Идеальный любовник - Шэрон Кендрик

Кэти на секунду показалось, что она ослышалась. Либо сошла с ума. Скорее всего, именно это, поскольку ее глупые мечты о любви сегодня рассыпались в прах. Кэти устроилась за стойкой, чтобы перекусить, но от слов хозяина она даже забыла про скомканное письмо, лежащее у нее в сумке. Забыла о том, какой удар был нанесен ее самолюбию, удар, после которого она чувствовала себя одинокой и несчастной.

— Простите. — Она кашлянула. Наверное, он ее разыгрывает. — Мне послышалось, что вы сказали…

— Да, правильно послышалось. Принц. — Руперт самодовольно ухмыльнулся, многозначительно помолчал и, как ему казалось, аристократическим тоном горделиво уточнил: — Настоящий принц собирается почтить своим присутствием наш отель. Что на это скажешь, Кэти?

— Принц? — выдохнула Кэти, все еще не в силах поверить услышанному.

— Принц Ксавьеро Заффиринтос. Ты, разумеется, о нем ничего не слышала?

Кэти удержалась от колкого ответа. Конечно, она всего лишь горничная, но это не означает, что она ни в чем не разбирается. Руперт хотел сказать, что такой женщине, как она, едва ли известно имя члена королевской фамилии, не говоря уже о редко употребляемом иностранном варианте его имени. Черт бы побрал Руперта, но он прав. Хоть она много читала и старалась не пропускать новостей в газетах, но, кажется, упоминание о Заффиринтосе она пропустила.

— Н-нет, я о нем не слышала, — ответила Кэти.

— Тогда позволь тебя просветить. Он — следующий в наследовании островного королевства и еще первоклассный игрок в поло и любитель красивых женщин, — с важным видом вещал Руперт. — В общем, такая блестящая важная персона у нас еще не останавливалась.

Кэти с сомнением уставилась на Руперта. Они оба понимали, что высокопоставленные люди не часто посещали их отель, несмотря на то что по соседству располагался всемирно известный клуб игроков в поло, а также большие конные заводы. Элитарная публика предпочитала гостиницы пошикарнее, поэтому Кэти не могла себе представить, с чего это вдруг принц решил остановиться у них. Да, конечно, их отель приобрел некоторую известность. Первоначально это был частный дом — и весьма элегантный, — а потом его превратили в гостиницу. Но из-за неумения Руперта вести дела постояльцев становилось все меньше и меньше, дом ветшал, парк зарастал. Все это не могло привлечь важных персон.

— Но почему? — спросила Кэти. — Я хочу сказать: почему он приезжает именно сюда?

— Не твое дело, — огрызнулся Руперт, но потом смягчился — его разрывало от желания посплетничать, а кругом никого не было. — Смотри не проговорись. Принц приезжает сюда из своего дома в Нью-Йорке. Он собирается купить поло-клуб в Гринхилле.

У Кэти глаза полезли на лоб. Она знала, что клуб, владеющий обширными землями, привлекал знаменитостей из разных стран. Пока длился сезон игры в поло, они приезжали на уик-энды.

— Такое место стоит кучу денег… целое состояние, — задумчиво произнесла она.

— Тут ты права, Кэти. Но это не проблема. Видишь ли, этот человек не просто принц, в жилах которого течет голубая кровь. Он сказочно богат. — Руперт прищурился. — Вот почему придется кое-что переделать, прежде чем он прибудет со своей свитой.

Кэти достаточно долго проработала у Руперта, чтобы сразу заподозрить грядущие неприятности.

— Переделать? — с тревогой спросила она. — Что переделать?

— Ну, для начала мы приведем в порядок холлы, общие помещения, чтобы они соответствовали потребностям человека такого ранга. Необходимо сделать ремонт… особенно в туалетах на нижних этажах. Я договорился с фирмой — они пришлют декораторов уже завтра утром.

— Так быстро? — удивилась Кэти.

— Да, так быстро. А сегодня приедет рабочий, чтобы сделать замеры. Тебе придется все ему показать, — раздраженно сказал Руперт. — Принц прибывает на следующей неделе, а дел полно. Надо все успеть, чтобы не ударить в грязь лицом перед королевской особой. Он, очевидно, спит исключительно на простынях из египетского хлопка, поэтому необходимо сделать заказ в Лондоне. Да, вот еще что…

Он окинул Кэти взглядом, который можно было счесть оскорбительным, но она давно научилась не обращать на это внимания. Она и другие гадкие привычки Руперта старалась не замечать. Потому что, как известно, идеальной работы не существует.

— Что еще? — не ожидая ничего хорошего, спросила она.

— Тебе придется что-то сделать со своей внешностью. Это необходимо всему персоналу, а тебе, Кэти, особенно.

Хотя подобные слова она слышала от него много раз, у нее так и не возникло желания использовать еще какие-либо средства, помимо мыла, воды и расчески, чтобы привести в порядок непослушные светлые волосы. Она работала горничной, а это значит, что вставать приходилось очень рано, так что времени на туалет едва хватало, да и двоюродная бабушка, воспитавшая ее, была строгой женщиной, не признававшей макияжа. Внучатую племянницу она приучила обходиться без косметики.

Кэти ненавидела Руперта, когда он похотливо смотрел на нее, словно она была доступной женщиной. Почему он так себя ведет? Наверное, находит в этом удовольствие, а также не может пережить, что она его отвергла. Как ни странно, но часто собственная уязвимость придает уверенности, и Кэти с вызовом спросила:

— Что не так с моей внешностью?

Руперт пригладил упавшую на лоб челку и заявил:

— Дело в том, что принц — знаток красивых вещей и, в особенности, красивых женщин. Я, конечно, не надеюсь на чудо, но хотел бы, чтобы ты приложила хоть минимум усилий, пока он здесь. Чуть-чуть косметики не помешает. А форму с иголочки ты получишь.

Возможность надеть новую форму не обрадовала Кэти. Под взглядом Руперта она почувствовала, что краснеет. Жар разлился по шее и спустился вниз, привлекая его внимание к полной груди. Как отвратительно!

— Но… — попробовала возразить она.

— Никаких но, — оборвал ее Руперт. — Босс я, Кэти, и мое слово — закон.

Да, с этим не поспоришь. Кэти закусила губу, а Руперт театральной походкой удалился.

Кэти сознавала, что задержалась на этой работе. Неужели у нее так и не хватит храбрости уйти? Но в данной ситуации привычка играет большую роль. Особенно когда ты чувствуешь себя в этой жизни неуверенно. Да и куда уходить? Она никогда нигде больше не работала.

Ее привезли в эту деревню сиротой и отдали на попечение двоюродной бабки, суровой старой девы, которая плохо представляла, как управляться с ребенком. Кэти ужасно страдала без родителей, кричала и плакала по ночам. А тетка — хотя и желала ей добра — была излишне строга с девочкой. Главное, что требовалось от Кэти, — это быть аккуратной, рано ложиться спать и прилежно учиться.

Школьными успехами Кэти не могла похвастаться. Хорошие отметки у нее были лишь по кулинарии да еще по садоводству за труд в школьном саду.