До смерти здоров. Результат исследования основных идей о здоровом образе жизни - Эй Джей Джейкобс Страница 9

Я выбираю место под названием Crunch в двух кварталах от дома. (Знаю, лень – не самая здоровая установка.)

Это классический зал, ничего лишнего. Разве что шест для пол-данса [41](зал предлагает несколько экстравагантных программ). (По иронии судьбы, древнегреческое название спортивного зала – «гимнасий» – восходит к слову «обнаженный». Так что, можно сказать, шест занимает там свое место по праву.)

Я записываюсь к тренеру по имени Тони Уиллгинг. Это огромный человек с бритой головой и «этнической» татуировкой на руке. Он носит обтягивающую черную футболку, которая подчеркивает рельефные мышцы у него на груди.

Я говорю ему, что пишу книгу о том, как стать суперздоровым, и мне нужно нарастить мышцы. Я хочу, чтобы у меня была грудь второго размера. (Понимаю, это не совсем мужской способ объяснить, чего я хочу.)

– Это возможно, – говорит Тони. – Но это не обязательно значит быть в форме.

Он говорит, что здоровье не в физических параметрах, а в общем состоянии организма.

– Дело в том, – говорю я ему, – что я хочу сделать фотографии до и после. Как в рекламе протеиновых коктейлей.

– Я кое-что тебе расскажу, – говорит Тони. – Эти фотографии – не то, за что их выдают.

Здесь Тони раскрывает мне профессиональный секрет. Эти глянцевые фотографии часто разделяют не месяцы, не недели, а… максимум несколько часов. Сбрейте с груди волосы, намажьте ее маслом, втяните живот – и та-дам, у вас новое тело. Даже Photoshop не понадобится. Или, еще лучше, рекламщики обходят местные залы, пока не найдут парня с самыми рельефными мышцами. Они фотографируют его, платят ему 10 000 долларов за то, чтобы он растолстел, а через месяц фотографируют его еще раз. При печати они просто меняют фотографии «до» и «после» местами. Суть в том, что потерять форму гораздо проще, чем в нее прийти.

Это полезная информация. Теперь я не чувствую такого давления. А если ничего не получится, я просто побрею грудь и искупаюсь в кунжутном масле.

С моих слов Тони, наверное, кажется страшным и громогласным, эдаким армейским инструктором. Он выглядит так, будто может без особых усилий выдавить ветровое стекло. На своей прежней работе он имел дело с досрочно освобожденными убийцами и насильниками. Но Тони не страшный. Совсем наоборот. Он вежливый, веселый (по крайней мере, если вы не убийца и не насильник) и охотнее обсуждает публицистику, чем очередное удушение.

– Ты готов к разминке? Несколько минут на беговой дорожке? – спрашивает Тони почти извиняющимся тоном.

А, на дорожке… Я всегда недолюбливал дорожки. Когда-то, в XIX веке, их приводили в действие лошади и каторжники и они использовались при обмолоте зерна. К тому же это своего рода метафора сизифова труда. В общем, их есть за что не любить.

Но я встаю на дорожку и начинаю семенить, благо скорость не превышает 5 км в час. И все равно, сделав сотню шагов, я задыхаюсь.

Остаток тренировки я провожу, делая выпады, работая на тренажере и занимаясь с гантелями. К счастью, Тони решил, что нежно-сиреневые гантельки не для меня. Но я получил 10-фунтовые [42]. Разница не очень велика. Слева я вижу мужчину в открытой майке, который поднимает 60-фунтовые [43]гантели так легко, словно это тюбики с зубной пастой.

– Не обращай на него внимания, – говорит Тони. – Ты все отлично делаешь.

Я ухожу со смесью смущения и гордости. Все было не так уж плохо, правда? И мне нравится, как «плывут» руки после силовых упражнений.

Когда я возвращаюсь домой, Джули обнимает меня и вручает энергетический батончик с розовой свечкой – подарок в честь первой тренировки.

– Я ждала этого дня не один год, – говорит она.

Джули – фанат спорта. Последние лет десять ее новогодним желанием было, чтобы я записался в спортклуб. Поэтому для нее моя первая тренировка стала одним из самых ярких моментов нашей совместной жизни.

На следующий день я практически не чувствовал дискомфорта. И подумал: хороший знак. Я еще не знал, что мышцы начинают болеть не на следующий день, а через день. (Это называется отсроченная мышечная болезненность (крепатура). Ее вызывают небольшие разрывы мышечных волокон, особенно у тех, кто не в лучшей физической форме.) Но, черт, разве это важно? Да, я хожу как Ларч [44], угловатый, на несгибающихся ногах. Да, мне понадобилось не меньше минуты, чтобы сесть на унитаз: мне пришлось облегчаться, вцепившись в раковину. Но это приятно. Наверное, я сделал что-то стоящее, ведь так?