Горький мед - Даниэла Стил

Когда-то этот объектив видел гватемальских повстанцев иизвержение вулкана, чудовищной силы наводнение и захватывающие события вджунглях Кении. Ох, это было блестящее время! Восторг, волнение и то редкостноесостояние, когда в момент нажатия кнопки затвора чувствуешь — удача, удача!Вновь ее пестрые крылья шелестят над твоей головой, Глэдис Уильямс. ГлэдисТейлор, почтенную замужнюю даму и мать четырех детей, это чувство давно непосещало. О, конечно, талант ее остался при ней, но теперь лучший объективАмерики был нацелен на группу девятилетних мальчишек, которые толпой гонялисьза футбольным мячом по лужайке стадиона. Вот наконец и настоящая куча мала —руки, ноги, головы — фантастика, но все целы и невредимы. Глэдис знала, чтогде-то там, в самом низу, находится ее младший сын Сэм. На всякий случай онащелкнула затвором и быстро переменила кассету. Она обещала сыну классныефотографии и теперь вовсю тратила пленку. Слава богу, профессию она знала непонаслышке. Чтобы получить один удачный кадр, изведешь порой мили пленки. Но ужи результаты у Глэдис были таковы, что жалеть о потерянном времени неприходилось. Она была рада возможности провести сегодняшний теплый майскийвечер в одном из парков Уэстпорта, наблюдая за азартной игрой мальчишек, средикоторых был и ее Сэм, и вдобавок заняться любимым делом.

Да, теперь у Глэдис было четверо детей в возрасте от девятидо четырнадцати лет, и, значит, она жила в мире забот, сопутствующих такомуположению вещей. Футбол, бейсбол, плавание и теннис, балетные классы дочерей и,стало быть, бесконечные поездки с детьми на автомобиле туда и оттуда, и еще разтуда. Если учесть еще всю необходимую детям медицину, получалась жизнь наколесах. Правда, возили детей везде по очереди, договариваясь с соседями,создав так называемый авто-пул, но все равно однообразие такой жизни не точтобы утомляло, но вселяло в душу безразличие и апатию.

Но упаси вас бог подумать плохо: Глэдис Тейлор любила своихдетей и мужа и почти не тяготилась положением домашней хозяйки. Правда, вранней молодости она вряд ли представляла себе, что судьба ее сложится именнотак. То, о чем они с Дугласом когда-то мечтали, так и не сбылось. С возрастомобоим стало понятно, что это были просто красивые, романтические сказки, неимеющие никакого или почти никакого отношения к реальности. Зато теперь они твердознали свое место в этой жизни. Все, о чем они думали и на что надеялись, когдадвадцать лет назад впервые встретились в Коста-Рике, в американском Корпусемира, осталось далеко в прошлом.

Лишь изредка Глэдис приходило в голову, что жизнь, которуюона вела, стала такой только потому, что этого хотел Дуг. Он всегда умелдобиваться своего. Грех жаловаться, на семнадцатом году супружества у них былбольшой дом в Уэстпорте, солидная страховка, счет в банке, четверо детей илабрадор-ретривер. И ничего иного Дуг не желал. Каждое утро, в одно и то жевремя, он ехал на службу в Нью-Йорк, встречался там с одними и теми же людьми,работал с одними и теми же бумагами и чувствовал себя превосходно. ЗарабатывалДуг вполне прилично — он был старшим клерком в крупной маркетинговой фирме, иГлэдис могла позволить себе не думать о деньгах. Впрочем, они никогда незанимали ее мыслей. У нее были другие предметы страсти.

Те далекие дни в Корпусе мира Глэдис всегда вспоминала слегким чувством ностальгии, и вовсе не потому, что тогда она была моложе.Просто ей нравились трудности, а особенно сознание того, что она делает что-тополезное, что может принести человечеству пользу. И опасности, с которыми ейтоже приходилось сталкиваться, только подогревали ее пыл.

Фотографировать Глэдис начала рано — где-то на грани юностии детства. Обращаться с камерой научил ее отец, который работал специальнымкорреспондентом «Нью-Йорк тайме». К сожалению, видеться им приходилосьдостаточно редко, поскольку большую часть времени Джек Уильяме проводил вдалиот дома, выполняя то или иное рискованное задание редакции. Глэдис безумнонравились отцовские фотографии, а еще больше истории, которые он рассказывал.Она грезила о немыслимых приключениях, но ее мечтам суждено было сбыться толькопосле того, как Глэдис вступила добровольцем в Корпус мира и стала посылатьсвои снимки в газеты.

Ей удалось создать себе имя. Газеты сами стали поручать ейважные задания. Выполняя их, Глэдис сталкивалась то с бандитами, то спартизанами, которые почти ничем не отличались друг от друга, но она незадумывалась о степени риска. Глэдис наслаждалась тем особым чувством краябездны, так хорошо знакомым гонщикам, канатоходцам или серфингистам. Впрочем, испециально под пули она никогда не лезла. Глэдис завораживала смена лиц и мест,пестрая сумятица вечной новизны, когда ничего не усиливает радость. Работаприносила ей подлинную, ни с чем не сравнимую радость и ощущение неограниченнойсвободы.

Должно быть, именно поэтому — даже после того, как истексрок контракта с Корпусом мира и Дуг вернулся в Штаты, — Глэдис осталась вЦентральной Америке. Она провела там еще несколько месяцев и подготовиланесколько блестящих фоторепортажей. Потом за какой-нибудь год с небольшим онаухитрилась побывать чуть ли не во всех «горячих точках» планеты. Глэдисснимала, снимала, снимала. Должно быть, это было у нее в крови, в сердце, вдуше, и противостоять этому тройному зову Глэдис не могла.

Дуглас был совсем другим. Он не бежал от опасности, но длянего поездки Глэдис были просто приключением, то есть годились только в бурноймолодости. Все мы отдаем дань сумасбродствам. Дуг стремился к тому, что онназывал «реальной жизнью». Даже работу в миссии Корпуса мира он считал лишьэтапом на пути к настоящему и гораздо более важному делу.

Для Глэдис реальной жизнью была фотография.

Карьера ее продолжала идти в гору. Она прожила два месяца влагере гватемальских инсургентов и вернулась в Штаты с потрясающимифотографиями. Так пришло международное признание. Впервые в жизни Глэдис дажеполучила несколько премий и призов, в том числе приз за мастерство, захудожественность и за личное мужество.

Впоследствии, оглядываясь на те беспокойные годы, Глэдисдумала, что тогда она была совсем другой. Удивительно, что делают с человекомобстоятельства. Куда девалась та женщина — бесстрашная и неистовая, чейсвободный дух и страстность проявлялись в любом деле? Ну да ведь и жизнь еестала теперь совершенно иной. Но у Глэдис не было ни малейшего сомнения, чтовот эта ее жизнь с Дугом и есть то самое, о чем любая женщина может толькомечтать. Все, что она делала для него и для детей, было не менее важным, чемвсе фоторепортажи и серии снимков, которые она привозила из Анголы, Коста-Рики,Непала и Камбоджи. Талант, принесенный в жертву? Нет, нет и еще раз нет! Она небросала и не предавала своих достижений — просто она обменяла это на что-тосовершенно другое. Любовь мужа — разве этого не достаточно?