Замужество мисс Монктон - Хелен Диксон Страница 10

* * *

В середине первого дня путешествия колеса экипажа загрохотали по булыжным мостовым маленького городка. С трудом спустившись на землю, Мария бродила по извозчичьему двору, разминая затекшие ноги, пока распрягали их лошадей, от которых валил пар после стремительного бега, а вместо них ставили свежих.

Снова поднявшись в экипаж, Мария ожидала Чарльза, который разговаривал с Пьером. Она придвинулась к окошку, чтобы посмотреть на своего спутника, и вдруг ею овладело неведомое прежде чувство, отчего зеленые глаза ее потемнели, нежное лицо порозовело, и свежие губки приоткрылись от частого, прерывистого дыхания.

Словно почувствовав ее взгляд, Чарльз неожиданно обернулся, и выражение его светлых глаз заставило Марию поспешно отпрянуть от окна и запылать от возмущения. В его взгляде читался дерзкий вызов, он привел ее в состояние непонятного возбуждения, пронизывающего все тело какими-то токами. Она рассердилась на себя, а еще больше — на Чарльза, считая, что причиной этому был именно он.

Чуть позднее они снова пустились в путь.

Уже стемнело, когда они добрались до постоялого двора, где им предстояло провести ночь. Пьер с багажом своих пассажиров последовал за ними в дом. Внутри было чисто и уютно, в воздухе витали аппетитные ароматы. Общий зал был полон людьми, в основном мужчинами, которые пили вино и обсуждали положение в Париже. Появление путешественников привлекло настороженные взгляды исподтишка. Мария трепетала, опасаясь, как бы ей не пришлось вступить в общение с этими страшными людьми. Чарльзу удалось снять две комнаты.

— Я пойду сразу к себе, — сказала Мария. — И предпочла бы, чтобы мне принесли еду, если это можно устроить. С самого утра я ничего не ела и просто умираю с голода.

Чарльз сочувственно улыбнулся, понимая, что долгий путь изнурил девушку.

— Я об этом позабочусь. Мы с Пьером поужинаем внизу, а вы идите, горничная покажет вам комнату. Я зайду к вам позднее.

Мария последовала за горничной к лестнице, как вдруг изрядно подвыпивший, неряшливо одетый крестьянин тяжело поднялся из-за стола и с плотоядной ухмылкой встал перед нею.

— Ты чья же, милашка?

— Мадам, — вспомнив свою роль, холодно поправила она и брезгливо отвернулась.

Человек хотел сдвинуться с места, но ноги отказывались ему повиноваться. Едва не упав, он рухнул на ближайший стул. Затем поднял глаза, но вместо изящной молодой девушки увидел перед собой ее высокого разгневанного супруга и растерянно заморгал.

«Супруг» стоял с застывшей на губах ледяной улыбкой.

— Эта милашка — моя жена. Так что советую поберечь свое здоровье — не вздумай к ней приставать. Понял?

Крестьянин что-то хмуро пробормотал и отвел глаза. Чарльз проводил Марию взглядом, пока она не поднялась на второй этаж, и только потом вышел во двор позвать кучера.

Утолив голод, Мария уселась у ярко полыхающего камина, то беспокоясь об оставшихся в замке тетке с кузиной, то мечтая о своем доме в Англии. Постепенно все вокруг стихло. Она умылась и скользнула под одеяло, думая, что долго не сможет заснуть, но усталость после долгой поездки и уютная теплая постель сделали свое дело, и она сразу погрузилась в глубокий сон.

Проснувшись в полной темноте, Мария не сразу поняла, где находится. Она лежала, прислушиваясь к шуму ветра, ударявшего в окна, затем различила слабые звуки, похожие на тихое дыхание. Встревоженная, она неподвижно лежала, и звук повторился — еле слышное сопение. В комнате был еще кто-то. Она быстро села и оцепенела при виде открывшейся ей картины: тлеющие угли слабо осветили ее спутника, который расположился в кресле, протянув длинные ноги на стул.

У нее вырвалось возмущенное восклицание.

Она пропустила без внимания его обещание зайти к ней позднее. И в суматохе приезда совсем забыла, что женатые люди располагаются на ночь в одной комнате и даже в одной постели. Она понимала, что, хотя их брак был фальсификацией, они должны играть роль супругов, чтобы избежать нежелательных вопросов, но неужели нужно изображать это так буквально?

Постепенно оцепенение уступило место ужасу и панике. Она поднялась с кровати и на цыпочках приблизилась к Чарльзу. Он снял сапоги и камзол, оставшись в панталонах и белой батистовой рубашке. Она всматривалась в него, не зная, что и думать. Черные волосы его спутались, одна прядь упала на высокий лоб, резкие черты лица смягчились во сне. Без своей обычной высокомерной усмешки он выглядел удивительно юным и беззащитным.

Для человека, предпринявшего полное опасностей путешествие в Кале, он выглядел возмутительно спокойным и беззаботным.

Видимо, он почувствовал ее рядом и внезапно открыл глаза. Встретив ее недовольный взгляд, он удивленно поднял брови, а на его губах появилась легкая, одобрительная улыбка.

Марии было приятно увидеть эту милую улыбку, за что она рассердилась на себя, а еще больше на Чарльза.

— Очевидно, вы не понимаете, насколько неприлично проникать в спальню дамы в такой час, иначе вряд ли осмелились бы постучать, не говоря уже о том, чтобы войти без разрешения!

— Когда я вошел, вы так сладко спали, что мне не хотелось вас беспокоить.

Мария возмутилась, представив, как он наблюдает за нею, спящей. Не зная, как вести себя в такой ситуации, она отвела взгляд в сторону, чтобы успокоиться, но это ничего не дало, потому что близость Чарльза вызывала в ней трепет каждого нерва.

Он обвел взглядом всю ее, с головы до ног, и хотя на ней была длинная ночная сорочка, она испытала настоящее потрясение — никогда еще ее девическая скромность не подвергалась такому унизительному испытанию!

— Из-за вашего требования оставить мои вещи в замке мне даже нечем прикрыться! — обняв себя за плечи, сердито пробормотала она, жалея, что у нее нет хотя бы шали.

Чарльз незаметно усмехнулся ее смущению. Если бы она знала, сколь долго он ею любовался, то поняла бы, что уже поздно спасать свою стыдливость.

— Это напоминает мне ситуацию, когда люди в спешке закрывают ворота конюшни, в то время как лошадь уже давно умчалась. Уверяю вас, из моей памяти уже никогда не изгладится воспоминание о той прелестной картине, которой я имел счастье наслаждаться, войдя сюда.

Мария залилась краской до корней волос.

— Неужели у вас нет совести? И сколько вы за мной наблюдали?

Чарльзу стоило труда оторвать взгляд от ее стройной фигуры с соблазнительными женственными формами, чтобы посмотреть ей в глаза.

— Достаточно долго, чтобы это дивное зрелище пробудило во мне спящего дракона, которого, боюсь, будет не так-то легко усмирить.

Невольно поежившись под его красноречивым взглядом, Мария вздрогнула, когда он машинально сжал рукоятку пистоля.

— Вы всегда спите с оружием? — со страхом спросила она.

— Только в том случае, когда считаю это необходимым.