Хозяин жизни - Надежда Мельникова Страница 10

— Не знаю, Машунь, где наша машина, но я сейчас надорвусь, — кряхтит Артур, спускаясь по ступенькам.

— А я-то думала, что тебе легко, — хихикает Катька.

— Конечно, мне легко, я никогда бы не посмел оскорбить даму.

— Петька говорит, что я пухлая.

— Не-ет, — перечит Артур сдавленным голосом. — В эпоху Возрождения в моде были пышные формы, их наличие свидетельствовало о том, что у женщины хорошее здоровье, — поддерживает мою подружку Артур. — Это мне надо спортом заниматься.

Но все мы затихаем, когда говорить начинает «хозяин жизни».

— Со мной поедете, — объявляет он властным тоном, после чего разворачивается и уходит обратно к своей машине, будто не сомневался, что его послушаются.

Мельком взглянув на Дусманиса, понимаю, что он снял пиджак и закатал рукава. Теперь белоснежная ткань обтягивает широкие плечи и крепкие, рельефные руки. Рубашка шикарно контрастирует с его смуглой кожей, темными волосами и татуировками. С силой заставляю себя отвернуться. Мог бы спросить нашего мнения. Может мы не хотим ехать с ним. Может у нас другие планы. И почему мы вообще должны его слушаться?

Но Артур, похоже, не привык перечить отцу. Он молча несет Катьку к машине родителя. Открывает ей дверцу, запихивает вперед ногами. А мне ничего не останется, как обойти автомобиль с другой стороны от мужа и подруги. Не буду же я сейчас орать, что не поеду в тачке этой самодовольной скотины. Я открываю дверь, пытаясь одновременно взять свой огромный подол, но ничего не получается. Под собственной тяжестью дверь тянет обратно.

Артур все еще заталкивает Катьку на заднее сидение, а я подбираю юбку и, гордо вскинув подбородок, стою на месте. Я не сделала ничего плохого. Тогда, в полуразрушенном баре, Дусманис сам закинул меня на плечо. Он хотел меня, он предложил мне спасение, он воспользовался ситуацией. Да, я не сопротивлялась, но я не шлюха и вышла замуж по любви, кажется по любви.

«Хозяин жизни» останавливается возле водительской двери, испепеляет меня своим дьявольским взглядом, будто ждет, что я попрошу помощи, но я молчу. Пусть едут, а я останусь стоять на улице до утра. Дусманиса такой вариант не устраивает, и он делает шаг в мою сторону. Я вздрагиваю. Он ухмыляется и медленно открывает для меня дверь. Стою, словно вкопанная, я больше не отвожу взгляда. Кто он вообще такой, чтобы я его боялась? Здоровый, привлекательный мужик с кучей денег? Ну и что? Да таких миллион по улицам ходит… Ну чуть меньше миллиона.

Смотрим друг на друга, будто решаем, кто кого убьет первым. Этот чертовских сексуальный мужик считает, что я золотоискательница, а я считаю, что он козел. Нервничаю, и грудь при глубоком дыхании почти вываливается из лифа. Пауза затягивается. Я в который раз подбираю юбку и, качнув головой, сажусь на заднее сидение. Сгребаю непослушный фатин в кучу, но его слишком много, Дусманис подает мне юбку, чтобы закрыть дверь, а я не даю ему шанса поухаживать и с силой вырываю свой подол из его цепких пальцев. Зыркнув на него с ненавистью, утыкаюсь взглядом в впередистоящее кресло. Он молча садится за руль и заводит мотор.

На переднем сидении сидит его рыжая кукла, а на заднем — мы втроем. Катька стонет между мной и Артуром. Неожиданно я осознаю, что проявила слишком много эмоций по отношению к свекру, мне становится неловко. Но оглянувшись, я понимаю, что на это никто не обращает внимания. Артур громко рассказывает о том, что приключилось с Катькой. Рыжая охает, сочувствуя, а я случайно поднимаю глаза на зеркало заднего вида, и тут же отворачиваюсь, натолкнувшись на темный взгляд.

— Машину жениха и невесты на прокат брали? — звучит хрипловатый, низкий голос.

И почти ненавижу себя за то, что от его глубокого тембра по моей спине ползут мурашки. Сжимаю кулачки и снова утыкаю взгляд в обивку переднего сидения.

Я конечно молчу про машины, хотя ответ знаю. Много чести разговаривать с человеком, который считает меня продажной шлюшкой.

— Вас кинули, — спокойно констатирует Дусманис, — оба водителя, машин жениха и невесты, уехали раньше времени. Твоя мама предпочла другой автомобиль, поэтому вас повезу я.

Бросаю на него быстрый взгляд. Значит, Надежда Васильевна не захотела садиться с ним в одну машину. Как же я ее понимаю. «Хозяин жизни» разворачивает «ауди», ловко управляясь с рулем. Машина, конечно, другая, но вот движения и повадки все те же, и меня ужасно злит, что я все это помню.

— Кать, Маш, знаете ли вы, кто такой Карл Бенц? — интересуется Артур.

— Понятия не имею, — бурчит Катька.

— Он сконструировал первый автомобиль с бензиновым двигателем.

— Какой у тебя умный сынуля, — выглядывает из-за переднего сидения рыжая, и говорит это таким тоном, как будто Артуру года два, не больше, и он сложил из колечек пирамидку по цвету и размеру.

Она ведь ненамного его старше.

— Классно, — качает головой Катька, сморщившись, пытаясь вытянуть больную ногу.

Это вызывает у меня печаль, мне не нравится, что подруга испытывает дискомфорт, с грустью отворачиваюсь к окну. Смотрю в темноту ночи и только сейчас понимаю, что мы зачем-то подъезжаем к серому зданию, где крупными буквами горит надпись: «Центральная районная поликлиника №19».

— Почему мы сюда приехали? — спрашиваю совсем тихо, чтобы богатый и неземной не услышал.

Рыжая Барби восторженно смотрит на своего мужика, как будто только он знает ответы на все вопросы в этом мире. Артур загадочно молчит, а Катька, как и прежде, печально постанывает.

— Сын, отведи девушку, — игнорирует мой вопрос Дусманис, — пусть проверят. Это круглосуточный травмпункт.

Какая прелесть. Просто сверхъестественное благородство. И опять он все решил за нас. Все верно, и конечно лучше снимок сделать, но можно было и наше мнение узнать.

Артур не спорит и послушно вытягивает Катю. Я дергаюсь за ними.

— Ты посиди, Маш, куда ты в свадебном платье пойдешь?

Решение разумное, но меньше всего на свете я хочу сидеть в компании отца Артура и его куклы. Нет, я не боюсь оставаться с ними наедине. Просто не хочу. Мне как будто дышать нечем, здесь слишком много Дусманиса. Может мне вылезти и вокруг машины побродить? Ноги заодно разомну. И на улице будет меньше этого дорогого парфюма «хозяина жизни», который лезет ко мне в нос без спроса, как химоружие. Сердце колотится, появляется странный треск в ушах, когда я вижу, что рыжая толкает дверь наружу.

— Миш, я в туалет хочу, пойду поищу что-нибудь, в ресторане не сходила по-маленькому, а это похоже надолго, — выскальзывает Барби на улицу, оставляя нас с Дусманисом наедине.