Волшебный дар - Аманда Квик Страница 10

Небольшая компания энергичных молодых щеголей, окруживших Эмелин у входа в институт, донельзя действовала Энтони на нервы. Все они уверяли ее в своем огромном интересе к только что прослушанной лекции, но Энтони с полным основанием подозревал, что у большинства из них были совершенно другие интересы и, уж несомненно, свои скрытые мотивы. Однако Эмелин, казалось, вовсе ни о чем не подозревая, увлеченно доводила до сведения присутствующих собственное мнение о лекции.

— Боюсь, что мистер Лексингтон совсем недолго пробыл в Италии, если был там вообще, — объявила она. — Его описание римских памятников и фонтанов я считаю весьма слабым, если не сказать больше. Как вам известно, мы с тетушкой имели возможность провести в этом городе несколько месяцев, и…

— И это, вне всякого сомнения, еще обострило ваш и без того утонченный вкус, — угодливо заметил один из джентльменов. — Стоит лишь взглянуть на ваше платье! Какой поразительный оттенок янтарно-золотого! Цвет закатного неба, затмить который в состоянии только блеск ваших глаз, мисс Эмелин.

Ему вторил согласный хор молодых голосов.

— Благодарю вас, сэр, — как ни в чем не бывало кивнула Эмелин. — Итак, как я уже сказала, нам с тетушкой повезло прожить несколько месяцев в Риме, и могу заверить вас, мистер Лексингтон не воздал должное этому поразительному городу. Он так и не смог донести до слушателей истинное изящество и поразительную красоту памятников. Получилось так, что, будучи в Италии, я смогла сделать несколько рисунков и набросков…

— О, как бы мне хотелось их увидеть, мисс Эмелин, — донесся голос из самой гущи толпы.

— И мне тоже, мисс Эмелин.

— Ни один памятник, даже самый живописный, не может сравниться с вашей красотой, мисс Эмелин, — вырвалось еще у одного.

Энтони понял, что с него достаточно, и картинным жестом извлек из кармашка часы.

— Боюсь, что должен вмешаться, мисс Эмелин. Уже достаточно поздно, а я обещал вашей тетушке привезти вас домой к пяти. Нам нужно спешить.

— Да, конечно.

Эмелин одарила поклонников очаровательной улыбкой.

— Мистер Синклер совершенно прав. Нам нужно ехать. Но я поистине наслаждалась нашей беседой. Как удивительно! Я и понятия не имела, что так много джентльменов интересуется римскими памятниками и фонтанами.

— Я поражен, мисс Эмелин.

Джентльмен в таком облегающем сюртуке, что было непонятно, как он вообще может двигаться, отвесил ей низкий поклон.

— Уверяю, я просто в восторге от этой темы и ваших познаний в ней.

— Заворожен, — вторил еще кто-то.

Это послужило началом оживленной перепалки, в которой каждый пытался убедить Эмелин, что его собственные интеллектуальные устремления куда выше, чем у соперников.

Энтони едва сдерживался, чтобы не зарычать, и, схватив Эмелин за руку, потянул вниз по ступенькам. Вслед понеслись грустные слова прощания.

— Я не знала, что мы так задерживаемся, — пробормотала она.

— Не волнуйся, — заверил Энтони, — мы успеем вернуться прежде, чем твоя тетушка начнет волноваться.

— А ты что думаешь о лекции мистера Лексингтона? — поинтересовалась она.

После некоторого колебания Энтони пожал плечами:

— Откровенно говоря, я нашел ее донельзя скучной.

Эмелин звонко рассмеялась.

— В этом отношении я полностью с тобой согласна. Но тем не менее считаю, что прекрасно провела день.

— Как и я.

Правда, Энтони считал, что провел бы его куда лучше, если бы не пришлось пробираться сквозь целую толпу денди в зале. Он был совершенно уверен, что их привлекли сюда вовсе не римские фонтаны и памятники, а красота Эмелин. Последнее время, после блестящего дебюта в обществе и несомненного успеха на балах, девушка, можно сказать, вошла в моду, и ухаживать за ней считалось делом чести.

Энтони прекрасно знал, что отсутствие приданого и влиятельных связей не позволят ей долго вращаться в высшем свете, несмотря на все интриги Лавинии. Кроме того, предусмотрительные маменьки вряд ли позволят сыновьям серьезно ухаживать за Эмелин.

К сожалению, даже это не помешало многим молодым аристократам увлечься прелестной и необычной оригиналкой, как не воспрепятствовало бессердечным повесам и распутникам, сделавшим охоту на невинных девушек своеобразным видом спорта, пытаться ее соблазнить.

Энтони сам себя назначил добровольным опекуном Эмелин и считал своим долгом защищать ее от нежелательных знаков внимания. Но последнее время больше всего его беспокоило то, что она решит ответить на заигрывания.

Было бы куда проще, если бы он честно объявил о своих чувствах и предложил руку и сердце. Но беда в том, что он не мог содержать ее в той роскоши, какой, по его мнению, она заслуживала.

Энтони день и ночь мучился, пытаясь найти возможное решение неразрешимой, по его мнению, проблемы. Все сводилось к одному: он должен найти способ содержать семью, и притом как можно скорее, прежде чем кто-то из мужчин, отирающихся возле Эмелин, ослушается родителей и уговорит ее сбежать с ним.

Возвращение в маленькой домик на Клермонт-лейн было довольно поспешным не только потому, что день клонился к вечеру, но и из-за туч, затянувших небо и угрожавших дождем.

— Что-то случилось? — спросила Эмелин, когда они добрались до маленького парка и свернули за угол. — Ты заболел?

Это не только вывело его из глубокой задумчивости, но и разозлило. С чего это она вдруг посчитала его больным?

— Нет, вовсе нет. Я думаю.

— Вот как? А по твоему выражению мне показалось, что мороженое, которое мы съели за обедом, плохо на тебя подействовало.

— Уверяю, Эмелин, я в полном здравии.

— Я просто озабочена твоим видом.

— Эмелин, твоя тетушка ясно дала понять, что прежде, чем принять предложение руки и сердца, ты должна сполна насладиться развлечениями этого сезона.