Наследница бриллиантов - Звева Казати Модиньяни Страница 10

В конце концов, он не выдержал. Как-то в воскресенье, поднявшись ни свет ни заря, он стал прогуливаться неподалеку от ее дома, надеясь, что Мотта отправятся к утренней мессе и он увидит Веральду. Ждать пришлось долго, но его терпение было вознаграждено: из дверей дома вышли бабушка, отец с матерью и Веральда. Спрятавшись, он смотрел, как они направляются к церкви. Веральда, осунувшаяся и побледневшая, шла рядом с синьорой Мотта, не поднимая глаз от земли. Сердце Джованни бешено заколотилось, и он понял, что любит хозяйскую дочь больше жизни.

В понедельник после работы Джованни нарочно замешкался у себя наверху, поджидая, когда уйдут рабочие, и подошел к хозяину.

— Синьор Мотта, — сказал он звонким от волнения голосом, — мне надо с вами поговорить.

— Валяй, говори, — хмуро ответил хозяин, догадываясь уже, о чем пойдет речь.

— Я прошу вас разрешить мне встречаться с вашей дочерью, — проговорил Джованни, проклиная себя за дурацкое слово «встречаться», но другое не пришло ему в голову.

— Нет, не разрешаю, вот тебе мой ответ! — резко ответил синьор Мотта и впервые за два года со злостью посмотрел на своего любимого ученика.

— Я знаю, вы считаете, что мы не пара, — не отступал Джованни. — Возможно, пока еще я ее не достоин, но придет время, и я всего добьюсь. Даю вам слово, она будет купаться в золоте.

— Вот когда всего добьешься, тогда и поговорим, — отрезал хозяин, но, словно спохватившись, добавил более снисходительно: — Тебе сколько лет? Семнадцать? Да ты еще сосунок! Думай лучше о работе, а глупости эти выбрось из головы.

Домой в тот вечер он не пошел. Пройдя улицу Боттонуто, он свернул в один из тех грязных переулков, где обитала беднота, нашел старый, обшарпанный дом, поднялся по вонючей лестнице и постучал в дверь. Здесь жила Анджолина. Рабочие в типографии о ней часто говорили.

— Деньги у меня есть, — выпалил Джованни, едва ему открыли, и лишь после этого посмотрел на женщину в дверях.

На вид ей было чуть меньше тридцати. Густые растрепанные волосы. Упругое мягкое тело под белой рубашкой.

— Надеюсь, что есть, — с усмешкой сказала Анджолина. — Я за бесплатно не работаю.

Оглядев посетителя с ног до головы оценивающим взглядом, она пропустила его в комнату, и он вдруг испугался.

— Ты, верно, первый раз?

Джованни залился краской и, сглотнув слюну, молча кивнул.

— Считай, тебе повезло, малыш, — Анджолина подмигнула ему. — Со мной у тебя все получится как надо, останешься доволен. Небось думаешь, цену себе набиваю? Ничего подобного, просто я свое дело знаю, сам увидишь. И потом я не то, что некоторые, с любым не лягу.

Продолжая говорить, она наполнила водой синий эмалированный кувшин.

— Раздевайся, сейчас я тебя помою.

Джованни от страха был ни жив ни мертв, но Анджолина, как опытная проститутка, умела найти подход к каждому. Делая вид, что не замечает смятения мальчика, она нежно, почти по-матерински, стала помогать ему освободиться от одежды. Опьяненный ее запахом, он не сопротивлялся.

— Ого! — воскликнула вдруг Анджолина, когда ей открылись мужские достоинства Джованни. — Щедро же наградил тебя господь! Не каждому достается такой подарок, можешь мне поверить. А я-то живу себе и знать не знаю, что в нашем городе есть парень с таким «божьим даром».

В ее голосе звучало неподдельное восхищение.

— А теперь иди ко мне и ни о чем не беспокойся. Все будет хорошо.

Уходя, Джованни протянул ей деньги, и она, равнодушно взяв их, сказала ему с нежностью:

— Не знаю даже, кому больше повезло, тебе или мне. Приходи, когда захочешь, даже без денег, я всегда тебе буду рада.

«Теперь я уже не сосунок, — думал Джованни по дороге домой, — теперь я настоящий мужчина и вести себя буду как мужчина».

Наутро, едва он вошел в типографию, хозяин подозвал его.

— Вот твои выходные. Тебе здесь, сам понимаешь, больше не место. Работник ты, честно говоря, хороший, мне жалко, что все так получилось.

— Мне тоже, синьор Мотта. Спасибо за все, вы меня многому научили. А что касается Веральды, я от нее не отступлюсь, так и знайте. И когда я приду в следующий раз, вы уже не скажете мне «нет».