Обманутая любовь - Патриция Райс

Сильный порывистый ветер трепал подол длинной шерстяной юбки, которая, прилипая к ногам, обрисовывала стройные формы. Но Кристина не замечала этого. Прикрыв рукой глаза от зимнего солнца и придерживая шляпу, она пристально вглядывалась в бурное море.

Как и все, собравшиеся на утесе, она смотрела на паруса, белевшие у линии горизонта. При этом Кристине казалось, что она ощущает под ногами деревянную палубу, соленый морской ветер треплет ее длинные волосы, а прекрасный корабль уносит ее к далеким, неведомым берегам. Погруженная в мечты, девушка забыла о происходящем. Между тем окружавших ее людей занимало совсем другое.

– Взгляните-ка туда! – взволнованно воскликнул паренек в рваных штанах, протискиваясь вперед. – Это же корабль янки! Видите эти цвета на флаге!

Пока остальные напряженно вглядывались вдаль, пытаясь разглядеть то, на что указывал мальчик, Кристина увидела трепещущий на ветру красно-бело-голубой флаг.

Корабль спокойно удалялся от враждебных берегов, гордый и независимый. Британцы не так уж редко заходили в американские воды, но только самые дерзкие янки осмеливались в 1781 году курсировать близ берегов Англии.

– Должно быть, это корабль проклятого Пола Джонса, – заметил немолодой мужчина, сплевывая табачную жвачку. Подойдя поближе к краю обрыва, он посмотрел на большие белые паруса. – Кроме него, никто не совершил бы подобной глупости.

– Таких глупцов еще поискать. Говорят, он смел, как дьявол. Ведь это Пол Джонс наголову разбил лучшие корабли могущественного флота Британии. Эти янки – опасные парни. Им палец в рот не клади.

Кристина с благодарностью взглянула на сказавшего это молодого парня. Ее с детства приучили помалкивать при старших, но она очень обрадовалась, что Томас выразил ее мысли.

– Может, это вовсе не Пол Джонс, а «Морской лев». Ходят слухи, что этот янки грабит английские корабли и отдает Франции трофеи быстрее, чем мы успеваем отправлять товар. Возможно, он прибыл сюда по приглашению нашего нового графа, – многозначительно усмехнувшись, вставил пожилой торговец.

Толпа загудела. Все начали оживленно обсуждать животрепещущую новость. Кто-то утверждал, что видел своими глазами, как новоиспеченный «граф-янки» высадился на берег несколько месяцев назад под покровом ночи, прибыв на таком же прекрасном корабле с белыми парусами. Другие уверяли, что молодого янки, вдрызг пьяного, привезли в карете, как, бывало, привозили и увозили его дядюшку – старого графа. Кристина, не прислушиваясь к болтовне, с грустью наблюдала, как растворяются в голубой дымке величественные паруса. К чему все эти бесполезные домыслы?

– Надо же придумать такое: будто наш выпивоха лорд – капитан «Морского льва»! Еще скажите, что он тот самый разбойник! Да у него в замке есть все, что только пожелаешь. Он не станет общаться даже с такими, как мы, а уж тем более с этим разбойником. Возможно, однажды ночью наш молодой лорд нарвется на этого ухаря и тот покажет ему почем фунт лиха! – Впрочем, Томас не надеялся на это.

– Ха! Ты еще не слышал, что случилось с лордом Эйглином прошлой ночью? – Сухопарый старик похлопал по карманам поношенного плаща, пытаясь отыскать табакерку, которой давно уже не было в помине. – Говорят, разбойник срезал с его одежды все золотые пуговицы, которыми он так кичился. Просто взмахнул шпагой, – старик резанул рукой воздух, – и их как не бывало. Затем уколол его светлость в зад, заставив подобрать в грязи все до одной. Представьте себе картину: его сиятельство со спущенными штанами! Умора!

Рыбаки дружно загоготали. Кто-то спросил старика, откуда он знает о том, что произошло между лордом Эйглином и разбойником, однако вопрос повис в воздухе. История о ночном происшествии облетела толпу, быстро обрастая непристойными подробностями. Кристина поморщилась.

Поправив на плечах некогда великолепную шаль, плотнее надвинув коричневую шляпу и подобрав подол шерстяной юбки, девушка направилась к городку. Невесть откуда появившийся в окрестностях городка разбойник вот уже несколько недель был главным предметом всех разговоров и сплетен в округе, но совершенно не интересовал ее.

– Подожди, Кристи! – Томас устремился за девушкой. Через минуту крепкий, рослый фермер заслонил ее от порывистого ветра. – Позволь мне проводить тебя. Ты не должна была приходить сюда одна.

– С кем же мне ходить? – слегка растягивая слова, спросила Кристина. Томас не заметил ее насмешливой интонации, поскольку плавная, певучая речь девушки вообще отличалась от привычной для его уха грубой речи горожан.

– Тебе следует сидеть дома с матерью. Как ты можешь стоять здесь, на утесе? – Не смея ни прикоснуться к этой поразительно красивой девушке, ни позаботиться о ней, Томас разговаривал с Кристиной особенно решительно.

Она между тем шла не к дому, а в сторону от него. На утесе девушка забыла о мрачной действительности, а теперь спешила, чтобы наверстать упущенное время.

– Ты прав, Томас, и молодец, что говоришь мне об этом, но, кроме меня, некому купить необходимые маме лекарства. Чтобы сделать это, мне и пришлось пройти мимо утеса.

Не вдаваясь в дальнейшие объяснения, Кристина торопливо шла по главной улице городка с явным намерением отделаться от назойливого попутчика.

Почему она должна объяснять ему, куда идет и зачем? Кому, какое дело до того, что дочь последнего мэра этого города вынуждена сама зарабатывать на жизнь и если проявит нерасторопность, то, вполне возможно, лишится и своего теперешнего места?

Томас хотел что-то возразить, но тут его окликнули из таверны. Когда же он остановился возле двери, Кристина прибавила шаг.

Серьезность намерений Томаса не вызывала сомнений, равно как и то, что он был самой завидной партией в городе. Однако Кристина совсем иначе представляла себе мужчину своей мечты. Последние два года, очень трудные и безрадостные, научили Кристину смотреть на жизнь трезво, но вместе с тем заставили ее погрузиться в удивительный мир грез. Мечты отвлекали девушку от жизненных невзгод. Целительную силу фантазии она изведала еще в раннем детстве, когда попала в частный пансион для дочерей богатых родителей. Кристина, самая тихая и застенчивая из девочек, частенько погружалась в мечты, чтобы скрасить одиночество. Теперь, когда счастье отвернулось от нее, она тоже утешалась этим.

В последние месяцы Кристина нередко представляла себе, будто случайно встречает в лесу благородного разбойника, без памяти влюбленного в нее, и он помогает ей выбраться из отчаянного положения, совсем как в истории о легендарном Робин Гуде и леди Мэриан. Однако призрак виселицы, постоянно маячивший перед этим героем, омрачал прелесть этой фантазии. Приезд нового лорда Уэстшипхэма дал новую пищу ее воображению. Кристина представляла, как одинокий янки, заметив ее острый ум и смышленость, пленится красотой ее души… Но и эту прекрасную мечту очень скоро омрачила унылая действительность. Не успел новый лорд обосноваться в своем замке, как по городку поползли слухи о том, что он горький пьяница и отчаянный кутила. Вот почему теперь всеми помыслами Кристины безраздельно завладел отважный капитан прекрасного корабля. Удалой капер [1], превосходивший всех храбростью, наверняка достоин девичьих грез! Воображение рисовало девушке красивого, отважного, галантного и великодушного человека. Кристина не сомневалась, что он благороден, а вместе с тем способен рисковать и действовать решительно, если того требуют обстоятельства.