Подонок в вашей голове. Избавьтесь от пожирателя вашего счастья! - Дэн Хэррис Страница 63

Встретившись с Джудом за обедом в итальянском ресторане, я заговорил с ним о понятии освобождения: «В чем я неправ, если думаю, что просветление – это чепуха, глубоко спрятанная в вашу очень полезную программу?» Он ответил, что мозг неустанно ищет удовольствие. Если с помощью медитации объяснить ему, что лучше спокойно переживать настоящий момент, чем по привычке избегать его, мозг становится все более и более осознанным. Он сравнил это с экспериментом, в котором лабораторные крысы учились избегать электрического шока. «Когда ты понимаешь, что есть что-то лучшее, чем то, что у нас есть, – сказал Джуд, – тогда рано или поздно мозг задаст вопрос „Какого черта я делаю? Зачем я хватаю руками горячие угли?“» Если дать мозгу распробовать осознанность, возникнет центробежная сила – отказ от жадности и ненависти. И это, по словам Джуда, могло дать толчок к полному искоренению негативных эмоций. «Почему бы этот процесс должен прекращаться? – говорил он. – С точки зрения эволюции останавливаться смысла нет. Разве вода прекращает искать возможность вытечь на более низкий уровень?»

Это было первым рациональным объяснением просветления, которое я слышал. Я обнаружил, что сижу и утвердительно киваю, и это меня очень удивило. Я сам не мог поверить, что в какой-то момент у меня промелькнула мысль: «Это значит, что надо начинать искать вход в поток?» Возможно, это было новым полем для работы над собой.

Чтобы убедиться в том, что мой рассудок все еще в порядке, я призвал самого скептического человека, которого знаю – Сэма Харриса. О чудо! – он тоже признавал, что просветление возможно, хотя, конечно, называл это другими словами. Так же, как человек может натренировать свою силу и победить в Олимпийских играх, мы можем с помощью практики сделать себя мудрее или сострадательнее. Более того, он сказал, что сам достиг чего-то похожего на вхождение в поток, самую первую фазу просветления. Он «смотрел через эго самым решительным образом». Тем не менее, он поспешил оговориться, что «это не то же самое, что стать Буддой и потерять способность вести себя по-дурацки».

Если убрать в сторону все лишнее, мысль Сэма заключалась в том, что люди вполне могут внезапно просветлиться и без медитации. В частности он говорил об Экхарте Толле. «У меня нет причин сомневаться в подлинности его истории», – сказал он. А потом добавил, что люди вроде Толле, пережившие прорыв после депрессии безо всяких тренировок, были более «аутентичными», потому что научились всему сами, а не от кого-то. С этим было очень трудно спорить. Насмешки над Толле были одним из моих ориентиров на этом пути. А сейчас, наверное, как сказали бы буддисты, настало время смириться. Я перечитал ту самую книгу Толле, которая когда-то заставила меня начать свое «духовное путешествие», и хотя она все еще казалась мне витиеватой и чудаковатой, в этот раз я понял гораздо больше, чем 5 лет назад. Впервые читая «Новую Землю», я закатывал глаза, когда Толле довольно нескромно обещал, что эта книга «начнет процесс пробуждения» читателя. Теперь же я вынужден был признать, что странный немец был, в каком-то смысле, прав.

И вот я все-таки поменял свою точку зрения: я не знаю, возможно ли достичь просветления – с помощью медитации или внезапного пробуждения, как это было у Толле. Я агностик, но уже без того глухого равнодушия, присущего мне до начала всей этой истории. Теперь я понимал, что в вопросе просветления я был ослеплен собственным скепсисом. Тот поэтический язык, которым описывают Будду: сидящий под деревом и пребывающий «за гранью», «в бессмертии», «невидимой среде» и т. д. – вызывал у меня своего рода интеллектуальный рвотный рефлекс. В сущности, я решал задачу, противоположную тому, с чем сталкивается большинство духовных искателей. Не последовав совету из песни рок-группы Мит Паппетс «открой свой разум, из него валится мусор», я с самого начала держал его наглухо закрытым. Вся моя одиссея была процессом постоянного понимания того, что я не прав. Просветление стало, пожалуй, последним примером.

Одно я знаю наверняка: я должен сделать еще очень много. Не важно, достижимо ли стопроцентное счастье, я все равно могу быть счастливее даже больше, чем на 10 %. Меня необыкновенно вдохновляет общение с моими друзьями из Джю-Бу. Они старше меня на целое поколение, а все еще увлечены этими вещами не меньше, чем раньше, когда им было 20. Осознанность, позитивность и доброе отношение к людям – качества, которые я могу оттачивать до конца жизни. Каждый день, каждый миг до самой старости. Благодаря этому я мягче реагирую, меньше блуждаю в мыслях и – кто знает? – может быть, приближаюсь к вхождению в поток. У меня жгучее желание и не менее жгучий интерес. Я чувствую уверенность и доверие. Другое слово, которое подходит здесь, – это вера.