Покажи мне любовь - Марина Князева Страница 10

Довольная тем, что мне удалось взять себя в руки, я позвонила Мирону и договорилась о встрече. У меня проблемы сейчас были посерьезнее, и думать мне надо было о них, а не о Матвее Соколове.

Мирон - владелец самого лучшего ночного клуба в нашем городе. И мое знакомство с ним сейчас было как нельзя кстати. А его согласие поговорить, вообще подняло мне настроение.

Потому что на данный момент он был единственным моим решением с помещением. Находиться в квартире Влада я теперь не могла. Со съемом у меня были проблемы. Папа был против. Он считал, что такая глупая неблагодарная дочь не имеет права на отдельное жилье. Достаточно того, что он позволял жить у Влада. И машину купил. А вот ночевать мне следовало дома - хоть какой-то контроль. Пойти против него и взбрыкнуть в очередной раз - это привлечь внимание к себе. А вот тусовки в клубе для меня нормально. Тем более я несколько раз договаривалась с Мироном об аренде небольшой вип-комнаты для своих целей. И теперь аренда мне нужна была на постоянной основе. Так что вся надежда была на Мирона.

Перед встречей я решила принять душ. И напевая себе под нос какую-то мелодию, поймала себя на мысли, что вместо своих проблем, я продолжала думать о Матвее. Нет, я не боялась, и не ждала встречи с ним, но почему-то представляла, что он рядом. Стоит только выйти из душа, и я его увижу.

Покрутив у виска пальцем и усмехнувшись своим мыслям, я закуталась в короткое полотенце и вылетела из ванной комнаты, потому что время поджимало.

И чуть не заорала.

Потому что столкнулась с Соколовым. Но голос от неожиданности пропал. А коленки затряслись от понимания насколько мысли могут быть материальными. Или это от его близости?

- Поговорим?

Он стоял так близко, что я чувствовала его запах. После беглого осмотра моего полуобнаженного тела, его какой-то жадный голодный взгляд окончательно пригвоздил меня к месту, и я была благодарна хотя бы за то, что у меня все еще была возможность дышать. Его руки были спрятаны в карманах брюк. И вроде он даже не прикасался ко мне. Но я так остро ощущала его присутствие.

- Ты ничего не скажешь моему брату, - я с трудом нашла в себе силы не обращать внимание на негнущиеся ноги и приятную тяжесть в животе.

- Окей. Меня такой вариант тоже устраивает, - дыхание Матвея было прерывистым и у меня от него по позвоночнику мурашки бегали табунами.

Мне нужно было сделать шаг назад, чтобы разорвать все эти немыслимые ощущения рядом с ним и контролировать себя, но я не могла пошевелиться.

- И между нами ничего не было, нет и не будет, - формулировать свои мысли рядом с ним было очень сложно.

Матвей начал дышать еще глубже, и теперь его вздымающаяся грудь периодически касалась моих рук, сжимающих полотенце у груди. Легко, едва уловимо, но мне от этих прикосновений кричать хотелось.

Матвей молчал, а воздух между нами продолжал нагреваться.

- А вот с этим проблема, - сглотнул Матвей, опустив свой взгляд сначала на мои губы, а потом на грудь.

Мне стало невероятно жарко. А бедра сжались в сладостном предвкушении. Мозги расплавились, и я не о чем уже не могла думать, кроме близости Соколова и его губах, которые были так близко.

Слова застряли в горле, и я снова пропала. Чтобы он сейчас ни сказал и что бы ни попросил, я бы согласилась на все.

- Я... Кажется, самоубийца, - его руки легли на мою талию и прижали к своему телу.

Даже сквозь плотную ткань полотенца я почувствовала, что Матвей возбужден. И не смогла сдержать тихий протяжный вдох.

И я была уверена, что Соколов накинется на меня. Что прямо здесь стащит полотенце, и, возможно, даже не потрудится отнести меня на кровать, а я даже сопротивляться не буду.

Но в его кармане просто невероятно громко зазвонил телефон, заставляя нас обоих вздрогнуть и отскочить друг от друга. Матвей вытащил его из кармана, отключил звук и взглянув на дисплей, раздраженно буркнул:

- Оденься!

Он больше не смотрел на меня, а еще через мгновение уже разговаривал по телефону.

Я с бешено колотящимся сердцем убежала в комнату, и словно опаздывая на пожар, сбросила полотенце, а потом натянула сарафан. Короткий и без рукавов, чуть больше по размеру, чем полотенце, но я чувствовала себя в нем увереннее.

Мои руки тряслись, пока я пыталась заколоть еще влажные волосы, а когда это у меня не получилось, я просто осела на кровать и поняла, что просто перенервничала.

Я только что снова чуть не отдалась Матвею Соколову. И ему практически ничего не пришлось делать. Он просто стоял рядом, смотрел мне в глаза и все. Я потекла. Со мной было такое впервые. И это точно было не хорошо.

Я даже не поинтересовалась, какого хрена он тут делает. Просто поддалась этому магнетическому притяжению. И чуть снова не нажила себе очередных приключений на задницу. А мне сейчас это совершенно ни к чему.

А еще лучше было бы, чтобы Соколов исчез из моей жизни и не путался под ногами, усложняя и без того не слишком легкую жизнь.

Я уверено вышла из комнаты, и не оставляя себе времени на раздумья, решила высказать Матвею все то, что может отвадить его от меня.

Матвей стоял у окна, все-так же засунув руки в карманы брюк. При моем появлении он обернулся, и даже хотел что-то сказать, но я не дала это ему сделать.

- Больше никогда не прикасайся ко мне. Иначе я все расскажу папе и брату. Я расскажу, что ты пристаешь ко мне. И тебе придется жениться на мне. А я далеко не сахар. Клубы, вечеринки, платьишки - это все что меня интересует. Я вздорная, капризная и легко могу испортить твою жизнь.

Не знаю, как у меня язык повернулся. Знать о том, что тебя не считают подарком и ангелом

- это одно. Наговаривать на себя - совсем другое. Тем более тому, кому хочется рассказать совсем иное.

- Боже упаси, Барби, - Матвей развел руки, а его взгляд стал холодным и колючим, - ты совсем не в моем вкусе. Я знаешь ли, после хорошего секса люблю еще и поговорить. О Пастернаке там, или Драйзере. Но, ты не парься! С тебя спрос не большой. Достаточно того, что ты знаешь Джимми Чу и Кляйна.

Это было так больно. Он все-таки составил свое мнение. И как все решил, что Катя Торопова - это ни что иное, как разбалованная и непутевая кукла. Но оно так и лучше.

- Вот и хорошо! Ты мне тоже не понравился, - я продолжала играть ту роль, которую мне предложили. А еще захотелось отомстить. И побольнее. - Тем более у меня такие запросы, что у тебя вряд ли хватит денег, чтобы содержать меня. Я, знаешь ли, дорогая игрушка. Тебе стопудово не по зубам.

Я невинно захлопала глазами, изображая безголовую дурочку.

Матвей шагнул ко мне.

Он был зол. Я чувствовала это. Наверное, в карманах брюк он сжимал кулаки. А вена на виске пульсировала так, словно он едва сдерживал себя.