Просто будь со мной - Мэгги Кокс

– Что значит, арендаторша требует больше времени на раздумья? То есть она отказывается уезжать?

Бастиан Каррера не верил своим ушам. Он меньше всего хотел услышать подобную новость после того, как в прошлом месяце с энтузиазмом общался с заграничными покупателями, стараясь увеличить рыночные продажи оливкового масла своей семейной компании; послезавтра ему снова придется покинуть страну.

Он вернулся домой, в Италию, совсем ненадолго перед тем, как отправиться в Бразилию не только по делам фирмы, но и по своим личным. Его семейный бизнес был одним из лидирующих в своей области, и многие люди интересовались тем, как он достиг такого феноменального успеха. Его семья обладала таким богатством, о котором большинство только мечтает, и к тридцати шести годам Бастиану, казалось, не к чему больше стремиться, но он по-прежнему хотел двигаться вперед, а не стоять на месте.

Однако беспокойное выражение загорелого морщинистого отцовского лица говорило о возможных помехах на его пути. Старику было явно неловко сообщать сыну плохие новости.

Незадолго до отъезда Бастиан уведомил своих арендаторов о том, чтобы они покинули сдаваемые ими внаем каменные коттеджи, которые располагались на земле, считающейся экологически чистой. Обычно на преобразование земли уходило около трех лет, и Бастиан планировал посадить больше рощ с органическими оливковыми деревьями.

За несколько поколений его семья зарекомендовала себя одним из лучших производителей оливкового масла в Италии и сколотила целое состояние, но их целью никогда не был заработок денег. Они стремились обеспечить людей экологически чистой продукцией, и поэтому Бастиан использовал все возможности для улучшения производства.

Его отец вздохнул:

– Нет… Она не отказывается наотрез, но…

– Ты сказал ей, что у нее нет выбора? Что нам нужна эта земля?

Слегка покраснев, Альберто Каррера повел плечом:

– Сказал. Но леди не хочет уезжать. Она недавно развелась и надеется возродить свою карьеру. Она говорит, что свет на вилле идеально подходит для ее работы, поэтому она установила мольберт под потолочным окном.

– И кто она?.. Ученица великих мастеров? – Бастиан нахмурился.

– Она не обычная художница. Лили иллюстрирует детские книги, и она говорит, что имеет право оставаться на вилле, поскольку подписала договор аренды на два года, а пока арендует ее только шесть месяцев.

Бастиан снова нахмурился и резко выругался. Но какие бы эмоции ни выражало его лицо, оно было неотразимым: с волевыми и красивыми чертами. Альберто с гордостью говорил, что его сын унаследовал внешность от матери, а в ее семье все были исключительно красивыми. Единственный сын был его последней связью с Аннализой – очаровательной девушкой, в которую он влюбился много лет назад и которую потерял слишком рано, когда она умерла при родах.

– А ты предложил этой женщине компенсацию?

– Да, сынок. Но, по-моему, ее не так легко убедить, и я не могу ее осуждать.

Потеряв терпение, Бастиан положил руки на бедра; его карие глаза сверкнули.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что ты не можешь ее осуждать? Ты говоришь так, словно эта женщина тебя околдовала, отец! До моего отъезда за границу осталось два дня, и я должен убедиться, что преобразование земли началось. Ладно, забудь об этом. Я пойду и поговорю с ней сам.

Он спустился по широким ступенькам лестницы с лепниной в семейном доме, радуясь возможности подышать свежим воздухом. Его сердце учащенно колотилось от ярости на женщину, которая вообразила, будто может сломить волю его отца, чтобы удовлетворить собственные потребности. Как она посмела воспользоваться ситуацией, пока Бастиана не было рядом? Но он скоро все исправит.

По пути к сравнительно скромному каменному коттеджу, построенному его предками, он размышлял о его упрямой обитательнице.

Он не знал ее и даже ни разу не видел. С арендаторами общался его отец.

Альберто ослабел после инфаркта год назад, и Бастиан хотел, чтобы он свел свои обязанности к минимуму. Помимо домработницы, Долорес, у них было много работников, которые ухаживали за землей и выращивали оливки. Сам Бастиан довольно часто помогал им, потому что любил копаться в земле. Он считал, что запах земли ни с чем не сравнить.

К счастью, его отец не слишком жаловался на свои новые обязанности; Бастиан догадывался, что годы отца дают о себе знать. Он практически загнал себя в могилу, помогая создавать бизнес, а инфаркт сильно его напугал.

Добравшись до дома, который находился вдали от оливковых рощ, обеспечивая его обитателям уединение, Бастиан ловко поднялся по ступеням. Взглянув на один из двух кованых балконов под покатой крышей с множеством красных бугенвиллей, увивающих декоративные решетки, он вдохнул наполнивший воздух аромат.

Его напряжение начало ослабевать. Хорошо снова оказаться дома, даже если ненадолго.

Быстро вспомнив причину своего визита, он постучал в дверь. Бастиан считал, что важно немедленно одержать верх над своей непокорной арендаторшей, не давая ей никакого преимущества. По крайней мере, он так запланировал.

Но вот дверь открылась, и он увидел зеленоглазую светловолосую красавицу, которая стояла перед ним босиком, с взъерошенными волосами, в разноцветном полосатом платье без рукавов. Она обладала телом, которым может похвастаться прима-балерина. Все его планы рухнули…

– Чем я могу вам помочь? – спросила она, не зная, стоит ли улыбнуться.

«С чего мне начать?» – подумал Бастиан. Его едва не остановило шокирующее сильное желание. Ему казалось, он воспламенился изнутри…

Собравшись с мыслями, он ответил:

– Синьора Александер? Я Бастиан Каррера… ваш арендодатель.

– Вы имеете в виду, вы сын Альберто?

Она улыбнулась. На свете не было женщины, которая не стала бы жертвой обаяния отца Бастиана. Ему с трудом верилось, что эта женщина была замужем и развелась; она казалась невинной.

– Именно так. Мне можно войти? Я хотел поговорить с вами.

На улице было жарко, но тон Бастиана оставался ледяным. Не важно, как хороша собой Лили Александер, он, не моргнув глазом, потребует, чтобы она освободила коттедж. В конце концов, бизнес есть бизнес, а Бастиан не позволит своему либидо одержать верх над здравомыслием.

– Пройдемте в гостиную. Мы можем поговорить там, – предложила она. – Что вам принести выпить?

– Ничего. Я бы предпочел, чтобы мы просто поговорили.

С замирающим сердцем Лили провела довольно серьезного итальянца в очаровательную домашнюю гостиную с уютным балкончиком за стеклянными дверями, из которых открывался превосходный вид на море.