Кодекс состоятельных. Живи, как 1% населения в мире - Пол Салливан Страница 9

В рамках инвестирования что отличает состоятельных от богатых и остальных? Я и Брэд Клонтц, финансовый психолог, у которого была должность в Канзасском университете в отделе финансового планирования, зимой 2013 года взялись за исследование, которое было должно помочь понять, чем отличается Один Процент. По вопросам инвестирования почти у всех людей из этой группы был финансовый консультант, более чем у 80 % был бухгалтер, и 2/3 имели личного адвоката, с которым регулярно консультировались. Они были более чем защищены. В то же время эти советники не могли защитить их полностью от предубеждений и склонностей, которые могут пустить под откос любую инвестиционную стратегию. Одним из результатов инвестиций было то, что проведение тонкой зеленой линии, разграничивающей состоятельных и богатых, было не такой простой задачей, как подсчет количества денег, которые кому-то нужно вложить. Все не так просто. Люди с кучей свободных денег совершают те же глупые ошибки, что и остальные. (Они могут, однако, иметь больше денег, чтобы смягчить последствия своих неправильных решений.) Всего лишь то, что они успешно вели бизнес по продаже машин, пластиковой обшивки для домов или компьютерного программного обеспечения, не означает, что они поняли, как распоряжаться деньгами.

В нашем исследовании участвовали представители групп из 1, 5 и 20 % самых богатых людей, и мы с Клонтцем обнаружили, что Один Процент на самом деле более склонен совершать инвестиционные ошибки. Его представители были чрезмерно уверены в своих инвестиционных способностях. Они совершали больше сделок. Они гордились тем, что продают акции с завышенной ценой, и они были более склонны держать акции, потерявшие в цене, вместо того чтобы продать, принять убыток и двигаться дальше. Они также инвестировали средства в компании, созданные их друзьями – даже если знали, что это плохая идея, – и предпочитали совет друга, нежели финансового консультанта по инвестициям. (Если это кажется вам приемлемым, спросите себя, как ваш друг, работа которого не связана с инвестициями, может больше знать о том, что происходит с определенной компанией или рынком вообще, чем профессиональный финансовый управляющий, который полностью посвящает себя этому.) Если инвестиции терпели крах, они могли по крайней мере признать свои ошибки. В то время как эти открытия приводят нас к мысли о том, что Один Процент похож на просто богатых людей, они также показывают, насколько прочно засело в нас пагубное поведение в сфере инвестиций. Это чуть ли не врожденное качество.

Простая арифметика должна излечить кого угодно от этих тенденций. Люди могли просто заранее подсчитать цифры и не принимать на себя риски, которые могут негативно сказаться на их финансах. Но большинство инвесторов не понимают, как проценты могут идти против вас. 50 %-й убыток вашего портфеля – что испытали многие в 2008-м – требует 100 % прибыли, чтобы восстановиться. Это может занять годы. Но даже меньшие потери требуют значительной прибыли, чтобы портфель увеличился до прежнего уровня. 10 % убыток требует 11,5 % восстановления; пятнадцатипроцентный – 18 % восстановления; 25 % падение означает, что портфелю нужно увеличиться на треть. Это простая математика, доступная каждому, но она неочевидна для большинства инвесторов. В этом заключается причина, по которой люди, только попробовавшие агрессивно инвестировать, чтобы получить все и сразу, часто теряют больше, чем могут себе позволить. Они не понимают, что инвестиция, обещавшая 15 % дохода, с тем же успехом может создать 15 % убытка, а иногда и больше. Лучшее, на что кто-то может надеяться, – это диверсифицированный портфель с небольшой отдачей и стабильным ростом.

Но чтобы иметь возможность так действовать, вам нужно быть в большей степени похожим на друзей-экономистов Талера, чем на обычных людей. Это будет суперрационально, и вам придется отказаться от всех поведенческих предубеждений, изучению которых Талер посвятил свою карьеру. Чтобы перейти на нужную сторону тонкой зеленой линии, людям и их консультантам следует избегать трех вещей, которые могут разрушить любой инвестиционный план: оптимизм, доверие и самоуверенность. Когда мне нужно было инвестировать свои средства много лет назад, я испытал все три чувства, несмотря на благоразумность в других областях своей жизни. Избавление от них помогло мне перейти на верную сторону тонкой зеленой линии. Я обязан своим скептицизмом трем людям: Грегу Фишеру, Дейлаяну Кейну и Терренсу Одиэну.

Фишер, президент Gerstein Fisher, фирмы по управлению состояниями наиболее обеспеченных людей Нью-Йорка, нашел способ избавлять клиентов от излишнего оптимизма, превращая их при этом в пессимистов, зарывающих деньги на заднем дворе. Он человек невысокого роста, подтянутый, с бритой головой и большими часами на руке. Когда я пришел в его офис, расположенный среди многоэтажных зданий делового центра Манхэттена, он протянул мне вазу с шариками.

«Не смотри и вытащи один», – сказал он мне.

Я вытащил. Черный.

«Теперь положи его обратно и достань другой».

Снова черный.

«Еще раз».

Белый.

«Ты заработал денег», – сказал он мне с улыбкой.

В этой вазе было шесть белых шариков и два черных. Белые шарики означали растущий рынок акций; черные – падающий. Исторически рынок акций рос 75 % времени, но он не растет уже три года подряд и будет падать еще и в следующем году. Я получил два падающих года, прежде чем достал белый шарик, который означал, что мои инвестиции выросли. Однако я не знал, выросли ли они настолько, чтобы восстановить убыток двух предыдущих лет.

Фишер умен, но более важно то, что он любопытен. Он управляет $2 миллиардами средств для приблизительно 600 клиентов. Его клиенты, очевидно, думают, что он знает об инвестициях больше, чем они, иначе они бы его не наняли. Он намеренно преуменьшает то, что делает.

«Я инвестиционный советник, а ты зарабатываешь 9 процентов в год? – сказал он. – Подумаешь. Есть проблемы поважнее». Вроде того, сколько ты тратишь или сколько проживешь. Но он сказал, что его клиенты по большей части зациклены на событиях, которые уже произошли. В этом смысл того, чтобы доставать шарики из вазы: цвет, который вы достали, никак не повлияет на то, какой вы достанете следующим. «Большинство людей не могут абстрагироваться от вчерашнего дня, – сказал он. – И если последние 10 лет влияют на ваши инвестиционные решения, то они причинят вам боль». Это работает в обе стороны. Если вы купили акции Apple за $100, и они выросли до $600, рациональнее было бы их продать: какова вероятность того, что акция вырастет в шесть раз снова? Однако он хотел знать, могли ли его клиенты сопротивляться желанию покупать и продавать в ненужные моменты.

В 2010 году, после 17 лет в бизнесе, Фишер думал, что видел все возможные виды неразумных инвестиций. Чтобы проверить свою гипотезу, он решил объединиться с Филлипом З. Маймином, бывшим менеджером хедж-фонда и профессором в области финансов и управления рисками в Инженерном политехническом институте Нью-Йоркского университета, чтобы проанализировать клиентов своей фирмы. Они сфокусировались на примерно полутора миллионах звонков в фирму Фишера, начиная с ее основания в 1993-м. После того как они покончили с рутинными звонками – содержащими сообщения вроде «Счастливых выходных!» или «Вот мой новый адрес», – они обнаружили, что звонки с просьбой продать акции увеличивались после дней, когда рынок акций падал, в то время как количество просьб купить акции возрастало, когда рынок рос. Если это поведение кажется вам логичным, то вы обречены потерять деньги, которые инвестируете. Лучшей стратегией было бы покупать или продавать акции, основываясь на информации о будущем: новости о запуске нового продукта или выходе на новый рынок, потери конкурентоспособности или неэффективной стратегии – эти факторы повлияют на будущий ход цены. Грамотный инвестор примет эту информацию к сведению и будет думать, какова будет цена акции в будущем и должен ли он ее покупать или продавать. Он не станет паниковать из-за того, что ее цена снизилась в один день – он даже докупит еще, потому что более низкая цена более привлекательна, – и он, что не менее важно, продаст акцию, когда она достигнет той стоимости, которой он ожидал. Увы, обычно инвесторы, действующие самостоятельно, не обладают таким терпением.