Пока Фрейд спал. Энциклопедия человеческих пороков - Николай Никулин Страница 9

Есть расхожее мнение, что женщины болтливее мужчин. Мнение это основывается на домыслах, слухах, догадках. Эмпирический опыт мужчин совершенно точно указывает на верность этой гипотезы. Опыт женщин вполне бы мог это оспорить. Но поскольку большинство ученых на свете – мужчины и именно свой мужской опыт они считают наиболее точным (как и свой гений наиболее гениальным), то приходится считаться с этими слухами, даже не ссылаясь на пресловутых британских ученых или неких не названных психологов. Словом, женщины разговаривают больше, чем мужчины.

Как же способны аргументировать свою позицию светлые мужские умы?

Во-первых, женщины любят судачить об отношениях. Не то чтобы мужчины о них совсем не судачат, но, похоже, значительно меньше. Темы мужских разговоров, в сущности, весьма скудны и сводятся к двум вещам: женщинам и прочему. К «прочему» могут относиться и автомобили, и футбол, но, как правило, не сильно шире. Круг тем женских разговоров все-таки богаче. По сути, там нет границ. Так уж устроен организм женщины (опять-таки не без авторитетного подтверждения со стороны досужих безымянных психологов), что она способна думать о нескольких вещах одновременно. И если считать аксиомой то, что мысли рано или поздно артикулируются словами, то, несомненно, и женские разговоры весьма разнообразны. И вот одна из ключевых тем – это отношения. Или назовем это обобщающе – «любовь». Куда же без нее? Любовь как кислород. Любовь – она важнее жизни. Любовь сильнее смерти. Все это могло быть стать отличной темой для обсуждения. И, попадая в уста женщин, эти темы безгранично разрастаются.

Во-вторых, женщины любят распускать слухи. Это уж как повелось издревле – женщину, мол, ни в какие тайны не посвящай. Сам виноват будешь. Но любовь (см. выше) ослепляет даже здравомыслящего мужчину, и в порыве чувств он ослабляет свою бдительность, легкомысленно расставаясь с сокровенными тайнами. Результаты бывают плачевными. Не зря так много народных сказок посвящено этой теме, несмотря на то что придуманы они были тоже мужчинами. Не зря!

В-третьих, женщины совершенно лишены такого качества, как самообладание. Иной раз это очень полезно – сдерживать себя в необходимых ситуациях. Мужчина с его шовинистическим ясным разумом в силах обуздать свою природу, когда это нужно. Вспомним хотя бы, как много философов было среди мужчин, учивших самообладанию, и как ничтожно мало – а возможно, и вообще нисколько – их было среди женщин. Создается впечатление, что женщины просто лишены этого качества. Кинорежиссер Ларс фон Триер, кажется, понимал в природе женщин несколько больше остальных мужчин, показывая их в своих фильмах пусть и своенравными, но очень прозорливыми. Ведь мужчины в вымышленном мире фон Триера, сколько бы ни пытались познать мир рационально, непременно попадали впросак – и все их попытки оборачивались полным провалом. Женщины же другие: они не думают о последствиях своих поступков и живут исключительно инстинктами, полагаются на чувства, абсолютно не сдерживая их. Именно поэтому им легче распознать наступление конца света, чем объяснить свое поведение. А если женщины просто не могут сдерживать себя, то, соответственно, они и не могут сдерживать свою речь. Не хватает стоп-крана под рукой.

Правы мужчины или нет, не заблуждается ли мужская наука или нет, предрассудок ли это или оправданная теория и виноват ли в этом предрассудке несправедливый мужской мир – пусть на этот вопрос ответят сами женщины. По возможности кратко и лаконично. Без лишних слов.

4

В «Корабле дураков» Себастьяна Бранта можно прочитать такие строки о болтунах:

Несносен тот глупец, которыйСо всеми затевает споры,Хоть люди и молчат кругом,В душе смеясь над дураком.

И действительно, кто только не потешался над болтливыми людьми? Им-то кажется, что они находятся в выгодном положении: дескать, истину глаголют! Но за своими разговорами они совершенно не замечают посторонних людей. Не зря же говорят про таких людей, что разговаривают они сами с собой. Собеседник – лишь повод для пристрастного монолога болтуна и алиби от шизофрении. Но если бы они знали, что о них думают другие… Этот мир немедленно бы очистился от болтунов.

В том их и порок, что слушать они не желают никого. Прислушиваться – тошно. Что в сухом остатке? Лишь вредоносный эгоизм и кичливое высокомерие. Зачем им кого-то слушать, если они и так все об этом мире знают лучше других. А как это знание у них просыпается, когда они разбавляют свой досуг вином! Поговорки не врут: что у трезвого на уме, то у пьяного на языке.

Казалось бы, какой еще список тем не охвачен, чтобы в алкогольном состоянии не затеять оригинальный разговор? И ведь получается недурно. Пьяный человек – он человек коллектива. Это не значит, конечно, что он готов самоотверженно броситься в фонтан и петь застольные патриотические песни (хотя и это тоже). Но как приятно в коллективе излить душу! Это ж как на сцене, только в зрительном зале сидят исключительно близкие люди. Наверное, они пришли в этот вечер посмотреть на тебя. Наверное, пропустили любимый фитнес и запланированную поездку на дачу. Наверное, наряжались специально для тебя. И ты стоишь такой, со всеми признаками популярной звезды, с полной уверенностью своего величия, и начинаешь свою речь. Ты – душа коллектива!

Правы, должно быть, были древние греки, когда затевали долгие беседы на пиру, который просто не обходился без вина. Сначала они много ели, потом много пили, а затем приходило время и для бесед о любви. Собственно, весь платоновский «Пир» – едва ли не самое лучшее произведение о любви в мировой литературе (во всяком случае, в ее риторическо-философском осмыслении) – явно пронизан сентенциями, рождавшимися не на трезвую голову. Разумеется, это не отменяет заслуг выдающихся ораторов, как не отменяет и философской глубины, это лишь доказывает, что изрядная болтливость прочно стоит на своих ногах, если она подкреплена вином. Подумайте только: как много великих текстов и, соответственно, великих речей просто не было бы рождено, если бы греки не изобрели вино. А что им еще оставалось делать в своем изнеженном климате? Пить да философствовать! Например, так: «Любовь, друзья, бывает разная. Знаете какая? А давайте расскажу! Есть любовь высокая и низкая. Небесная и пошлая. Одна вызывает симпатию к душе, а другая к телу». Сейчас эта мысль звучит каким-то анахронизмом – только ежик не прибегал к такой метафоре. Платоническая любовь? Слышали! Но во времена Платона это было свежо. И занятно, что идея о существовании духовной любви пришла к интеллектуалу Павсанию в «Пире» именно во время попойки.