То ли это у меня были проблемы с логистикой, то ли маршрут был действительно неудобоваримый, но в офис я вернулась, лишь когда все нормальные люди уже собирались домой.