Английский чай - Индия Грэй Страница 10

Ева подняла со стола упавший лепесток розы. Он напомнил ей нежное прикосновение его рук тогда, в спальне…

Рафаэль словно прочел ее мысли.

— Кажется, синьорина Миддлмисс, вы у нас темная лошадка. Откуда у тебя такой голос?

— Моя мама была певицей. Сопрано. Мы с сестрой провели все детство, переезжая за ней с концерта на концерт, спали в гримерках, а уроки готовили в оркестровой яме, когда на сцене шли репетиции.

— А твой отец? — удивленно спросил Рафаэль.

— Первый виолончелист. — Она помолчала. — Кажется.

— Ты не знала его?

Рафаэль говорил так нежно, что Ева не решилась поднять глаза. Невозможно ненавидеть человека, когда он вот так говорит с тобой.

— Нет.

Ее ответ повис в воздухе, пока тишина не поглотила его.

— Тебе повезло. Хотелось бы мне сказать то же самое.

Ева была благодарна ему за понимание. Он сразу закрыл тему, почувствовав, что ей не хочется говорить об этом.

— А как твой отец? Есть новости из больницы?

— Никаких изменений. Кажется, его сердце в плохом состоянии. Хоть я и удивлен, что оно у него вообще оказалось. Когда я рос, то думал: у отца вовсе нет сердца.

— А с мамой? С ней вы были близки?

— Да. — Он внезапно показался ей глубоко несчастным. — Она умерла, когда мне было семь лет…

— О, Рафаэль… — неожиданно слетело с губ Евы.

Но, кажется, Рафаэль ничего не заметил. Отложив в сторону вилку, он откинулся на спинку стула и продолжил:

— Отец почти сразу снова женился. А я был чем-то вроде колючего шипа в его новой жизни, так что к тому времени, как родился Люка, меня уже отправили в английскую частную закрытую школу. Отсюда и отсутствие наших братских отношений.

За его словами скрывалась неподдельная боль. Ее глупое сердце немедленно прониклось состраданием.

— Так вот откуда у тебя потрясающий английский!

— Я быстро выучил язык. Пришлось. Правда, первые мои слова вряд ли можно было бы произнести за обеденным столом. Милые итальянские мальчики были чем-то новеньким в английской школе…

— О, могу поклясться, ты был очень хорошеньким в детстве! — не подумав, ляпнула Ева и тут же зарделась. — То есть… просто твое лицо и фигура… — Она уставилась в тарелку и продолжала тараторить: — Нам с сестрой всегда хотелось учиться в частной школе. Нам это казалось раем. Тебе там нравилось?

— Нет. Это был сущий ад. Я возненавидел серость и холод английской школы. Мой отец почти не интересовался мной, слишком был занят новой семьей. И я… так и не забыл свою маму.

— Ну конечно, ты ведь был совсем маленьким. Даже если бы тебя отец окружил любовью, невозможно малышу пережить такое.

— Ты права! — усмехнулся Рафаэль, разливая по бокалам вино. — К несчастью, у меня не было любви отца. Я вырос черствым и бесчувственным…

— Не говори так…

Эти слова прозвучали полушепотом, полустоном. Ева не могла вынести тех фраз, которые только что услышала. Их так яростно отказывалось принять ее сердце… Рафаэль резко остановился и провел рукой по небритым щекам.

Он казался спокойным, лишь глаза блестели в полумраке. Несколько минут оба сидели не шелохнувшись. Это был ее шанс — отличная возможность привести в действие свой безумный план, но не об этом думала Ева, когда встала и медленно обошла стол.

Она вообще не думала, полагаясь лишь на чистый примитивный инстинкт.

Рука Евы коснулась роз, и множество лепестков попадало на стол. Насыщенный, чувственный аромат наполнил теплый воздух, когда девушка потянулась к Рафаэлю. Как завороженная, Ева прикоснулась ладонью к небритой щеке. Он не сводил глаз с ее лица. А потом его пальцы сомкнулись на ее руке. Рафаэль притянул девушку к себе и завладел ее губами.

Ева будто умерла и снова ожила. Адреналин, желание и десять тысяч вольт сексуального напряжения прошли по ее телу. Ева ощущала только одно — тепло его рук в своих волосах, на своей спине. Это был самый эротичный опыт, который ей доводилось испытывать.

Она села ему на колени. Мягкий шелк платья покрывал раскрывшиеся бедра. Не прерывая страстного поцелуя, Рафаэль рукой скользнул под юбку, лаская распаленную плоть…

Наконец он издал глубокий горловой звук, нехотя оторвавшись от ее губ.

Ева чувствовала, что его руки, как стальные браслеты, сомкнулись вокруг ее запястий, отодвигая их от его лица. Удивленная, униженная, она вскочила на ноги, прижимая ладонь к раскрасневшимся губам.

— Ч-что?..

Рафаэль почти и не взглянул на нее. Его лицо превратилось в непроницаемую маску.

— Фиора.

Ева резко развернулась и увидела пожилую домоправительницу, которая пришла убрать со стола. Ее глаза знающе смотрели в их сторону, а на лице играла добродушная улыбка.

— Давайте я помогу.

Еве нужно было что-то сделать, чтобы не видеть глаз Рафаэля. Когда она следом за Фиорой относила посуду в кухню, ее мозг бешено работал. Она же сама все спланировала! Тогда откуда это чувство, будто ее только что переехал поезд?

И почему так хочется снова лечь на рельсы?

Женщины ушли, а Рафаэль тяжело вздохнул и опустил голову в ладони.

Ему, наверное, надо пойти и помочь. Вот только сначала дождется, пока его возбужденная плоть остынет.

Подняв свой бокал, он залпом осушил его и откинулся на спинку стула. Появление Фиоры было чистой случайностью. Но именно это помогло Рафаэлю. Он хотел прервать тот поцелуй, найти правильные слова, чтобы сказать Еве: то, что происходит между ними, невозможно…

Было трудно признаться, но на несколько секунд он полностью потерял контроль над собой. Что за черт в него вселился? Никогда раньше он ни с кем не говорил о таких вещах. И почему он, как слюнявый подросток, выложил этой девушке факты из своего детства?

Отцовский дом хранит слишком много воспоминаний. Слишком много несчастливых дней и отчаяния. В этом все дело.

И все же ни одна женщина, бывавшая здесь раньше, не видела боли, застывшей в уголках этих прекрасных комнат, не ощущала запаха одиночества, который витал над дорогим антиквариатом. Ни одна из умных, амбициозных и красивых женщин и не подозревала, что эта вилла для Рафаэля была чем угодно, только не семейным домом. Каталина, девушка, на которой он едва не женился, тоже ничего не чувствовала…

А Ева будто знала…

Но не нужно путать ее умение слушать с чем-то еще. Ради бога! Она же журналистка. Использовать «женские штучки», чтобы выудить информацию? Наверняка ее учили этому в колледже. Без сомнения.

Может, она не так проста, как кажется? Может, эта блондиночка с соблазнительными глазами имеет свои планы? Может, и этот поцелуй был спланирован специально? И в нем нет никакой любви…