Второй шанс для мажора или Фей-крестный поневоле - Анна Литвинова Страница 10

Мой отец, в настоящем являясь главврачом областной больницы, прошел путь от простого санитара отделения до грамотного руководителя, сполна выхлебав чашу неблагодарной работы рядового медика. Мать, заведующая терапевтическим отделением крупной частной клиники, будучи студенткой отработала медсестрой три года, а затем набиралась опыта рядовым врачом в обычной поликлинике. И ни профессиональный успех, ни материальное благополучие, не смогли их существенно изменить.

Поэтому и мое воспитание оказалось соответствующим. Да, у меня были дорогие игрушки, модные шмотки, отдых на море два раза в год и шумные вечеринки на каждый день рождения. В шестнадцать лет мне подарили мой первый байк, на восемнадцать торжественно вручили ключи от машины, а в двадцать – от собственной квартиры. Но при этом я всегда чувствовал рамки, не скатываясь во вседозволенность и распущенность. Родители не гнушались прибегать и к физическим методам воздействия, если этого требовала ситуация. Но никогда их не винил – ребенком я оказался весьма шустрым.

Меня с детского сада учили ответственности и самостоятельности. В этом свете, я хоть и не налегал на учебу, стараясь выбиться в ряды первых, но и на тройки никогда не скатывался. Тем более, что давно решил пойти по стопам родителей. Само собой, мое поступление было предрешено, но и краснеть за мои результаты отцу не пришлось. Мои увлечения, хоть и поощрялись, но мама предупредила сразу – если я разобью байк, то это мои проблемы. На следующий буду зарабатывать сам. А квартиру я честно пообещал содержать в чистоте и не закатывать вечеринок. И слово свое держал.

Так что, не такой уж я был сволочью, как думала Кобра. А насчет Маринки… я ж не евнух, в самом деле! Да и кто бы отказался, когда так откровенно предлагают? Тем более, что к отношениям я совершенно не стремился. Не нагулялся еще.

В тысячный раз взял пульт и снова принялся бездумно переключать каналы. Со вчерашнего утра чувствовал себя некомфортно, беспокойно, не в силах ни на чем сосредоточиться.

Это было удивительно, но проснулся я накануне в собственной постели от звонка мамы. Они с отцом устроили себе короткий внеочередной отпуск, улетев на неделю в Париж. Я был за них очень рад – пусть побудут вдвоем, отдохнут. И, рассеянно выслушав ее нехитрые новости, я в смешанных чувствах попрощался, чтобы судорожно оглядеться. Но на первый взгляд все, казалось, было в порядке. Машина стояла на привычном месте под окнами, без каких-либо повреждений. И я уже решил, что мне все приснилось, когда татуировка на груди напомнила о себе легким жжением.

И через некоторое время до меня окончательно дошло, как я влип. Песочные часы неумолимо отсчитывали оставшееся время, а ангел на груди оказался той еще паскудой. За пару часов я выяснил, что ни врать, ни материться отныне не могу, раздражаясь все сильнее. Вот что за подстава?! Как будто и без этого проблем мало!

Тем более, что дозвониться до главной причины моего нервяка не получалось. Через пару часов бесплодных попыток, я сдался и решил найти ее адрес. Это оказалось тем еще квестом. Клянусь, найти то, не знаю что, было в разы проще! Тем более, что откровенно сказать зачем мне это надо я не мог. И врать тоже не мог.

Короче, еще через четыре часа я был откровенно зол, но вожделенный адрес кривыми буквами на смятой бумажке немного снижал градус кипения. До тех пор, пока не обнаружилось, что Кобры дома нет… Вот только выбора мне не оставили. Без нее меня ожидает очень грустный конец под крайне невеселую музыку…

– Ну, что, готова? – я догнал девушку, неспешно удаляющуюся от универа.

– Конечно, – без тени улыбки кивнула она, останавливаясь.

В глаза бросилась ее неестественная бледность, да и в целом Лазутина казалась какой-то измученной, но я промолчал. Тем более, что она ясно дала понять, что ее жизнь – не мое дело. Пусть так оно и остается.

Мы направились к моей машине, припаркованной в паре кварталов отсюда. Конспирация, чтоб ее. Едва не опоздал из-за этого сегодня, выискивая место во дворах для парковки. Чуть меньше, чем через полчаса, мы подъехали к небольшим строениям на окраине города. Заглушив мотор, я сделал знак выходить.

– Где это мы? – поинтересовалась девушка, одергивая куртку и оглядываясь.

Обстановка была довольно устрашающей. На улице уже смеркалось, вокруг нас не было ни души, а непонятные постройки наводили на мысль о привидениях и фильмах ужасов. Но в ее голосе страха не было, только легкое любопытство. Кремень, а не девушка.

– Это трек, как мы его называем, – откликнулся, углубляясь в постройки. Большинство из них было заброшено, но четыре мы восстановили, установив новые крепкие двери, освещение и сигнализацию.

– Трек? – непонимающе переспросила она, стараясь не отставать и не спотыкаться в темноте.

– Ага. Здесь мы периодически гоняем на байках, а также тут проходят иногда соревнования. Трасса смешанная – грунтовка, лесная пересеченная местность, трамплины… короче, много всего.

– И по городу гоняешь?

– Нет, – резко отрезал я, – только здесь.

Я чувствовал, что она хочет задать еще вопрос, но не решается. Так и ограничилась тихим вздохом, промолчав. И это к лучшему. Рассказывать ей о моем первом и последнем лихом заезде по ночному шоссе в центре города, закончившейся тихими похоронами близкого друга, не хотелось. Это был тяжелый урок, раз и навсегда отбивший у меня охоту рисковать жизнью. Своей и других.

Дойдя до нужного гаража, я отпер двери и громко хлопнул ладонью по выключателю. Мгновенно зажглись несколько фонарей на ближайших столбах, осветив все вокруг на несколько десятков метров.

Подойдя к шикарной черной Хонде, с широким алым росчерком на боку, я с чувством погладил любимый байк по баку, скользнув пальцами по теплой коже седла. Но сегодня не наш вечер, поэтому с сожалением отступил и выкатил на улицу старого японца бледно-желтого цвета. На нем места живого не было от вмятин и царапин, демонстрирующих нелегкую судьбу машины. Этот байк мы использовали для новичков, а также для осваивания новых трюков или трамплинов. Оттачивали мастерство, а затем чинили и латали верного коня, возвращаясь к своим нежно лелеемым красавцам.

И сейчас ему предстояло помочь мне выполнить первое желание Кобры. О том, чтобы посадить ее на свой байк, даже речи не шло. Это было подобно тому, как оторвать часть себя самого, я даже девчонок никогда не пускал на заднее сиденье. И Кобра уж точно не станет первой.

Но ей, похоже, было плевать на внешний вид мотоцикла. Ее лицо вытянулось, а восхищенный порывистый вдох прозвучал неожиданно громко в тишине опускающихся сумерек.

– Начнем с теории сегодня, – выставил я подножку, – слушай внимательно, информации много, а времени у нас мало.

Лазутина только кивнула, продолжая рассматривать машину. Я мельком отметил, что уж с чем, с чем, а с одеждой у нее проблем не будет. Свободные штаны и просторные пуловеры вкупе с обычными ботинками, как нельзя лучше подходили для езды.

– Отлично. Для того, чтобы сесть, тебе необходимо встать сбоку, положить руки на руль и согнуть ногу, перекидывая ее через сиденье. Пока мотоцикл на подножке, так что ты не упадешь. Можешь почувствовать его вес, аккуратно покачаться взад и вперед на предмет центра тяжести. Давай, попробуй. Так тебе легче будет понять остальное…