Слишком грешен - Эрика Ридли Страница 10

— Сегодня он туг не единственный, кто не пил ни глотка. — Салли кивнул в угол: — Вон девчонка за столом. Не потратила ни фартинга.

С каких это пор в питейных заведениях Борнмута появились такие клиентки?

Эван повернулся, чтобы внимательнее присмотреться к девушке, которую он принял за служанку. При тусклом свете можно было разглядеть лишь ее силуэт, но Эван был готов поставить на кон груженную французским бренди баржу, что ему известно, кто эта таинственная незнакомка.

— А зачем ты накачал ее спиртным, если она не платила?

— Не делал я ничего такого! Она заявилась сюда, бледная как полотно, дрожа с головы до ног, и сама рухнула на стол. С тех пор и лежит тут, как труп.

Если бы Эвану уже не было известно, что лондонские леди не только невыносимы, но еще и причиняют куда больше неприятностей, чем они того стоят, эти слова вполне убедили бы его. Конечно, он ей много чего наговорил утром, но он не мог довести ее до такого состояния.

— Два виски! — приказал он.

Салли налил две солидные порции.

Эван понес спиртное к столу. Неприятный запах, царивший в таверне, исчез, едва он приблизился к Сьюзен. Отлично! Отодвинув от стола стул, Эван сел рядом с ней. Она пахнет жасмином!

— Кажется, я велел вам не ходить за мной, — сказал он.

Она рывком подняла голову со стола, но на этот раз в ее взгляде не было огня. Сьюзен посмотрела прямо на Эвана — такими же пустыми глазами, как у Тимоти.

Эван помедлил. Что-то тут не так. Он мрачно взглянул вслед двум пьянчужкам, которые только что вышли из-за стола. Есть женщины, которых можно трогать, а есть те, к которым прикасаться нельзя. Пьянчужкам это было известно не хуже, чем самому Эвану. Если один из этих глупцов хоть пальцем притронулся к дебютантке, которую неизвестно какими ветрами занесло сюда, он ему все его мужское хозяйство отрежет.

Мужчины, словно прочитав его мысли, быстро закивали в знак того, что не имеют никакого отношения к мисс Стэнтон и ее состоянию. Отлично.

— Пейте!

Эван хотел просто поделиться с ней виски — если, конечно, ему удалось бы уговорить ее стлать глоток, — но теперь в этом, кажется, возникла медицинская необходимость. Он подтолкнул к ней оба бокала.

Ее рука приподнялась, скользнула к его руке, прикоснулась к ней, а потом крепко сжала. Ее пальцы были холоднее морской воды. Когда она дотронулась до него, ее губы задрожали, а глаза наполнились слезами.

Черт побери! Он не любит, когда женщины плачут, а особенно когда они плачут на людях.

— Вставайте! — Он помог ей подняться. — Давайте выйдем отсюда.

Не замечая его руки на своей талии, Сьюзен, покачиваясь, поднялась и, спотыкаясь, направилась к двери. Эван бросил на бармена убийственный взгляд.

— Клянусь! — нервно заговорил Салли. — Никто ее тут и пальцем не тронул, и она не выпила ни глотка.

Когда она зашаталась на верхней ступеньке, крыльца и едва не свалилась в песок, Эван со вздохом взял ее на руки, и Сьюзен, дрожа, обхватила его за шею. Однако на этот раз она дрожала не из-за его прикосновений, понимал Эван. Пока что.

Если бы только он знал, что лучше для них обоих, то отнес бы ее назад в Мунсид-Мэнор и запер бы в отведенной ей спальне.

Светло-голубые глаза с тревогой смотрели на него из-за залитых слезами стекол очков.

— Куда вы меня несете? — спросила Сьюзен.

Эван сдался. А ведь он никогда не принадлежал к числу тех, кто совершает хорошие поступки.

— К себе домой, — ответил он.

Сьюзен никогда и в голову не приходило, что мужчина понесет ее на руках по улице, причем при свете дня он будет больше походить не на джентльмена, а на разбойника.

Кто знает, как ему удалось пронести ее по деревне больше мили и подняться вместе с ней по извилистой тропинке, к удивительно приятному двухэтажному домику, спрятавшемуся в скрытой от посторонних глаз расселине на склоне холма! Да конечно, у него широкие плечи, сильные руки и мускулистое тело. Но вот почему он вообще вздумал помогать ей… причины подобного альтруизма по-прежнему оставались для Сьюзен загадкой.

Впрочем, у нее хватит ума, чтобы не доверять ему. И он сам заставил ее прийти к этому выводу.

Усадив Сьюзен на мягчайший с виду диван в комнате, которую иначе как роскошной не назовешь, Эван отступил на шаг и критически оглядел ее с головы до Ног.

— Спасибо, что беспокоитесь обо мне, — прошептала Сьюзен.

Эван рухнул в кресло, стоявшее напротив дивана, и ковер засыпало песчинками.

Даже теперь, когда ему очень не помешало бы привести себя в порядок, он выглядел потрясающе.

— Должно быть, вам интересно, почему на мне нет чулок, а на одежду налипли водоросли? — спросил он.

— Да что вы, ничуть не интересно, — солгала Сьюзен, хотя на самом деле изнывала от любопытства.

— Отлично! — Эван удовлетворенно улыбнулся. — Тогда я не буду мучить вас подробностями.

Сьюзен поняла, что этот невыносимый тип раскусил ее. Он догадался, что ей до смерти хочется услышать объяснения, а потому намеренно так поставил вопрос, что дальнейший разговор на эту тему был исключен.

— Да нет, уж помучьте меня, — все-таки попробовала Сьюзен. От нетерпения она даже наклонилась вперед, пребывая в уверенности, что услышит интереснейшую историю.

Улыбка Эвана стала еще шире.

— Нет-нет, я не могу этого сделать, — заявил он. — Я, знаете ли, горжусь своей способностью не досаждать женщинам. Я предпочитаю… развлекать их.

Сьюзен прищурилась. Ему снова удалось сменить тему, не… меняя ее полностью, Судя по всему, он ждет, что она сейчас воскликнет: «Правда? И как же вы намерены меня развлекать?» Только она была слишком благоразумна, чтобы говорить так прямолинейно. После четырех лет подглядывания и слежки она получила прекрасное представление о том, какие развлечения могут быть у пары, оставшейся наедине.

Сама она позволит себе нечто вроде этого, лишь когда вернется в Лондон и окажется в надежной компании титулованного джентльмена, который будет рад заполучить невесту из рода Стэнтонов. А любой другой флирт, пусть даже самый невинный, с человеком, который сидит сейчас напротив нее (пусть этот человек даже дьявольски привлекателен), лишь отдалит ее от собственных целей. Но Сьюзен никогда не допускала, чтобы что-то помешало ей приблизиться к намеченной цели.

Отведя от Эвана взгляд, она принялась рассматривать гостиную, Сьюзен нахмурилась, пытаясь увязать уютную обстановку, выдержанную в роскошных оттенках драгоценных камней, и бархатные подушки с небритым негодяем в мятых бриджах и рубашке из затвердевшего от соли льна, раскинувшимся перед ней. Но это ей никак не удавалось.

Должно быть, жилище принадлежит кому-то другому — воспитанному и элегантному джентльмену, который придет домой, застанет их тут и убьет обоих.