Курт Сеит и Шура - Нермин Безмен Нермин

Город спал под белым одеялом лениво падавшего снега. Большие колеса конной коляски с трудом вспахивали сугробы, когда она медленно ехала от площади Александра Невского, пока наконец не остановилась у обочины перед большим трехэтажным зданием. Возница поднял взгляд на окна и поймал луч света, мелькнувший в одной из комнат на верхнем этаже.

Несколько снежинок, принесенных легким морозным ветром, примерзли к оконному стеклу. Будто почувствовав взгляд возницы, шторы, а затем и тюлевые занавески на окне раздвинулись. Появился мужской силуэт. Мужчина протер изморозь на стекле, махнул и исчез внутри. Человек в комнате проверил часы в свете только что зажженной лампы. Времени было полно. Стараясь не разбудить крепко спавшую рядом женщину, он медленно откинул одеяло, забрался в постель, продолжая сжимать часы. Затем, передумав, отбросил одеяло и встал. Запустив пальцы в волосы, он медленно прошел к окну, отдернул занавеси и посмотрел на улицу. Белизна снега в лунном свете начиналась прямо за окном, покрывая собою сад, заборы, широкий проспект и все прочее. Мир был совершенно белым. Свечение нарастало и слабело вслед за луной, светившей между облаков, несомых ветром. Все выглядело величественным в этой белизне.

Двойные окна и толстые шторы не пускали в комнату холод прекрасного мира. В теплой и довольно темной комнате стоял густой запах смеси женских духов, алкоголя и лаванды от простыней, напоминая о волнующей ночи, которая завершилась лишь недавно.

Молодой человек отвел взгляд от окна и посмотрел в сторону кровати. Лунный свет и сияние снега снаружи отражались на женщине с обнаженной до талии спиной. В темноте комнаты нельзя было разглядеть цвет ее разметавшихся по подушке волос, но он вспомнил, что они рыжие. Стройная ложбинка сбегала по спине к поясу, где чуть ниже талии начиналась простыня. Округлое правое плечо сияло, как у мраморной статуи.

Молодой человек стоял обнаженной спиной к окну. Холод его, похоже, не беспокоил. Он улыбался, вспоминая прошедшую ночь. На круглом столе перед камином стояла чаша с фруктами, полупустой хрустальный графин и фужеры, поспешно оставленные парой, устремившейся к постели. Как нетерпелива была эта Катя. Или ее звали Лидой? «Какая разница, как ее зовут», – подумал он. Страстная рыжая красотка приложила все силы, чтобы ночь запомнилась.

Молодой человек поднял один из хрустальных фужеров и залпом допил оставшееся вино. Глотая, он дернул головой – вино почему-то обожгло. Потом подошел к зеркалу и зажег лампу, дававшую мягкий желтоватый свет. Теперь видно было лучше. На кушетке валялась куча одежды, он выбрал свою, затем достал свежее белье из среднего ящика комода. Уже направляясь в ванную, он услышал томный женский голос:

– Дорогой, почему ты поднялся так рано?

Молодой человек повернулся, подошел к кровати, держа скомканную одежду. В тусклом свете было видно, как женщина повернулась, показывая круглые плечи и пышную грудь. Подняв руку, чтобы поправить волосы, она потянулась к мужчине. Он с вожделением посмотрел на нее. Черные глаза с длинными черными ресницами ответили ему тем же. Она была мастером в использовании томных глаз, умело подчиняя мужчин их магии, ее глаза внушали мечты о великой любви. Она прикрыла глаза и открыла полные губы в ожидании поцелуя. Молодой человек присел на кровать, улыбаясь ее кокетству, не знавшему отказа. От простыней исходил теплый запах тела, смешанный с запахом ее духов. Он не сопротивлялся, но, подарив ей последний поцелуй, попытался освободиться.

– Я должен собираться. Если хочешь, могу отвезти тебя домой.

Она игриво нахмурилась и пожала плечами:

– Нельзя задержаться еще немного?

– Я должен собираться в поездку.

– Куда?

– В Москву.

– Когда ты вернешься? Ты позовешь меня снова?

Она начала выбираться из постели, совершая самые женственные движения, надеясь искусить его и заставить передумать. В ответ он улыбнулся и ущипнул ее за щеку. Затем отправился в ванную.