Разлука не для нас - Элизабет Уолкер Страница 10

— Попробую угадать… Ага, президент летит в Феникс тем же самолетом, что и я, и хочет поменяться со мной местами!

— Не совсем, но вроде того. Сегодня у нас в офисе рождественская вечеринка, а моя старая приятельница подхватила ветрянку, и я остался без пары.

— Не верю!

— Честное слово! Конечно, я мог бы пригласить какую-нибудь знакомую девушку — но не хочется вселять в ее бедное сердечко ложные надежды.

Кортни рассмеялась. Все еще продолжая улыбаться, заглянула в календарь — нет, на сегодня ничего не намечено.

— На тех же условиях, что и в Талсе?

— Если ничто не изменилось, то на тех же.

— Ничего не изменилось, — твердо ответила Кортни. — А что скажет твоя больная приятельница?

— Мы знаем друг друга уже лет десять. Думаю, она меня поймет.

— Я переехала в новый дом. Когда ты за мной заедешь?

Так они начали встречаться в Сан-Франциско. Кортни зорко следила за Эриком, ожидая нарушения договора, но он вел себя по-джентльменски: то ли и вправду его устраивал статус ее друга, то ли хорошо скрывал свои истинные чувства.

Прошел январь, и наступил февраль. Мир и покой наполнили наконец измученную душу Кортни. В день святого Валентина Эрик прислал ей смешную открытку — к ней была приклеена монетка и написано: «Я знаю, что твоя любовь не продается, и плачу только за доброе отношение». Кортни собралась сама послать ему валентинку — но подумала-подумала и не стала. В начале марта она осмелела настолько, что пригласила Эрика в гости, но прийти к нему еще не решалась.

Они встречались несколько раз в месяц — ходили в театр или на концерт, играли в теннис, гуляли по парку. Часто вели легкие шутливые беседы по телефону. Эрик был всегда оживлен, готов отвлечь ее от мрачных мыслей — Кортни ценила это и все больше к нему привязывалась.

Однажды, когда они сидели на полупустом корте, отдыхая после бурного сета, Кортни вдруг спросила его:

— Почему ты ничего не рассказываешь о себе?

— Не о чем рассказывать, — пожал плечами Эрик.

— Ну как так! Не мог же ты тридцать пять лет прожить в пустоте! Ты уже знаешь все и о моей работе, и о семье, и о друзьях, а я о тебе ничего не знаю.

— А что ты хочешь узнать?

Кортни сделала неопределенный жест.

— Все. Где ты учился?

— В Гарварде.

— Там ты познакомился со своей женой?

— Да, — настороженно ответил он.

— Вы поженились, еще будучи студентами?

— Да.

Односложные реплики Эрика ясно свидетельствовали, что отвечает он лишь из вежливости. Кортни не хотела выпытывать его признаний, но при мысли о том, как много он знает о ней и как мало она — о нем, ей становилось не по себе. Что он скрывает, в конце концов? Что, его прошлое — государственная тайна? Ладно, если ему неприятно вспоминать о жене, попробуем зайти с другой стороны.

— А твои родители? Что они за люди?

— Обычные старики. У меня есть брат.

— Ты его любишь?

— Конечно, — слегка удивленно ответил Эрик. — Он остался в Индианаполисс.

Кортни вздохнула.

— Ты хочешь, чтобы мы узнали друг друга поближе, а сам ничего не рассказываешь. Из тебя приходится клещами тянуть каждое слово. Как же я могу тебя узнать?

— Но мы встречаемся уже полгода.

— Я о своих соседях знаю больше, чем о тебе! — съязвила она.

— Кортни, не торопись. Я не верю в близость с первого взгляда.

Она пожала плечами и поднялась со скамейки.

— Вижу. Ладно, забудь. Пойдем погуляем по берегу.

Однако странная скрытность Эрика не шла у нее из головы. Кортни привыкла откровенно разговаривать с друзьями на любые темы. Конечно, Эрик имеет право на личную жизнь: но, если он не хочет о чем-то рассказывать, значит, не доверяет ей или боится, что она не поймет? Что же это за дружба, в которой один человек что-то скрывает от другого? Кортни больше не приставала к Эрику с расспросами: она продолжала рассказывать о себе и надеялась, что в один прекрасный день Эрик перестанет ее опасаться и откроется ей.

Но первого апреля с ней произошло что-то странное. Кортни не ждала Эрика: она сидела за чертежной доской в кабинете, набрасывая этикетку для винодельческой компании, как вдруг, случайно оглянувшись, увидела его. Он стоял в дверях, не спуская с нее глаз, и вдруг какая-то сладкая дрожь охватила Кортни.

— Норы нет на месте, — заметил он, входя в кабинет.

— Да, я послала ее по одному поручению. Поэтому и дверь открыта, — объяснила она.

— Ты занята?

Кортни была чертовски занята. Она бы обязательно так и ответила — но не в этот раз.

— Могу прерваться на чашечку кофе. Только здесь, никуда не уходя. Хочешь кофе?

— Еще как! — Он пересек кабинет и опустился в одно из ультрасовременных кресел. Кортни вышла в приемную.

Там, под убаюкивающее гудение кофемолки, она спрашивала себя, что это с ней такое. Уже больше полугода она не испытывала ничего подобного. Неужели душа ее наконец очнулась от сна? Нет, это просто от неожиданности… Он появился так внезапно… да, и ей, конечно, было приятно его увидеть… приятно, но не более. Кортни разлила кофе по чашечкам — она помнила, что Эрик любит черный — и отнесла в кабинет.

День угасал, и за окнами сгущались сумерки. Но в кабинете горели все лампы, и яркие картины на стенах делали комнату веселой и уютной. Оформляя свой кабинет, Кортни стремилась создать бодрое, рабочее настроение. Иные предпочитают темные, приглушенные тона — но Кортни была не из таких. Она не боялась ярких красок.

Кортни поставила кофе и села — не за стол, а напротив, рядом с Эриком. Впервые за много дней рядом с ним ей было не по себе.

— Решил заехать по пути из банка? — шутливо спросила она, намекая на их первую встречу.

— Мне вечно не хватает времени на утреннюю зарядку, — улыбнулся Эрик. — Вот я и решил подняться на этот холм пешком. Когда добрался до тебя, чувствовал себя почти героем. А когда-нибудь соберусь с духом и залезу на самую вершину.

Эрик, конечно, шутил — он был в отличной форме. До сих пор Кортни как-то не обращала внимания на его тело. Теперь же как будто пелена спала с глаз — ни свободные серые брюки, ни спортивного покроя пиджак, ни накрахмаленная рубашка не скрывали от нее широких, гордо развернутых плеч, могучего торса с развитой мускулатурой… Давно забытые чувства нахлынули на Кортни.

Чтобы успокоиться, она сжала чашку обеими руками.

— Я зашел спросить, не сможешь ли ты вернуться из Нью-Йорка на день раньше, — объяснил Эрик. — Тогда мы с тобой сходим на Черно-Белый бал.

Кортни задумчиво поджала губы.