Темная сторона Кая - Эстель Маскейм Страница 10

– Вот дерьмо… – Чайна со стоном прислоняется к раковине умывальника и закрывает ладонями лицо, чтобы не смотреть и не видеть меня. – Думала, тебе пошлют первой… Извини. Я совсем не хочу показывать тебе это, но… – Она отталкивается от раковины, выпрямляется, достает телефон и несколько секунд молча пролистывает страницы. Потом протягивает телефон мне и снова извиняется. – Я за тебя покрышки Харрисону порежу.

Еще секунду или две я недоуменно смотрю на подругу, держа в руке ее телефон. Не знаю и даже не представляю, что там увижу, но к горлу уже подступает волна тошноты и дрожат руки. Сердце трепыхается, будто его смяли в пульпу.

Видео.

Я сглатываю, нажимаю кнопку «плей», и… воздух вырывается из легких. Это видео со мной. Запись с воскресной вечеринки у Мэдди Роуми. Как удар под дых. На видео я наверху, в той спальне, сижу на коленях у Харрисона Бойда. И улыбаюсь прямо в камеру, как последняя идиотка.

Сцена разворачивается у меня на глазах, и я чувствую, как холодеет лицо. Смотрю на Ванессу Мерфи, словно на какую-то незнакомку. Она встает с колен Харрисона и начинает танцевать под звучащую где-то на заднем фоне музыку. Поднимает руки, теребит волосы и медленно избавляется от одежды. Подбирается к Харрисону и… изображение расплывается.

– Дальше лучше не смотреть. – Чайна выхватывает у меня телефон. Оно и к лучшему. Я и не хочу смотреть остальное – сама знаю, что было дальше и что случилось в ту ночь. – Можешь мне поверить, там не так много всего, и в любом случае многого не увидишь, но…

В глазах темнеет от ярости.

– Так этот паршивец слил видео моего стриптиза? – Я едва не отрываю раковину от стены, хлопаю ладонью по замызганному, расколотому трещиной зеркалу.

И долго же он записывал? Меня переполняет злость. Кажется, еще немного, и я просто взорвусь здесь, в этом туалете. Как он мог? Как посмел поступить со мной так? Неужели и вправду так разозлился, что поставил целью опозорить меня, сломать мне жизнь? Я знаю, как такое бывает.

Когда несколько месяцев назад в Сеть попали голые селфи Кристен Роджерс, все только об этом и говорили. И я в том числе. Потому что если на линии огня оказался не ты, то такого рода вещи воспринимаются как развлечение. Люди могли сплетничать о моей сексуальной жизни, но я не была той несчастной девушкой, которая отправила свои личные фотографии плохому парню. Когда шли такие разговоры, я обычно закатывала глаза – ну какие ж они глупые, эти девчонки, – но теперь я оказалась на их месте, и мне совсем не до смеха. Нет, это страшно.

Теперь понятно, почему все вели себя так странно в коридоре. Потому что они знают. Они все видели – это я гарантирую. Новости такого рода распространяются со скоростью лесного пожара. Мое выступление видел весь Уэстервилль, а может быть, и весь штат Огайо. Или даже… Нет, об этом лучше не думать.

– Чайнаааа, – взвываю я, вскидывая руки, и начинаю дышать быстро-быстро. Надо успокоиться, выгнать поселившийся во мне страх. Подруга здесь ничем уже не поможет. Видео доступно всем. И мне нужно придумать, как выйти отсюда с поднятой головой, зная, что все в этой гребаной школе видели меня без одежды.

Но это далеко не самое худшее. Самое худшее то, что Харрисон, не имея абсолютно никакого права делиться с кем-либо интимным видео, тем не менее им поделился. Со всей школой. С моими самыми близкими друзьями. С людьми, которые едва знают меня. Со всеми. То доверие, что было между нами, разбито на миллион кусочков. Я не хотела отношений с ним, но это не значит, что мне было наплевать на него. А ему определенно наплевать на меня, и если он смог поступить со мной вот так, значит, я никогда, с самого начала, ничего для него не значила. Потому что если бы он имел ко мне хоть капельку уважения, то не выставил на всеобщее обозрение наши интимные моменты.

Харрисон совершил предательство. Худшее из всех возможных.

Вытираю о джинсы влажные и липкие от пота ладони. Дышится тяжело, с натугой. Сердце трепещет. Голова идет кругом. И… все вдруг мутнеет, перед глазами плывут круги… Это что же, у меня на самом деле останавливается сердце?

Чайна кладет руку мне на плечо.

– Харрисон такой говнюк. – Она сочувственно улыбается. – Между нами, девочками, ты офигительно зажгла на этом видео.

Комплимент не вполне уместный, но за это я и люблю ее. Вот поэтому мы лучшие подруги. Никто никого не осуждает. Никогда.

Я тоже улыбаюсь ей, хотя внутри все хрустит и осыпается. Лишь напряжением всех сил мне удается устоять на ногах и не свалиться на грязный пол.

– Если есть на свете что-либо хуже, чем утечка в Сеть твоего секс-танца, то это утечка в Сеть твоего плохого секс-танца. Так что могло быть хуже, верно? – Стараюсь держать марку и демонстрировать хладнокровие, но внутри все трясется от шока. И я не верю собственным словам – на самом деле все так плохо, что хуже и быть не может.

Глаза повлажнели от слез, готовых в любой момент выплеснуться на щеки, но я приказываю себе не распускаться. Эмоций так много и они такие разные, что сосредоточиться получается только на одной. И это – гнев. Надо найти Харрисона, думаю я и внезапно понимаю, что точно знаю, где он сейчас.

– Он в кабинете биологии, – говорю я и, прежде чем Чайна успевает что-то сказать, вылетаю из туалета в коридор.

Чувствую себя преданной, и это чувство пульсирует во мне, добавляет легкости шагу.

Парням все сходит с рук. На видео не только я, но и Харрисон, но до него никому дела нет, его никто будто и не замечает. Все видят – и осуждают – только меня. Осуждают за то, что я закрутила с ним на той вечеринке. Осуждают за то, что я люблю повеселиться. Конечно, они и без того все знали. Но теперь у них есть доказательство. Есть что-то такое, что они могут использовать против меня. Что-то, чем они могут воспользоваться, чтобы сломать Ванессу Мерфи. А этого многие ждут давно. Я точно знаю, что девушки в нашей школе – даже те, кого я считаю подругами, – втайне недолюбливают меня из-за популярности, которой я пользуюсь у ребят. Никогда не задумывалась об этом, но, наверно, причина в их неуверенности, ревности и страхах. Впрочем, кто знает? Не хочу никого обидеть, но и играть в эти игры не собираюсь. Что же касается парней… Некоторых раздражает уже то, что я никогда и не посмотрю в их сторону, другие злятся из-за того, что не они, а я решала, когда и как начинать и заканчивать. Я всегда получала то, что хотела, и это многих задевало. И вот теперь пришло время рассчитаться. По крайней мере, для них. Теперь они могут объединиться против меня, воспользовавшись тем, что обстоятельства сложились не в мою пользу.

Иду по коридору все быстрее и быстрее. Мне нужно с ним разобраться.

– Ванс, подожди! – кричит Чайна, и ее обеспокоенный голос разбегается эхом между стенами. Но ждать я не хочу. Мне нужно добраться до Харрисона – и пусть меня потом привлекают за нападение на учащегося на школьной территории.

Я уже вижу кабинет мистера Ли. Гнев не утихает, адреналин шумит в крови, проносясь по венам. Толкаю дверь – передо мной море лиц, и все они поворачиваются ко мне, но я ищу среди них одно.